Дочь небесного духа - Андрей Буторин

Завтракали торопливо и молча, постоянно прислушиваясь и оглядываясь в сторону озера, будто и впрямь опасались, что Великая рыба приползет к ним оттуда по суше. Надя невольно усмехнулась, читая этот наивный детский страх в глазах взрослых мужчин. Самым смешным была, пожалуй, даже не эта сиюминутная боязнь, а то, что вернулась она к ним только сейчас, когда они выбрались из палаток, – словно обычная, пусть и весьма прочная ткань, могла их действительно защитить от чего-то (или кого-то) на самом деле опасного, когда они сладко спали под ее покровом ночью.

– Может, и впрямь лучше на лодке немного проедем? – решила слегка подтрунить над своими спутниками Надя. Вид она, разумеется, сделала при этом совершенно простой и невинный.

– Нет!!! – хором воскликнули мужчины, а Гор быстро добавил: – Надо ведь ноги спросонья размять, вместо зарядки.

– Ну, разве что вместо зарядки, – усмехнувшись, поднялась Надя. – Тогда собирайтесь, рассиживаться некогда. Нам еще как-то назад добираться нужно будет.

Нанас при этих ее словах вздрогнул, собрался было что-то сказать, но мотнул головой и опустил глаза.

– Что? – посмотрела на мужа Надя.

– Ничего, – ответил тот, пожав плечами. – Конечно надо… Только, ведь там эти… и эта…

– Мне почему-то кажется, что тебя не только бандиты и Великая рыба беспокоят, – прищурилась девушка.

– Только! – замотал головой Нанас, по-прежнему избегая встречаться взглядом с супругой.

«Ну-ну, – подумала Надя. – Подуркуй немного. На лбу ведь написано, что расстраивать меня не хочешь. Небось, этот большеногий наговорил тебе опять чего-то, напредсказывал… Ладно, никуда ты от меня не денешься, муженек любимый, я все из тебя вытрясу при случае! Или, еще лучше, у Сейда спрошу, он ведь тоже при вашем разговоре присутствовал».

Девушка покрутила головой, высматривая пса, но тот уже скрылся в кустах, будто нарочно пытаясь избежать этой беседы. Впрочем, Надя и не собиралась устраивать «допрос» сию минуту. Ей уже не терпелось оказаться на месте гибели отца. И, обведя взглядом спутников, она сказала:

– Тогда вперед?

– И с песнями! – отозвался, поднявшись с кряхтением, старый варвар.

Идти по лесу, где поначалу пришлось продираться сквозь поросли молодого березняка и осинника, оказалось не так уж и легко, так что Надя даже пожалела, что не настояла на плаванье в лодке. Но вскоре кусты закончились, под ногами захрустел ягель и зазеленели островки брусничника, ногам стало легче, и теперь душу приободрившейся девушки терзала лишь все сильней подступающая грусть, горькая печаль о несостоявшейся встрече с отцом. Ведь где-то именно здесь оборвалась и его мечта о долгожданном свидании с дочерью, которую ему так и не суждено было увидеть. Причем, оборвалась она вместе с самой жизнью.

– Долго еще? – спросила Надя внезапно севшим голосом. Спросила лишь затем, чтобы отвлечься от грустных мыслей, потому что почувствовала: еще немного – и она расплачется.

– Так я не знаю… – виновато пожал плечами Нанас. – Я не узнаю́ тут ничего. Это надо у Сейда спросить… – И он рванулся вперед, к споро семенящему меж березами псу: – Эй! Сейд! Нам еще долго идти?

– Думаю, что нет, – кивнул вдруг в сторону Андрей Селиванов.

Надя повернула туда голову и сразу зажмурилась от попавшего в глаз солнечного зайчика.

– Что это? – вновь разлепила она веки.

Над россыпью крупных серых камней возле невысокой сосны горбилось нечто прозрачно-блестящее. Туда спешили уже Гор и Селиванов.

– Это фонарь! – послышался голос старика. – Обломки самолетного фонаря, того, что закрывает кабину пилота. Значит, где-то над этим местом он и катапультировался!

– Где?!.. – завертела головой Надя, подбегая к мужчинам и чувствуя, как под тельником забегали мурашки невольного ужаса. Ей так и казалось, что сейчас из-за ближайшего дерева на нее уставятся черные провалы глазниц отцовского черепа.

– Я сказал «катапультировался над этим местом», – ткнул пальцем в небо Гор, – а не «приземлился здесь». Его ведь сначала несло вперед по инерции, – сделал старик стремительный жест ладонью, – потом, когда парашют раскрылся, еще ветром оттащило.

– А самолет? – спросил Андрей Селиванов.

– Сейд «говорит», самолет там, недалеко! – будто услышав их разговор, размахивая руками, закричал из-за деревьев Нанас.

