Хочу, чтобы меня слышали! Книга 1. Жизнь – это Любовь! - Юрий Широков

Вот только писем от него не было, хотя бы малую весточку какую получить!

Глава 8. Пластуны

Ясно, что при таких братьях-героях не мечтать о подвигах Ванюше было, ну никак нельзя!

Он был самым младшеньким, а значит любимым, «поскребышем» называли.

Отец Михаил видел в нем своего приемника, с «малика» готовил к духовной жизни. Воспитывал Ваню, как и старших сыновей, с детства строго, по-военному.

Сам в прошлом, будучи полковым священником в действующей армии, воевал с турками на Кавказе в 1877—1878 годах. Дети знали из его рассказов о победах у Аладжи-Дага, подавлении мятежа в Абхазии, взятии Сухума, Ардагана.

Про оборону Баязетской цитадели, названой Баязетским сидением, где русскому гарнизону численностью в 1600 человек противостояло 25-тысячное войско Фаик-паши, знали в подробностях о каждом дне обороны.

Но главными героями батюшкиных рассказов были простые русские казаки. Ему самому пришлось учиться ратному делу у этих казачков, называемых «пластунами».

Пластуны – выходцы из Запорожской Сечи. Там, в низовьях Днепра, они оттачивали свое мастерство и закаляли характер.

Название «пластун» выводят из украинского слова «пластувати», что значит ползать.

Пластунские отряды вначале входили в состав Черноморского казачьего войска, а вслед за этим стали частью Кубанского казачества.

Именно на Северном Кавказе сформировался легендарный тип пластунов, которых боялись черкесы, татары и турки.

Даже в те времена, когда пластуны не считались казачьей элитой, попасть в их ряды мог далеко не каждый.

Чаще специальность пластуна передавалась по наследству, или же ими становились казаки с малых лет прислуживающие опытным бойцам.

Будущий пластун должен был обладать не только физической силой и крепким здоровьем, но и определенными чертами характера – выдержанностью и хладнокровием, быть неприхотливым в быту, выносливым в походе и терпеливым в бою.

Не каждый ведь сможет часами напролет сидеть в студеной воде или под палящим солнцем.

Горячий нрав и яркая внешность – гибель для пластуна.

Это были спокойные и малоприметные люди.

Они и следопыты, и разведчики, диверсанты и стрелки. Хорошо знали артиллерийское и саперное дело, могли искусно лазить по горам и плавать в бурных реках, владели навыками ведения рукопашного боя.

Долгий процесс обучения военному ремеслу был залогом выживания пластуна в условиях постоянных набегов горцев и суровой Кавказской природы.

В пластунском лексиконе даже появились новые термины: «выстрел на хруст» – способность поражать любую цель при плохой видимости или ее отсутствии, «волчья пасть» – умение провести молниеносную разящую атаку или «лисий хвост» – искусство заметать свои следы при возвращении с задания.

Боевые традиции и тактика пластунов складывались веками. В походе они находились в передовом разведывательном дозоре, на привале – в засаде в боевом охранении. В полевом укреплении – в постоянном поиске по окрестным лесам и ущельям. При этом пластуны ночью небольшими группами от 3 до 10 человек проникали глубоко в расположение неприятеля, наблюдали за ним, подслушивали разговоры.

В интересах скрытности разрешалось носить даже крашеную бороду. Многие знали местные наречия, нравы и обычаи. В некоторых аулах у пластунов были приятели – кунаки, сообщавшие им замыслы противника. Одежда, которую носили казаки-пластуны, была легкой, удобной и не броской. Потрепанная черкеска, обветшалая папаха с башлыком, кожаные чувяки делали их похожими на местных обитателей предгорий Кавказа.

На поясе у пластуна – длинный кинжал, пороховница и мешочек для пуль, а в руках – дальнобойный штуцер. Ну и конечно нагайка, подруга и в бою, и в мирной жизни.

В знойное лето и в суровую зиму пластуны совершали рейды по неприятельской земле, патрулировали по обоим берегам Кубани, открывали неизвестные тропинки в болотах и броды в пограничной реке, обозначали их только им одним известными метками, читали следы, обнаруживали подготовку к набегу.

Выждав момент, пластуны наносили удары по небольшим отрядам горцев, уничтожали их вожаков, угоняли табуны лошадей.

