Не трожь Техас! (ЛП) - Кристи Крейг

– Я в свою очередь уверен, что раз бедняжка выглядит виноватой, ты свой долг выполнишь. А твой долг – долг, который и я раньше выполнял – иногда ставит людей в нехорошее положение.

– Откуда тебе знать, что она невиновна! – рявкнул Тони.

– Мне нутро подсказывает.

– У тебя сейчас не нутро работает, а член. Признай это. Хочешь забраться к ней в трусики.

– Не хочу…

– Чушь собачья! – Тони ткнул в брата пальцем. – Если веришь в это, то сам себя обманываешь. Видел я, как ты на нее глазел.

Даллас скрипнул зубами.

– Ладно, она горячая штучка. Не отказался бы за ней приударить. Но не по этой причине я верю в ее невиновность.

– Невиновность? Ты уверен? – спросил Тони.

– Да, уверен. – Уверенность звучала не только в словах, но и в голосе младшего О’Коннора.

Старший брат скрестил руки. Глаза прищурены, рот чуть искривлен вправо.

– Что? – потребовал Даллас.

– Что «что»? – переспросил Тони.

– Знаю я эту торгашную мину. Когда видел ее в последний раз, мне пришлось обманом везти отца на колоноскопию. Какую сделку собираешься впарить на сей раз?

Тони продолжал пялиться.

– Тебе известно, что она говорила официанту, будто собирается укокошить бывшего?

– Известно. А ты в курсе, что прямиком из ресторана она отправилась в магазин, и времени на убийство у нее совсем не было?

– Было, если она убила муженька сразу, как вышла из ресторана.

– И как же она засунула его в багажник?

– Мужичок не особо крупным уродился. Знавал я случаи, когда более миниатюрные женщины с подобной задачей справлялись – мужиков и покрупнее тягали.

Братья буравили друг друга взглядом, пока Даллас, наконец, не спросил:

– Так что там у тебя на уме?

– Заставь ее добровольно сдать одежду для проверки на наличие брызг крови.

– И что взамен? – подозрительно поинтересовался Даллас.

– Я не буду ее арестовывать и продолжу поиск подозреваемых.

Теперь настала очередь Далласа скрестить руки.

– Два вопроса.

– Валяй.

– Первый: почему ты просишь меня? Почему сам не уговоришь Никки сдать одежду?

– У меня не такая обширная практика в раздевании женщин, – ухмыльнулся Тони. – Кроме того, я полагал, что ты протянул ей руку помощи. Плюс, как ты ранее выразился, вы двое подружились. – Он выставил руку. – Леди могло вырвать на меня. Однако же она выбрала тебя.

Даллас не улыбнулся.

– Второй вопрос: о чем ты мне не рассказал?

Тони прищурился сильней.

– О чем ты?

– Не вешай мне дерьмо на уши. Мы оба знаем, что она и шага отсюда не сделает, будь ты стопроцентно уверен в ее причастности.

Тони хотя бы хватило приличия напустить виноватый вид.

– Хант считает, будто бывшего мужа застрелили. – Он вздернул одну бровь. – Она могла прикинуться.

– Но ты так не считаешь, – подытожил Даллас.

– Нет.

Даллас продолжал сверлить брата взглядом и нутром чувствовал: тот кое-что утаивает.

– И?…

Тони вздохнул.

– Хуан звонил. Миссис Хант – художница, у нее магазин на городской площади.

– И словами нашего отца, как это влияет на стоимость помидоров?

– Хуан сейчас в ее галерее. Тамошнюю сотрудницу зарезали. Обнаружили час назад. Никки этого сделать не могла.

– Говорил же – она невиновна, – взвился Даллас.

– В этом – да. В убийстве мужа – пока неизвестно.

– Да ладно тебе, – отмахнулся Даллас. – Хочешь сказать, это совпадение?

– Я должен делать свою работу, – настаивал Тони.

Младшему О’Коннору не хотелось признавать, но он понимал: брат исполнял свой долг. Это не отменяло тот факт, что, следуя долгу, Тони мог отправить невиновного человека за решетку.

– Сотрудница мертва? – поинтересовался Даллас.

– Пока жива, но Хуан сказал, что медики не слишком уверены, выкарабкается ли она. Неотложка доставит потерпевшую сюда с минуты на минуту. Вот все, что я знаю. – Лицо Тони приняло суровое выражение. – Когда ее доставят, не смей вставать у меня на пути. Я не возражаю против твоего желания помочь мисс Хант, но знай: если выясню, что она каким-то боком причастна – закрою ее. Если мне придется пробиваться к ней через тебя, так тому и быть.

Даллас оглянулся на травмпункт и подумал, какие отношения связывали Никки с ее сотрудницей. Если он правильно понял ее натуру – Никки Хант относилась ко всем как к членам семьи, – скорее всего они дружили. – Собираешься сообщить Никки?

