Совершенно секретно - Александр Бирюк

…Об этом капитане Томпсоне можно было бы написать целую книгу — об этом человеке сохранилась масса сведений, но в большинстве своем противоречивых. Официальная версия считает, что Скотт Томпсон — выходец из Шотландии и человек вполне приличный, по крайней мере его слово, как утверждают некоторые исследователи, с делом никогда не расходилось, и по английским меркам его вполне можно было считать настоящим джентльменом, что было абсолютной редкостью для капитанов судов, курсировавших в те смутные времена по всему западному побережью Америки от Аляски и до самого мыса Горн. По другой версии, которая фигурирует во многих книгах, где упоминается или ведется рассказ об острове Кокос, капитан Томпсон — кровожадный пират, который не один год наводил своими набегами ужас на жителей побережья от Чили и до самой Колумбии, и который за свою “карьеру” погубил больше душ, чем любой самый жестокий разбойник во всей истории всемирного пиратства. Обе эти версии не имеют ничего общего с действительным положением дел.

Капитана Томпсона звали вовсе не Скотт, а Диего, а Томпсон была фамилией его матери-англичанки. Родился Томпсон в Гуайякиле, самом главном порту Эквадора, и он был хорошо известен местным испанским властям, иначе эти власти ни за что не проявили бы к нему того доверия, которое и явилось затравкой ко всей этой истории. Отцом Томпсона был известный испанский судовладелец Луис Пефес, впоследствии разорившийся и умерший во время экспедиции за золотом инков в 1803 году. От отца юному Диего досталась лишь шхуна “Веритас”, позднее модернизированная, обновленная и получившая новое имя, вошедшее потом в историю — это была “Мери Диар”.

В описываемое время, то есть в 1820-м году, Томпсон-Пефес занимался обычными каботажными перевозками самых различных грузов между портами Чили и Панамы. Особого дохода ему эта деятельность не приносила, но Томпсон не унывал. Это был тихий и тщедушный на вид человек с рыжей шевелюрой, весьма далекий, на первый взгляд, от всех тех стандартов, по которым принято определять капитанов прибрежных шхун — этих властных и жестоких укротителей вечно пьяных и постоянно бунтующих по всяким мыслимым и немыслимым поводам матросов палубной команды. Но невзирая на свою непритязательную внешность, Томпсон всегда умудрялся держать своих людей в самой настоящей железной узде, и потому порядок на его корабле всегда был отменный, о чем свидетельствуют многочисленные архивные документы портовых администраций Кальяо и других портов побережья той поры, в которые входила “Мери Диар”. Словом, это был примерный человек и достойный моряк, и надо же такому было случиться, чтобы его шхуна очутилась в порту Кальяо в такой ответственный и неподходящий для честного капитана момент…

Итак, испанцы увидели, что в гавани наконец-то появился корабль, годный для немедленной перевозки части богатств, собранных на пристани. Губернатор признал в Томпсоне человека, к которому можно проявить необходимое в столь важном деле доверие, и он предложил капитану сделку. Согласно этой сделке, Томпсон должен был доставить сокровища в Испанию, и в качестве вознаграждения ему полагалась весьма солидная сумма. Томпсон с радостью принял это предложение, потому что на деньги, которые он должен был получить после выполнения ответственной работы, можно было купить несколько новых шхун и основать свою собственную судоходную компанию…

“Мери Диар” тем временем встала под погрузку, и к утру следующего дня большая часть драгоценностей уже находилась в трюмах корабля. Для охраны ценностей на шхуне тут же был размещен отряд испанских солдат, и казалось, все было готово к отплытию. Но, как видно, губернатор все же решил подстраховаться, и не рискнул отпустить “Мери Диар” без разрешения самого вице-короля.

Вице-король Перу, Хоакин Писуэла, прибыл в Кальяо только к обеду следующего дня. Ознакомившись с проблемой, он запретил выход шхуны в море без конвоя, и решил дождаться прибытия в порт какого-нибудь военного корабля, чтобы тот сопровождал сокровища до самой Испании без всяких приключений.

…В томительном ожидании прошло несколько дней. Сокровища все это время хранились на шхуне Томпсона, и маленьким невзрачным капитаном, которому уже улыбнулась крупная удача (ведь он первым перехватил такой выгодный контракт) стали одолевать более ощутимые желания. Сказочные богатства, которыми были полны трюмы его “Мери Диар”, могли лишить покоя кого угодно, и не удивительно, что вскоре голову Томпсона стали навещать мысли одна смелее другой, а потом с капитаном и вовсе стало твориться что-то ужасное. Впрочем, необходимо вспомнить, в какие именно времена разворачивались описываемые события, и все тут же станет на свои места. В те времена, как правило, насилие в человеческих отношениях было вполне закономерной нормой, и любой, даже самый добропорядочный, казалось бы, человек, в определенных условиях во мгновение ока с легкостью мог превратиться в закоренелого преступника или отъявленного пирата.