Небольшие группы пластунов, «товарищества» или «батареи» имели небольшую сигнальную пушку, из которой производился тревожный выстрел при обнаружении неприятеля. Оружие они имели более современное, чем прочие казаки, первыми получали дальнобойные штуцера с примкнутыми штыками. С учетом трудностей и полной опасностей службы пластунам было назначено и повышенное по сравнению с другими казаками жалование.

Привлекались пластуны и для разблокирования осажденных неприятелем казачьих укреплений.

Так было, к примеру, когда горцы численностью около трех тысяч человек предприняли попытку захвата Крымского укрепления, расположенного за кордонной линией на реке Кубани. На помощь гарнизону атаман Бабич направил 40 пластунов.

Командир отряда – казак Крыжановский, решил оттянуть на себя возможно большее количество атаковавших. Он рассредоточил и укрыл пластунов на берегу реки за стволами деревьев, принесенных во время весеннего половодья. Меткий огонь стрелков наносил неприятелю ощутимые потери. Попытки горцев в конном и пешем строю смять горстку храбрецов успеха не принесли. После двухчасового боя пластуны во взаимодействии с гарнизоном укрепления вынудили противника отступить на свою территорию.

При боевом столкновении в ходе разведывательного рейда пластуны почти никогда не давались в руки врагам. Считалось правилом, что пластун скорее потеряет жизнь, чем свободу.

Умело выбрав позицию, и заранее наметив пути отхода, пластуны в случае преследования отстреливались или молча укрывались на местности. В обоих случаях противник опасался немедленно открыто атаковать небольшой отряд разведчиков, зная меткость пластунского выстрела и опасность засады. Сбив таким образом «кураж» у преследователей, пластуны отходили. Раненых в беде не бросали, погибших – хоронили на месте или по возможности уносили с собой.

Опытные пластуны были отличными психологами. Например, учили молодежь, что в разведке при встрече с противником один на один: «Даже храбрейший из горцев не откажется немножко струсить, если на него никто не будет смотреть, если не случится свидетелей с длинными языками. Когда речь не идет о добыче, горец любит, чтобы яркое солнце светило на его подвиг, чтобы на него смотрели, «если не сорок веков, так сорок земляков, у которых, разумеется, сорок языков».

Поэтому в ситуации, когда горец один, говорили ветераны, горец вряд ли сам пойдет на обострение и, скорее всего, уклонится от столкновения с вооруженным и готовым к схватке казаком.

В пластунские команды казаки не назначались, а выбирались «стариками» из среды надежных и проверенных в деле воинов. Стремились брать молодое пополнение из проверенных и надежных пластунских династий, в которых секреты боевого и охотничьего ремесла передавались по наследству от дедов и отцов.

Пройти придирчивый отбор могли только казаки, способные на трудную пластунскую службу и, кроме природной удали и отваги, имеющие верный глаз и твердую руку для стрельбы без промаха.

Особенно жесткие требования предъявлялись к физической подготовке. Пластун должен был быть способным совершать длительные марши в горно-лесистой местности, в холод и жару, сытый и голодный. Обязательными считались такие качества, как хладнокровие и терпеливость, чтобы в непосредственной близости от неприятеля пролежать многие часы в камышах, кустарнике и траве, нередко в ледяной воде, на снегу или летом в тучах надоедливой мошкары, не изобличив при этом своего присутствия неосторожным движением.

В поиске в тылу противника главным считалось обеспечить скрытность собственных передвижений, обнаружить неприятеля первыми, умело завлечь его в засаду. У пластунов не задерживались казаки, не умевшие убрать за собой собственный след, не освоившие искусство бесшумного передвижения по тростникам и лесному валежнику. Ценились люди, способные читать следы и определять по ним состав участников готовящегося набега и направление их движения.

Переправившись на сторону противника, пластуны исчезали. А когда по росистой траве или снежному насту за ними тянулись предательские следы, умело их запутывали, хитрили, как старые зайцы – двигались вперед спиной, прыгали на одной ноге, всячески скрывали истинное направление движения и численность группы.

Батюшка не только рассказывал о подвигах и обычаях пластунов-казаков, но и сам обучил сыновей многим навыкам и хитростям.

И Андрей, и Петр, и даже маленький Ванюша, выросли сильными и выносливыми, умели отлично стрелять, читать следы, выживать в горах и лесу, плавали, ныряли, охотились. Умело обращались и уважительно относились к оружию, с детства могли сами заряжать патроны.