Судьба на ладони - Патриция Хорст

— А что касается меня, то ответ очень прост: мне никогда не нравились слишком властные мужчины, навязывающие свою волю и свое мнение. Я считаю, главное, о чем должен заботиться человек, — это чтобы его собеседник, я уже не говорю о более близких отношениях, сохранял свою независимость.

— Чего же вы, с такой любовью к независимости, ждете от брака? — поинтересовалась Джоан. Карина нравилась ей с каждой минутой все больше. — Положения в обществе? Денег? Чего?

— Каких там денег! — Карина с усмешкой отмахнулась от этого предположения. — Чего может ждать от брака женщина? Тепла, конечно, тепла, и нежности, и любви. И еще доверия, полного доверия. Звучит вполне банально, я понимаю, но это так и есть, и иначе быть не может.

— Боюсь, что может, — кашлянув, произнесла Джоан, не сводя глаз с сына. — Ах как жаль, что вы не приехали к нам лет семь назад! Не правда ли, Алан?

Тот в этот момент смотрел на Карину. Второй раз за сегодняшний вечер она чувствовала на себе его взгляд, скользящий по ее обнаженным прекрасным рукам, плечам, шее. Было что-то демоническое в его загорелом, серьезном, скуластом лице и глубоком, берущем за живое взгляде серых глаз, что-то такое, по сравнению с чем все сегодняшние застольные разговоры казались пустой болтовней.

— Карина, расскажите о себе что-нибудь еще, — не унималась Джоан. — Но не в смысле, где были, что видели, а просто о вашем взгляде на жизнь. Ну, скажем, как вы относитесь к тому, что ваша подруга выходит за одного из Редфордов. Как вам наш Майкл?

Карина была уже знакома с Майклом. Элен познакомила их три года назад, когда речь о свадьбе еще даже не шла. Тогда он показался Карине приятным и обходительным молодым человеком, но было очевидно, что до твердости, целеустремленности и принципиальности брата ему далеко. Между тем Элен была человеком с тонкой душевной организацией, эмоционально хрупкой, и ей был нужен сильный и уверенный в своих силах мужчина.

Карина ответила осторожно, тщательно выбирая слова:

— Людям свойственно меняться. Тот Майкл, которого я помню, — это, вероятно, совершенно другой человек, поэтому не берусь судить о нем, не встретившись с ним повторно.

— Вы полагаете, что тот Майкл, каким он вам запомнился, не самый подходящий муж для Элен? — вступил в разговор Алан.

— Меня больше волнует Майкл нынешний. Я надеюсь, что ему удастся оправдать ожидания моей подруги и не упасть в ее глазах.

— Но вы сомневаетесь, что это возможно? — Алан, без сомнения, выведет на чистую воду любого.

— Да, сомневаюсь. Но повторяю, что не хочу зря оговаривать человека, которого последний раз видела три года назад, да и то всего лишь несколько минут.

За чаем веселились. Вспоминали смешные случаи из местной жизни, говорили о замке и его привидениях. Атмосфера за столом была более чем теплой, знакомство удалось на славу. Хохотала Джоан, смеялась Элен, хмуро улыбался Алан Редфорд. Карину же не оставляло предчувствие чего-то красивого и значительного. За окном темнело, последние. закатные лучи золотили ветви яблонь и слив, прежде чем привычно взлететь к двум-трем плывущим по небу пышным мучнистым облакам.

— Вы как хотите, а я пошла спать, — объявила наконец Джоан, потягиваясь и зевая.

— Да, мы тоже пойдем… пройдемся, — сказал Алан, давая понять, что «мы» — это Карина и он.

То, как он подал ей руку, когда она вставала, как внимательно смотрел на нее, когда они спускались по ступенькам, как предложил ей свой свитер, когда они вышли, — все это наполняло ее давным-давно, еще в детстве забытым чувством спокойствия, защищенности и блаженства. С чего бы это? — удивлялась она.

Снаружи было прохладно. Карина без труда натянула на себя огромный свитер Алана и подумала, что на ней он смотрится скорее как халат. Неожиданно Алан взял ее за руку и засмеялся, увидев, как ее брови поползли вверх и застыли в выражении недоумения, словно он позволил себе немыслимую дерзость. Он перевел взгляд на ее восхитительные спелые розовые губы, которые разжались, чтобы произнести с недовольной интонацией:

— Можно узнать, откуда такая неожиданная перемена в вашем отношении к моей персоне? На вас так повлияло мнение матери или вас приятно удивило, что я не стянула ваше фамильное серебро?

— Неужели я показался вам таким чудовищем? — с усмешкой спросил Алан. — Тогда прошу прощения.

— И все-таки вы не ответили на мой вопрос.

— Мама говорит так много и так быстро, что у меня давно выработался иммунитет. Я потерял всяческую способность прислушиваться к ее словам.

— Думаю, у вас такой способности не было и в детстве.

— Неправда! Я рос самым послушным ребенком в Шотландии. Что же касается второго пункта, то, честное слово, мне и в голову не приходило, что столовое серебро находится в опасности. — Алан опять рассмеялся, точь-в-точь как на том рисунке Карины.

— Тогда с чего бы вдруг грянуть таким переменам? — продолжала допытываться она.

Алан молчал, но по тому, как он сжал ее руку в своей, Карина поняла, что разговор на эту тему дается ему нелегко.

— Неважно. А взял вас за руку я потому, что не хочу, чтобы вы не дай Бог споткнулись и упали. Элен никогда бы мне этого не простила. Знаете, что интересно мне? За столом вы не все сказали о том, что касается выбора Элен.

— Хорошо, я скажу сейчас. Три года назад Майкл показался мне избалованным, неоперившимся юнцом, неспособным принимать решения и неготовым к такому ответственному шагу, как женитьба.

— А Элен, на ваш взгляд, готова?

— Да, — уверенно, без размышлений ответила Карина, — в этом я абсолютно уверена. От мужчины и от женщины в браке требуются разные качества. Элен — настолько нежная, любящая, теплая и безоговорочно преданная девушка, что на счет ее готовности стать прекрасной и, даже больше того, идеальной спутницей Майклу не может быть никаких сомнений. Справится ли Майкл с такой высокой планкой эмоциональной чистоты, которую задает Элен? Хотелось бы надеяться на это.

— Я в свою очередь не могу ручаться за то, каким он будет мужем. Но, мне кажется, он станет прекрасным отцом своим детям.

— Ой ли? Слишком многие мужчины относятся к детям всего лишь как к долгожданному символу своей мужественности. Иными словами, самоутверждаются. Нет ничего хуже.

— Бывает и хуже. — Стало очевидно, что разговор взял Алана за живое. — Хуже бывает, когда женщина относится к ребенку как к игрушке, к милой потехе, с которой поиграл — и выбросил.

— Полагаю, речь идет о вашей жене? — осторожно спросила Карина, которая хоть и не хотела говорить на явно больную для Алана тему, но терпеть не могла недомолвок.