Соблазн легко, быстро, и сказочно разбогатеть в конце концов победил в капитане добропорядочного человека. К тому же Томпсон утешался мыслью, что сокровища эти уже были награбленными, и ничего предосудительного в том, чтобы отнять их у жестоких дармоедов-колонизаторов, он не видел. Как только желание овладеть сокровищами превратилось в твердую и четкую цель, ему ничего не стоило склонить на свою сторону менее щепетильного в подобных делах старшего помощника своего корабля — Инго Барсала. Вдвоем они легко заручились поддержкой еще более податливой команды, каждый член которой спал и видел, как бы набить карманы побольше да прокутить в кабаках всю оставшуюся жизнь. Сообщники разработали план и решительно стали приводить его в действие.

Дальнейшие события легко предсказуемы, и если бы даже о них не сохранилось никаких письменных свидетельств, то догадаться об их развитии и смоделировать их с высокой степенью точности не составило бы особого труда. Томпсон с помощниками приобрели в городе необходимое для намечающейся схватки количество оружия, тайком переправили его на борт корабля, и дождавшись ближайшей ночи, раздали его команде. Как только стемнело и испанцы на борту корабля потеряли бдительность, им всем быстро и тихо перерезали глотки, а тела выкинули за борт на съедение акулам. На “Мери Диар” тотчас были подняты паруса, и шхуна быстро пошла к выходу из гавани.

…Однако капитан Томпсон несколько просчитался. Совсем незамеченным выскочить из порта кораблю не удалось, так как какой-то недобитый испанец всплыл и поднял крик, услышанный на берегу. В крепости заметили подозрительное маневрирование шхуны и подняли тревогу. Испанцам очень скоро стало ясно, что невзрачный капитан Томпсон, которому они доверили все то самое ценное, что у них имелось, вознамерился вдруг их обмануть. Невезение стало для Томпсона катастрофическим, когда в гавани неожиданно появился испанский фрегат, прибывший в Перу с Марианских островов как раз для сопровождения конвоев с золотом из Америки в Испанию. Томпсону чудом удалось увернуться от фрегата, и только благодаря тому, что капитан испанского корабля и понятия не имел о причинах возникшей в гавани суматохи. Когда он кинул якорь недалеко от набережной, от вице-короля капитану поступил приказ немедленно настичь беглецов и привести их обратно в порт. Фрегат тут же пустился в погоню, однако остановить “Мэри Диар” он был не в состоянии — шхуна, невзирая на почтенный возраст, была гораздо быстроходнее, чем военный корабль, только-только вернувшийся из утомительного плавания. Не прошло и нескольких часов, как беглецы с завидной легкостью скрылись за горизонтом, и испанскому капитану оставалось лишь размышлять над тем, каким же таким способом ему еще можно выполнить задание вице-короля…

На первый взгляд, с потерей шхуны задача эта становилась невыполнимой, но капитан фрегата не был простым и банальным королевским служакой. История сохранила для нас его имя — это был Диего Раскона, и об этом человеке тоже можно было бы написать целую книгу, но цель нашего повествования несколько иная. Итак, Диего Раскона без долгих мучений придумал, как выполнить данный ему приказ в наилучшем виде, и тем самым он способствовал тому, что название острова Кокос стало самым настоящим символов несбыточных надежд для кладоискателей всего мира, и вошло в историю — прочно и навсегда!

Следует сказать, что капитан Томпсон после того, как так удачно оторвался от погони, не раздумывал долго над тем, куда именно ему держать курс со своим драгоценным грузом. Он сразу же понял, что хочет он того, или не хочет, а острова Кокос ему все равно не миновать, потому что в сложившейся ситуации это было наиболее благоприятное место для сокрытия умыкнутых им у испанцев богатств. Кокос пользовался славой мрачного и опасного места, и потому у его берегов очень редко можно было увидеть мачты какого-то корабля. Моряки всего мира предпочитали обходить этот остров стороной, и новоявленным пиратам, в которых фактически превратились Томпсон и его команда после побега из Кальяо, это обстоятельство как раз подходило. Им не были нужны сейчас лишние глаза…