Грязный спорт - Кирилл Казанцев

– Значит, так, – начал он сухим деловым тоном. – С командой я заочно познакомился, тактику игры отследил; в целом, имею представление о ходе дальнейшей работы. Правда, у меня наметилась пара вопросов.

– Слушаем вас, Игнат Артемьевич, – с готовностью откликнулся Кириллов.

– Вопросы скорее не к вам, Дмитрий Николаевич, а к господину Карпову, – Трофимов взглянул на менеджера. – Вы не могли бы к нам присоединиться?

– Конечно, конечно. – Карпов спешно затушил сигарету в пепельнице, закрыл форточку и почти бегом приблизился к столу. Шумно выдвинул стул. – Я весь – внимание.

Трофимов смерил его долгим проницательным взглядом. Непонятно, по какой причине, но Юрий Михайлович с первого же взгляда производил неприятное впечатление. Он обладал так называемой отрицательной харизмой. Впрочем, главного тренера больше интересовало дело, не связанное с эмоциями.

– Как у вас обстоят дела с поисками центра для первой пятерки?

Карпов ответил сразу и не раздумывая. Видно было, что он предвидел подобный ход разговора.

– У нас есть на примете несколько кандидатур, но достичь определенной договоренности ни с кем из этих игроков пока не удалось. Самая подходящая кандидатура – это Лосев. Играет за «Пермский Щит». Он также игрок сборной России и прекрасно знаком с Баркетовым и Ключевским. На проходящем сейчас Евротуре они играют в одном звене. Но Лосева нам не заполучить.

– Почему?

– У него еще на три года контракт со «Щитом», – пояснил Карпов. – Команда держится исключительно на нем и на вратаре-легионере. Я вел переговоры с руководством этого клуба. Они не соглашаются отдавать Лосева ни на каких условиях.

– А сам Лосев? – не отставал Трофимов.

– Его устраивает положение в «Пермском Щите».

– Даже если предложить ему больше?

– Он родом из Перми. Для Лосева это очень много значит. Парень не тяготеет к переменам, – Карпов виновато улыбнулся, словно в сложившейся ситуации был его личный недосмотр.

– Ладно, – сдался Трофимов. – Бог с ним, с Лосевым! Какие еще кандидатуры?

– Есть еще две, – Карпов нервно забарабанил толстыми пальцами по столешнице. Игнат Артемьевич невольно отметил, что после каждого прикосновения пальца главного менеджера на столе остаются жирные пятна. – Анатолий Ожогин из «Десанта» и швед Йохан Эриксон. С Ожогиным сейчас утрясаются финансовые вопросы, а что касается Эриксона, я пока…

– Что? – поторопил его Трофимов.

– Я не могу начать с ним переговоры, иначе мы превысим допустимый лимит на легионеров.

– Об этом можете не беспокоиться. Начинайте договариваться. Но перед заключением контракта я хочу посмотреть обоих.

– Само собой, – согласился Карпов.

– Теперь дальше. Будьте добры, сразу пометить для себя, – Трофимов достал свой блокнот; менеджер как по команде тут же извлек свой и взялся за ручку. – Начните еще и переговоры с Дружининым. Он играет в Северной Америке. Клуб «Ласко». Его приобретение, конечно, встанет в копейку, но он нам нужен. Не скупитесь. Соглашайтесь на любые условия.

Карпов переглянулся с Кирилловым, и президент «Стальных Беркутов» в знак согласия кивнул.

– Отправьте на драфт отказов или обменяйте Алгерсона и Вартека, – продолжал тем временем выдавать инструкции Трофимов. – Они команде не нужны. У меня также есть некоторые сомнения насчет Гранича и второго голкипера Свантуша. Хотя с ними пока можно и повременить. В любом случае займитесь поисками возможных замен. В особенности голкипера. Еще мне понадобятся двое атакующих защитников. Если не подыщете ничего толкового в России, опять же обратите взор на Северную Америку. Обратитесь ко мне, я дам необходимые рекомендации. Кого в команде мы потесним, я пока не знаю. Буду смотреть по ходу игр. Явные «домоседы» нам не нужны. Логинова, Веретинского и Спивака – тоже на драфт отказов. Начинайте поиски двух леворуких нападающих и одного диспетчера. Пусть не такого талантливого, как Ключевский, но способного взять на себя игру в большинстве. Что еще? – Игнат Артемьевич сверился со своими записями. Карпов, не поднимая головы, продолжал строчить в своем блокноте. – Ах да! В команде, как я заметил, нет ни одного «столба». Мне такой нужен. Вы знаете, кто такой «столб», господин Карпов?

– Ну… – менеджер постучал по зубам кончиком шариковой ручки.

Трофимов не стал его мучить, заставляя разгадывать шарады.

– «Столб» – это физически крепкий рослый хоккеист, умеющий играть на «пятачке».

– Опять же, как Ключевский? – уточнил Карпов.

