Ронни. Автобиография - Ронни Вуд

Турне «Byrds» сорвалось, так как сразу несколько её участников заболели. Они покинули Британию, мы по-прежнему оставались «Birds», и Лео убедил Би-Би-Си, чтобы они взяли нас на шоу Миллисент Мартин, которое еще больше убедило всех в нашей кредитоспособности. Это шоу последовало за нашим появлением на поп-музыкальной программе «Thank Your Lucky Stars» («Благодарите своих счастливых звезд»). По какой-то причине наш барабанщик провалился за своей установкой под пол по вине сценических подпорок от Королевского Балета. Он просто потерял опору под ногами и элегантно растянулся по сцене. Мне доставляет много радости пересматривать эти забракованные дубли.

Лео также снял нас в нашем единственном кинофильме. Он назывался «The Deadly Bees» («Дохлые пчелы»), и мы были в эпизоде в качестве группы, играющей на фоне основного действа. Ничем не запоминающаяся сцена. Я посмотрел этот фильм только спустя несколько лет, и тогда я увидел себя в этой ужасной водолазке-поло с гитарой, декорированной «Фаблоном» (ужасающая пластиковая наклейка). Но в общем-то «Birds» сыграли на славу.

На нашу долю остались костюмы из фильма — вместе с «Фаблоном», — и мы записали еще несколько пластинок на «Декке». Нашим 3-м синглом была «No Good Without You Baby» («Без тебя, малышка, всё плохо») — редкая песня Марвина Гэя — с «How Can It Be» («Как это может случиться») на обратной стороне. Следом за ней вышли «Say Those Magic Words» («Скажи эти волшебные слова») вместе с «Daddy, Daddy» («Папочка, папочка»).

Конец нашим с Лео отношениям пришёл, когда он организовал нам концерт под Новый Год в «Starlight Ballroom» в Садбери в декабре 1965 г. Обычно в конце вечера приходили Лео, Колин или еще кто-то, чтобы утрясти вопросы с менеджментом. Но в тот вечер Лео не появился. Никто вообще не пришел. И вот Али, у которого единственного в группе было какое-то деловое чутьё, пошёл получать гонорар. Когда он увидел, сколько это много, то просто не мог в это поверить. В это не мог поверить вообще никто из нас. Гонорар приближался к 1000 фунтам. Мы были ошарашены. Лео нам платил всего ничего, и мы даже и не подозревали, сколько он зарабатывает на наших выступлениях.

Мы решили, что нам пора распрощаться с Лео.

Мы назначили общее собрание в доме родителей Кима на Эдгар-роуд. Мы решили собрать компромат на Лео, так что я и Ким спрятали диктофон под столом, чтобы тайно записать наш с ним разговор.

Лео убеждал нас как только мог: дескать, он отстаивал наши интересы от чистого сердца, и даже предложил нам сценическую одежду — отличный ход. Но я отлично знал, что «Small Faces» ходят на Карнаби-стрит, покупают там себе всё, что хотят, а их менеджер Дон Арденн (теперь более известный как папа Шэрон Осборн) за всё платил. Я тогда еще не понимал, что это был старый трюк — группа получает новую одежду, но менеджер по-прежнему забирает себе все деньги. «Birds» заработали для Лео кучу денег. Он женился и открыл на наши гонорары сеть бакалейных магазинов.

Тогдашняя музыкальная сцена в Англии разительно отличалась от сегодняшней. Теперь такие группы, как «Роллинг Стоунз» — это большой бизнес. Они изолированы от других групп частными самолетами, менеджерами, адвокатами, бухгалтерами, роудями, сценическими бригадами, тусовщиками и телохранителями. А тогда мы все сидели по фургончикам, все катались по одним и тем же дорогам и сталкивались там с себе подобными. Все знали друг друга, и каждый играл на пластинках товарищей даже без указания своего участия.