– Я думал, ты с радостью это сделаешь.

– Это твоя работа. – У Далласа внутри похолодело при мысли принести дурные вести.

– Да уж, но не забывай – я подлый ублюдок.

– Ты не обязан им быть, – парировал Даллас.

– Хант – подозреваемая. Я не могу с ней сюсюкаться. Она лучше воспримет новость от тебя.

– Ты просто боишься, что она начнет плакать.

– Грешен. – Тони зашагал к травмпункту.

Несколько секунд братья молчали, пока О’Коннор-старший не спросил:

– Ты знал, что Ли Энн теперь работает здесь?

– В этой больнице?

– Только что с ней разговаривал. Когда услышал ее смех, клянусь, умер и отправился на небеса.

Тони улыбнулся – подобную улыбку Даллас не видел на лице брата уже очень долгое время.

– Все прошло хорошо? – поинтересовался Даллас.

– Не совсем. – Улыбка Тони увяла. – Она смеялась на пару с каким-то козлом в белом халате. Но думаю, я знаю, что должен делать.

– Это что же?

– Снова завоевать ее. – Он втянул воздух. – Она хорошо выглядит. Я верну ее. – Улыбка возвратилась, на этот раз даже смелее.

Даллас взглянул на Тони и задумался, было ли у него такое же глуповатое выражение лица, когда он говорил о Серене. Серене – женщине, которая ушла от него, когда ему предъявили обвинение в убийстве. Серене, признавшейся, что спала со своим начальником, пока они была замужем за Далласом. Господи, неужели он был единственным недобитым идиотом? Ему больше никогда не хотелось так улыбаться.

«Больше никогда». Даллас не желал Тони потерпеть неудачу в примирении с женой, но однажды любовь уже сделала из О’Коннора-младшего дурака, и он не хотел повторений.

– И как ты собираешься ее завоевывать? – спросил он брата.

– Я пока над этим работаю, но примерно представляю. Девять месяцев я играл по ее правилам. Не лезь. Дай время. Не дави. Не проканало. Теперь игра пойдет по моим правилам.

– Это по каким же?

– На войне все средства хороши, – ответил Тони.

Они вернулись в травмпункт. Даллас посмотрел на занавешенный уголок, где ждала Никки.

– Ты сказал, неотложка на пути сюда?

– Ага, – откликнулся Тони. – И насколько нам пока известно, женщина жива.

Даллас сделал шаг и остановился.

– Ненавижу приносить дурные вести.

Тони подтолкнул его.

– Если понадоблюсь, я рядом.

Даллас знал, что брат тот еще трус. Но когда приходилось иметь дело с расстроенной женщиной, младший О’Коннор тоже трусил. Он помнил выражение больших голубых глаз Никки, как только брат заикнулся о том, что может ее арестовать. Будучи следователем, Тони практически приходилось быть резким. Наверное, все же лучше для Никки услышать новости от своего частного детектива.

Даллас храбро проскользнул меж занавесок. Единственная проблема – храбриться было ни к чему. Никки Хант исчезла. Игла от капельницы, совсем недавно вставленная пациентке в вену и прикрепленная на запястье, теперь свободно висела и роняла капли на пол.

На больничной койке лежала раскрытая дамская сумочка, какая-то мелочевка из нее высыпана на матрас.

Даллас вышел из занавешенного закутка. Тони встретился с ним взглядом.

– Проблемы? Так быстро?

– Да уж. – Даллас осматривал коридор. – Маленькая такая проблемка. Примерно под метр шестьдесят пять, светловолосая и… очень мягкая.

Глава 6

– Она сбежала? – Тони отдернул занавеску и уставился на пустую больничную койку.

– Этого мы не знаем. – Но будь оно все проклято, если мысли Далласа не текли в том же направлении. Тем не менее побег не доказывал, что Никки Хант преступница – О’Коннор по-прежнему верил в ее невиновность. Он на собственной шкуре испытал, каково быть обвиненным в преступлении, которого не совершал. Черт возьми, он тоже не раз и не два подумывал пуститься в бега.

– Да ну на хрен! – рявкнул Тони. – Расходимся и ищем.

Брат в бешенстве умчался, и Даллас услышал, как тот принялся рьяно допрашивать медсестер об исчезновении Никки. Младший О’Коннор снова посмотрел на дамскую сумочку и предметы на кровати. Если женщина решает сбежать, разве она не захватит свою сумочку или по крайней мере кошелек?

Даллас поднял красный бумажник и порылся в нем. «"Ни гроша за душой " вам о чем-то говорит?» вспомнил он недавние слова. В подтверждение не нашел ни наличных, ни даже какой-то мелочи. Однако рядом с водительским удостоверением из маленьких кармашков выглядывали расчетная банковская карта и кредитка.