Хардкор - Владимир Венгловский

Вровень с мостами поднимались покрытые черепицей дома зажиточных горожан. Железо и обожженная глина, давно потускнели и растрескались.

Так выглядел город-всех-дорог, когда мы шли по лесной дороге. Но едва мы подошли ближе, как Олег удивленно присвистнул. Городские ворота были распахнуты, ветер заносил в них сухую листву. Железный лес, темный и неприветливый, место, где обитают тролли, подступал вплотную к городским стенам. По кладке поднимались колючие побеги, молодые деревца, отталкиваясь друг от друга, взбирались все выше и вгрызались корнями в камни. Слева от ворот, шагов пятьдесят на запад, росло огромное дерево. Его ствол проломил стену, ветви простирались над городом и лесом, вершина терялась среди облаков — белых, пушистых, с розовым отливом от заходящего солнца. Под ними кружились крылатые тени — то ли птицы, то ли гарпии.

Удивительно, что за массой деревьев мы не увидели гиганта раньше. Коричневая листва на нижних ветвях указывала на приближение зимы. Вверху, там, где светило солнце, ветви зеленели изумрудными оттенками, словно принадлежали совсем другому миру. Дерево подавляло величием, было совершенно невозможным здесь, возле Вормса. Я видел уже такой ясень, мертвый, покрытый ледяной корой, когда шел через перевал воющих духов. Помню простирающуюся за перевалом ледяную равнину, покрытую торосами, светящееся небо и гигантский белый ясень Иггдрасиль, сохранивший свое величие даже после гибели. Он стоял на самом горизонте — огромное дерево в ледяной броне, заросшее сосульками.

— Куда семена Иггдрасиля занесло, — сказал Олег. — Растет новое дерево предела. Город выглядит подозрительно пустым, ты заметил?

Мы прошли сквозь ворота. Ворон, сидящий на дереве каркнул, и его крик затих в лесном тумане.

«Хвергельмир» встретил меня туманом. В главном меню игры молочные потоки низвергались тугими переплетающимися жгутами и исчезали в кипящей бездне. В тумане кто-то ходил. Кто-то огромный бесшумно переставлял суставчатые лапы, тяжело вздыхал, и тогда по белой мгле пробегали волны и обнажались торчащие из бездны черные ветви деревьев. Казалось, что до тебя пытаются дотянуться их скрюченные пальцы, схватить и утащить в белое безмолвие.

На фоне всего этого предлагалось создать персонажа. Только выбора практически не было — лишь человек, воин или волшебник, лишь твой изначальный виртуал, одетый в кожаную куртку, штаны и с мечом на поясе. «Хвергельмир» с самого начала заставлял играть по своим правилам, ограничивая в жесткие рамки. В информации, предоставленной Джонни, написано о том, что эта игра противостояния людей и порождений Железного леса, но везде и без ограничений активирован режим «игрок против игрока». Зная об этом, можно сказать, что здесь не до противоборства с темными тварями, ибо самым страшным врагом являются другие игроки. Убей первым, или будешь убит другими. Беги быстрее, стань хитрее, потому что к такому призывает сама игра.

Здесь нет места пощаде. Здесь всё решает сила, и у меня лишь одна цель — найти и спасти Ёжика, любой ценой.

Умения в игре приобретаются в процессе их изучения и наращиваются во время использования. Начальный уровень каждого умения — первый. Количество единиц жизни среднестатистического персонажа — десять. Сила, ловкость, интеллект подбираются игрой при старте, как наиболее соответствующие вашему виртуалу. Предельное значение, которое можешь получить в игре, — двадцать. Но много ли игроков дожило до таких характеристик? Ну что ж… Я нажал на старт, туман ринулся мне в лицо, залепил глаза и уши, стало трудно дышать.

Сквозь мглу перед глазами появились мои начальные характеристики: «Сила — 5, ловкость — 6, интеллект — 4».

Я упал на колени, а когда поднялся, то обнаружил себя стоящим на поляне посреди леса.

Лесную глубину скрывал туман. Из него выступали деревья-великаны, окружали тебя, подавляли непонятной чуждостью. Отвернись, и покажется, что они подступили еще ближе. На могучих деревьях почти не было листвы. Редкие, высохшие листья выглядели так, будто этот лес забыл, что такое зелень. В вышине ветви переплетались, создавая над головой черную сеть. С них свешивались седые пряди и едва заметно раскачивались от дуновения холодного ветра.

Землю покрывала опавшая листва и коричневый с пепельными вкраплениями мох, из которого поднимались на длинных стеблях темные чашечки, полные липких семян. Когда я касался их носком сапога, чашечки лопались с едва слышными хлопками и разбрасывали семена вокруг. Стоило опустить ногу в мягкий лесной ковер, как в том месте, куда ты ступал, хлюпала вода, а где-то в глубине земли, там, куда уходили корни лесных гигантов и цверги ковали магическое железо, этому звуку вторило подземное эхо.