На Эл-Пай-айленд посередине Темзы недалеко от Твикенэма была старая гостиница, которая стала известным местом для концертов, где мечтал сыграть каждый — Длинный Джон Болдри и Род Стюарт, Джон Мэйолл и Эрик Клэптон, Джефф Бек и «Tridents», «the Who». Если кто-то и не играл на Эл-Пай-Айленде, то, по крайней мере приходил сюда посмотреть на тех, кто это делал. Здесь можно было открыть для себя Сирила Дэвиса и его «R&B All Stars» — то, как Сирил играл «Country Line Special» («Спецпоезд в сельской местности») на своей гармонике, было зрелищем и настоящим праздником звука. Благодаря нему я тоже занялся гармоникой. Однажды к Сирил на сцену подошел Джаггер и спросил: «Как же ты тянешь ноту?» «Ну… тебе для этого понадобится пара плоскогубцев», — отвечал Сирил.

В Ричмонде был «Crawdaddy», который был назван в честь песни Бо Диддли «Doing the Craw-Daddy» («Трясёмся, папуля»), там «Стоунз» выступали с февраля 1963 года. Они стали там так популярны, что им пришлось подыскать себе более вместительное помещение для концертов.

В Харрой и Уилдстоуне был клуб «Railway» («Железная дорога»). Парень, который владел им, учился в Илингском колледже искусств вместе с Питом Таунзендом, так что «the Who» стали здесь основной группой по вторникам. Это были Пит Таунзенд, Роджер Долтри, Джон Энтуистл и Кит Мун, и там в воздух летели обломки… и весь этот шум из их усилителей, которые были включены на полную. Когда я впервые услышал их, то начал непрестанно задавать себе вопрос: «Какого черта здесь происходит? Это же просто фантастика!»

На сценах клубов в те годы по-настоящему роковали, как и фирмы грамзаписи, которые находились в ошеломительной близости друг от друга по Оксфорд-стрит. Тебя приглашали на рождественскую вечеринку в одну из них, и ты начинал шататься из одной в другую — «Warner Brothers», «Immediate», «CBS» — по одному кварталу, сталкиваясь то со «Стоунз», то с «Small Faces», то с «Pretty Things», то с «Kinks», то с «Битлз», то с «Dave Clark Five». Каждый, кто хоть что-то из себя тогда представлял, ошивался по Оксфорд-стрит. Это была сумасшедшая, особенная эра в британском роке. Происходил активный взаимообмен. «Birds» играли в клубе «Ealing», а «The Who» приходили на наш концерт и дразнили нас своими успехами. В то время на вершину чартов попал их хит «Can’t Explain» («Не могу объяснить»), но, несмотря на это, Кит Мун запрыгнул к нам на сцену и поджемовал с нами. Когда мы играли на концерте победителей конкурса газеты «New Musical Express» в середине 60-х, то стояли в одной программе с такими группами, как «Битлз», «Стоунз» и Клифф Ричард. Там было несколько сцен, и когда одна группа заканчивала играть, то сразу начинала играть другая, и вот так внезапно наступал и твой черёд. Это было очень забавно, настоящий общий джэм перед морем народа.

Что касается летающих обломков и шума, то по этой части специализировалась и другая группа — «the Move», это было что-то! Они были вызывающей психоделической группой из Бирмингема, они были очень ловкими со своими хитами «Flowers In the Rain» («Цветы под дождем»), «Do Ya» («А ты») и «Night of Fear» («Ночь страха»). «The Move» играли грязно, но с умом, и давали отличные концерты. Но прославились они тем, что на них подал в суд премьер-министр Гарольд Вилсон: они изобразили его голым на своём флаере. Группа ответила на это тем, что вроде как мы голосовали за Фрэнка Заппу и Джимми Хендрикса, а выиграл премьер. Вскоре после этого Джефф Линн, Бев Беван и Рой Вуд покинули её и создали «Electric Light Orchestra».