– Совершенно верно. Только у Ключевского другие функции. Мы его «столбом» использовать не будем. Понаблюдайте за другими командами. Я тоже посмотрю. Если мне кто-то приглянется – посоветую, – Игнат Артемьевич захлопнул свой блокнот. – На этом пока все, господа.

– Прекрасно! – Кириллов широко улыбнулся. – Интуиция подсказывает мне, что мы с вами сработаемся.

– Я тоже на это надеюсь.

Не залюбоваться Ириной Осиной было просто невозможно. Честно говоря, Росляков и не помнил уже, когда последний раз ему доводилось встречать столь обворожительных женщин. Высокая, стройная блондинка с озорно вздернутым носиком и выразительными небесно-голубыми глазами. На щеках Ирины просматривались едва заметные ямочки. Росляков с трудом оторвал от нее взгляд.

– Вы не будете против, если наша с вами беседа будет записана на диктофон? – Алексей поудобнее разместился в предложенном ему глубоком кресле.

Ирина села напротив и скрестила длинные плохо прикрытые тонким халатиком ноги. В этот ранний час на ее лице не было ни капли макияжа, но это ничуть не портило девушку. Скорее наоборот, лишь подчеркивало природную красоту.

– Как вам угодно, – равнодушно ответила она.

– Я понимаю, что вы еще не до конца оправились после случившейся трагедии. Вам тяжело говорить и вспоминать об этом, но я должен прояснить некоторые нюансы. Так сказать, черкануть немного конкретики. Это моя работа… – Росляков включил диктофон и пристроил его на подлокотнике кресла. – Почему ваш муж во время этой аварии был в машине один?

Ирина удивилась:

– Простите… А с кем он должен был быть?

– Например, с вами. Куда он направлялся? Вы можете рассказать мне все, что помните о том дне.

На глаза Осиной навернулись слезы, но она мужественно сдержалась. Это понравилось Рослякову.

– Олег поехал на дачу, – с усилием произнесла она.

– В начале ноября?

– Да. Он… Он любил природу. Я тоже… Мы проводили на даче много времени. Приблизительно с середины апреля и до середины октября. Пока еще можно было ночевать, не замерзнув. А потом… – Видно было, что слова давались Ирине с трудом. – В первых числах ноября Олег обязательно отправлялся туда один. На сутки. Ну, чтобы привести участок в порядок. И дом тоже… Закрыть розы, свернуть все шланги, мангал почистить… Много чего. Он действительно посвящал этому процессу двадцать четыре часа. Оставался ночевать, мерз, но зато к весне меня всегда ждал полный порядок… Так было и в этот раз, – девушка выдержала очередную незначительную паузу. – Олег позвонил мне после тренировки и сказал, что поедет на дачу…

– Он пил за рулем?

Ирина вздрогнула. Вопрос прозвучал для нее неожиданно. Она с некоторой опаской покосилась на работающий диктофон, мгновение поколебалась, но дала честный ответ:

– Да, бывало. Олег – не алкоголик. Он вообще не пьет много. Спортивный режим и все такое… Но пропустить по паре стаканчиков виски с друзьями – это было у них святое. И Олег садился после этого за руль. Я постоянно говорила ему, что виски не приведет ни к чему хорошему. Предупреждала ведь… А он… Он только смеялся.

– То есть если я правильно понял, – Росляков, не желая смущать Ирину своими взглядами, демонстративно смотрел в сторону, – дорогу, по которой ехал Олег, он знал отлично и два стакана виски было для него привычной нормой?

– Да…

– И мост он тоже хорошо знал?

– Естественно! – Вопросы сотрудника Роскомспорта казались Ирине странными. – Олег ездил по этому мосту тысячу раз.

– Ясно. Скажите, Ирина, а в тот день, когда Олег звонил вам перед поездкой на дачу, вы в его голосе не заметили ничего странного?

– В каком смысле?

– Я не знаю, – Росляков позволил себе скупую улыбку. – Может быть, излишнюю нервозность, раздражение, скрытую тревогу, наконец… Он разговаривал с вами как обычно?

– Как обычно.

– А в последнее время? Скажем, в течение недели до… до трагического случая. Его ничего не беспокоило?

К удовольствию Рослякова, девушка ответила не сразу, как это обычно случалось с людьми при подобных вопросах, а сделала паузу, чтобы поразмыслить. Ямочки на щеках стали немного глубже, белоснежный гладкий лоб на мгновение прорезала одна-единственная морщинка.

– Как вам сказать? – Ирина дернула левым плечиком. – Олег никогда не бывал особо спокойным. То одна игра, то другая. То сборы. Он очень переживал перед каждым матчем. Мог запереться у себя в кабинете и часами вышагивать от одной стены до другой. Думал, прикидывал новые комбинации, пытался что-то анализировать. Для него это был привычный образ жизни, – девушка все-таки не сдержала одной слезинки, и та предательски покатилась по щеке. Ирина смахнула ее рукавом халата. – Простите… Мне очень сложно говорить об Олеге в прошедшем времени. Мне… Мне очень его не хватает.