Хлюп-плюх, хлюп-плюх — было необычно так идти, ощущая, будто из леса кто-то смотрит тебе в спину. Но убегающая с поляны тропинка звала за собой к городу-всех-дорог. Когда-то Вормс служил пристанищем купцов и искателей наживы, куда стекались все, кто жаждал славы и легких денег. Теперь же былая слава города ушла. Железный лес подступил к его стенам, и не осталось храбрых воинов, которые бы противостояли порождениям тьмы. Но если у тебя нет в кармане ни гроша, а меч — единственное твое сокровище, то ноги сами ведут к городу-всех-дорог. Игорь, говорят они, хватит тебе бродить ледяными торосами, следуя за дыханием морозных великанов. Пора тебе погреться среди городских дев, чьи губы, красные, словно спелые вишни, груди-холмы возвышаются на белоснежной равнине и теплые бедра обещают бессонные ночи.

— Кар-р-р! — Ворон разогнал криком лесную тишину, его возглас перешел в затихающее утробное урчание.

Птица сидела на ветке, смотрела не меня красным глазом и урчала. Я погрозил ей кулаком. Рукав куртки задрался, и я увидел татуировку. «Игорь Ламберт», — было написано большими буквами от локтя до кисти. Трудно не заметить.

Стоять! Какие девы?! Это же всего лишь игра, и я пришел сюда не за усладами, а чтобы спасти Ёжика.

— Р-р-р, — сказал ворон.

Я — Игорь Ламберт, ретурнер. Я не морской охотник, чья хижина завешена шкурами белых моржей, а всего лишь коммерческий советник. «Что делать с акциями?» «Продавай». «Это я, Маньяк. Игорь, ты меня слышишь?» Я схватился за голову. Прошлой весной я не побеждал на турнире Одноглазого Флинна, а отдыхал на Черном море, купался в теплой воде и ловил пучеглазых бычков среди скользких прибрежных камней. Не я пустил стрелу точно между глаз ледяного дракона. Не я преодолел перевал воющих духов в самую лютую пору.

Реальные воспоминания возвращались, ложные блекли, выцветали, будто фильм, который ты видел давно и уже успел почти позабыть. Мир потерял свою глубину. Он оставался, наполненный цветом, запахами и звуками, но утратил то неуловимое, что отличает реальность от игры. Вон на дереве возле ворона едва заметно выступает полигон. Дизайнер допустил ляп, и сразу видно, что это не дерево, а лишь объемная модель. Оно не настоящее. Вместо солнца здесь динамическое освещение. Вместо жизни — иллюзия, в которую нас заставляют поверить.

Ворон прервал урчание, сорвался с места и с шумом улетел. На землю опустилось несколько сухих листьев и черное перо.

Что-то не давало мне покоя. Воспоминания — настоящие, живые, появлялись перед глазами. Ёжик, улыбающаяся фарфоровая маска, Мария, ее губы, резкий и сладкий запах духов, Олег… Он же пошел следом за мной! Где же мой старый друг?

Олег стоял на соседней поляне, вглядываясь в лесной туман. Его рука сжимала меч.

— Олег! — воскликнул я.

— Тихо! — поднял он руку и еще некоторое время следил за туманом. Затем обернулся ко мне, но меч не опустил. — Кто ты, странник?

— Очнись, — сказал я. — Мы в игре. Мы пришли спасти твоего сына.

Его глаза прищурились.

— Здесь обитают тролли. Они повсюду и могут оказаться кем угодно. Притвориться черным камнем или сухим деревом, вороном в небе или путником на дороге. — Его левая рука выводила узоры, я следил, как ловко двигались на ней пальцы. Казалось, что они оставляли горящие следы в холодном воздухе. — Речи троллей сладки и обманчивы. Бойся их и не доверяй никому, ибо тролли разорвут твое тело и выпьют мозг. — Огненные знаки складывались в руны. Письмена таяли в воздухе красными угольками.

— Олег… — прошептал я, заворожено следя за его действиями.

— Умри! — воскликнул мой друг, вскинул руку, и мне в лицо ударил сноп пламени.

Я едва успел отшатнуться, почувствовал, как опалило лицо, упал в мох, перекувырнулся и вскочил на ноги. Ах ты, гад! Гаденыш! Убить меня решил?! Мой меч покинул ножны. Возникло сообщение:

«Получено умение — владение мечом, уровень первый».

Да, да, говори, рассказывай мне о событиях в игре. Пока я их вижу, то отдаю себе отчет в том, что мы в придуманном мире. Но если вновь всё станет настоящем, это будет означать, что «Хвергельмир» снова поглотил меня, сделал своей частью. Как Олега.