Беспощадная война - Брайан Ламли

ОБЕЛИСК.

Почему в начале 18-го столетия разрушили так называемый обелиск Стакли и закопали его обломки? А в 1833 году Генри Брауне обнаружил обгоревшие людские тела на том месте, где стоял обелиск… и рядом, на холме Силбери… Боже мой! Этот дьявольский холм! Есть вещи, о которых невозможно думать — и хотя я по-прежнему в добром разуме, никогда близко не подойду к холму Силбери!

АМЕРИКА: ИННСМУТ.

1928 год. Что произошло в действительности и зачем федеральное правительство отдало приказ 1обработать глубинными бомбами подножие Дьявольского Рифа неподалеку от Иннсмута, лежащего на Атлантическом побережье? Почему исчезла половина жителей города. Куда они делись? Как это связано с Полинезией и что погребено в земле под толщей воды?

СПУТНИК ВЕТРОВ.

Ходячие мертвецы, Итаквау, Уэндиго, и тому подобное.

Еще один ужас, хотя другого типа! И сколько свидетелей! Ссылка на человеческие жертвы в Манитобе. Невероятные обстоятельства вокруг Дела Норриса! Спенсер из Квебекского университета подтверждает подлинность дела…

Прочитав эти заметки, я посчитал, что нашел причину безумия дяди, и обрадовался. С другой стороны, стало очевидно, что моему дяде еще далеко до полного выздоровления. У него до сих пор было не в порядке с головой. Конечно, вполне возможно, что он написал эти записки довольно давно, и в этом случае его состояние не обязательно было таким плохим, как казалось.

Тщательно восстановив порядок на столе, я обратил внимание на прибор. Перо сейсмографа вычерчивало ровную прямую линию, которая — я это увидел, когда снял катушку и размотал бумажную ленту — тянулась так же неестественно ровно в течение последних двенадцати дней. Как я уже говорил, показания этого прибора и психическая уравновешенность моего дяди были тесно связаны, и, видимо, его относительно неплохое самочувствие являлось следствием спокойного состояния земли. Но тут обнаружилась другая странность. Сказать откровенно, я удивился этой находке, поскольку был уверен, что чувствовал толчки и слышал низкий гул. Вряд ли сэр Эмери и я стали жертвами одной и той же галлюцинации.

Я перемотал катушку и, уже собравшись уходить, заметил на полу маленький бронзовый винтик. Я вновь развернул бумажную ленту и вскоре нашел то, что прежде привлекло мое внимание, но показалось не столь уж важным — разрыв в записи. Причиной тому, пожалуй, послужил выпавший винтик. Я ничего не понимаю в механике и не могу сказать, какую роль играла эта маленькая деталь в механизме моего дяди. Тем не менее, отыскав подходящее отверстие, я завернул его, снова включил сейсмограф и стал ждать результата. Теперь прибор при работе издавал другие звуки — тихое тиканье часового механизма и какой-то резкий скребущий звук. Лента пришла в движение. Я услышал прерывистое шуршание и посмотрел на график, который вычерчивало перо.

Маленький винтик произвел чудовищные изменения. Неудивительно, что удар, который мы почувствовали пополудни, остался не записанным. Днем прибор не работал!

Я ясно видел, что через каждые несколько минут земля содрогается от толчков, которые, хотя и находились за порогом чувствительности человеческого организма, были достаточно сильны для того, чтобы заставить перо зигзагами скользить по гладкой бумаге…

Поздно вечером, отправившись спать я чувствовал себя куда более потрясенным, чем потревоженная толчками земля. Тем не менее я не мог понять, почему как нервничаю. Неужели все дело в моем открытии? Безусловно, показания сейсмографа подействуют на дядю ужасным образом, может быть даже вызовут еще один приступ. Но я-то почему чувствую себя не в своей тарелке? Я припомнил еще какие-то статьи о сейсмических волнах и постепенно пришел к заключению, что дядин сейсмограф или полностью неисправен, или слишком чувствителен… Вероятно, бронзовый винт требовал точной подстройки.

В конце концов я отправился спать, уговаривая себя, что сильный удар, который мы почувствовали днем, просто совпал с ухудшением психического состояния дяди. Но, засыпая, я ощутил в воздухе странное напряжение и обратил внимание, что слабый ветерок, целый день сметавший последние листья, полностью затих. Наступила мертвая тишина, и я почувствовал, как дрожит земля…

5

На следующее утро я встал рано. У меня кончилась бумага, и я хотел успеть на единственный утренний автобус в Редкар. Сэр Эмери еще спал, когда я ушел. Во время поездки мысли мои крутились вокруг событий вчерашнего дня. В городе я решил провести небольшое исследование. Перекусив, я отправился в редакцию газеты «Редкар Миррор». Мистер Мак-Киннен, помощник издателя, мне очень помог, согласившись — по моей просьбе — обзвонить несколько метеорологических станций. В результате оказалось, что сейсмическая активность в Англии за этот год практически равна нулю. Это могло бы обескуражить меня, если бы почти сразу не поступила дополнительная информация. Несколько незначительных толчков были зарегистрированы неподалеку, в Гууле (причем последний — в пределах прошедших сорока восьми часов), и на другом конце Англии — в Тентердене, вблизи Дувра. Отмечались также очень слабые толчки в Рамзее, графство Хантингдоншир. Я щедро поблагодарил мистера Мак-Киннена за его помощь и уже собрался уйти, когда он спросил, не желаю ли я заглянуть в пошивки иностранных газет. Я с благодарностью принял предложение и задержался, чтобы просмотреть солидную подборку различных изданий. Конечно, как я и ожидал, большая часть этой информации не представляла для меня интереса, но довольно быстро я обнаружил настораживающие факты.

Я читал и не верил собственным глазам… Страшное августовское землетрясение в Айсне разрушило несколько домов, были и человеческие жертвы. Нечто подобное произошло несколькими неделями раньше в Агене. Правда там это сочли «оседанием земли». В начале июля наблюдались толчки в Калахорре, Чинчене и Ронде в Испании. Слег, прямой, как полет стрелы, протянулся через Гибралтар (или скорее под ним) до Ксауена в Испанском Марокко, где незадолго до этого обрушилась целая улица, и дальше, к… Но мне хватило и этого. Я не хотел знать — пусть даже отдаленно — местоположение мертвого Гхарне…

То, что я узнал, заставило меня забыть о первоначальных заблуждениях. Моя рукопись могла подождать! У меня нашлись более важные дела! Быстрым шагом я направился в городскую библиотеку, взял там «Атлас Мира» Найчелджона и открыл на странице с большой раскладной картой Британских островов. Я неважно разбираюсь в географии английских графств, но мне показалось странным, что места, в которых Англия страдала от «незначительных толчков», внешне казались не связанными друг с другом. Однако когда я взял вторую книгу и использовал ее край, как линейку, все встало на свои места: я соединил Гуул в Иоркшире и Тентерден на Южном берегу и с содроганием увидел, что эта линия прошла очень близко, если не прямо через Рамзей в Хантингдоншире. Неожиданно почувствовав недоброе я продлил прямую на север, и мое сердце сжалось. Неумолимая черта пересекла болота, в глубине которых стоял дом моего дяди!