Почерневшие, местами оплавленные обломки самолета они и впрямь обнаружили очень скоро. На месте падения образовалась приличная воронка, дно которой скрывала вода. Сами же остатки «огненных нарт» – Надя вспомнила, что именно так называл сначала Нанас рухнувшую с небес диковину, – были разбросаны вокруг, среди покореженных стволов берез и сосен.

Здесь до сих пор ощущался запах разлившегося топлива и еще чего-то неприятного, резкого, «неживого» – как подумалось вдруг Наде, и она, зажав нос ладонью, невольно попятилась.

– Он… не здесь… – обнял ее за плечи Нанас, подумав, видимо, что она приняла эту воронку за место гибели отца.

– Я понимаю, – сквозь пальцы выдохнула Надя. – А где… он?

Нанас завертел головой, пытаясь определить, в какой стороне отсюда он встретился с «небесным духом», но тут подал «голос» Сейд:

«Идите за мной! Я знаю, где».

Петляя между деревьями, пес быстро помчался прочь. Судя по всему, «мертвый» запах сгоревшего самолета был ему еще более неприятен, чем Наде и остальным людям. Впрочем, и сама девушка бросилась вслед Сейду едва не бегом. Трое мужчин, не сказав ни слова, поспешили за ней.

Сейд, растерянно вертя головой, кружил возле невысокой сосны.

– Что?.. – подбежав, остановилась возле дерева Надя. – Что с тобой, Сейдушка?

– Это здесь! – выкрикнул догнавший ее Нанас. – Теперь я точно помню: это было здесь! Вот на этой сосне висела белая шкура… то есть, этот… как его?.. па-ра-шют!.. Вот, тут даже ветки сломаны! А потом мы с Сейдом подтащили к ней небесного духа… Семена… твоего отца. Так ведь, Сейд?

Пес издал нечто вроде утробного ворчания, не желая почему-то «отвечать» супругам мысленно.

– И где же он сейчас? – с опаской стала озираться вокруг Надя и едва не подпрыгнула от неожиданности, когда из-за молодого ельника показались фигуры отставших Гора и Селиванова.

– Может, его… того… – начал было Нанас, но испуганно вдруг замолчал.

– Что? – резко повернулась к мужу девушка. – Ты хочешь сказать, что его съели звери?

– Ну… – развел тот руками. – Лес же…

– А одежда его где? Шлем? Парашют? Ты ведь сам только что сказал, что парашют висел на этой сосне!

– Сказал, – кивнул Нанас. – Висел… – Он вновь посмотрел на продолжавшего нарезать круги мохнатого друга: – Сейд! Ну, чего ты мечешься? Ты унюхал хоть что-нибудь?

Пес снова рыкнул. Не нужно было уметь читать собачьи мысли, чтобы понять это как «отстань!». А затем Сейд и вовсе оставил наконец сосну, постепенно увеличивая радиус своих кругов. При этом он постоянно принюхивался, временами едва не буквально «роя носом землю».

– Послушай, – внезапно осенило Надю, и она вцепилась в рукав мужниной куртки. – Ты ведь говорил, что за тобой гнались!..

А вдруг они вернулись сюда, когда ты уехал?

– Кто, мои соплеменники? Да ну, они перетрусили пуще моего! – отмахнулся свободной рукой Нанас.

– Что, вот так прямо все? А если нет? Если кто-то все же вернулся?

– Даже если вернулись… Они бы не стали трогать «духа». И его вещи не осмелились бы взять.

– А вдруг это Силадан их заставил? Они вернулись в сыйт, все ему рассказали… Ведь он-то понимал, что никакой это не дух! Он точно должен был заинтересоваться! Возможно, даже сам сюда приехал – вместе со старейшинами, с теми, кто тоже знал, что происходит на самом деле.

Надя сказала это и со всей очевидностью поняла, что именно так и должно было случиться. Посланные в погоню саамы не могли умолчать о причине своей неудачи. Им даже выгодно было свалить все на «небесного духа». Возможно, они все-таки осмелились подобрать какое-нибудь «доказательство» – например, тот же шлем, – и тогда Силадан не утерпел бы, чтобы сюда не приехать!.. Но все-таки, где же тогда тело ее отца? Неужели зловредный нойд снизошел до того, чтобы его похоронить?

«Нет, – отозвался вдруг Сейд, который, оказывается, уже оставил свои поиски и незаметно для Нади вернулся к сосне. – Здесь никто не похоронен. Если только далеко».

– Но тогда получается, что тело моего отца забрали?.. Зачем им мертвое тело? – Сказав это, Надя осеклась. В ее голове словно что-то щелкнуло. – А что, если… – пробормотала она одеревеневшими вмиг губами. – А что, если не мертвое?..

– Надя!.. – потянулся к ней Нанас. На его лице читалась откровенная жалость, а этого Наде сейчас было вовсе не нужно, и она почти грубо оттолкнула от себя руки мужа.

– А что, если не мертвое? – уже твердо повторила она. – Ты ведь не врач, чтобы определить, умер человек или просто потерял сознание! Или, например, впал в кому… Разве не так?