Личная жизнь шпиона. Книга вторая - Андрей Борисович Троицкий

его увольняют. Просто и ясно. Никаких дополнительных проверок не проводит. Просто увольнение. И больше никаких санкций. Ну, ты понимаешь: даже если бы ты не прошел проверку, те парни не имели права с тобой так разговаривать, опускаться до оскорблений, тем более побоев и даже оружия. Полиграф — не истина в последней инстанции. Не прокурор и не судья. Это всего лишь коробка с полупроводниками, конденсаторами и прочими радиодеталями. Парни получили по «строгачу». На год-другой их отстранят и отправят в провинцию. Да, на перевоспитание. Может быть, там научатся вежливости.

— Я не в обиде, Павел Ильич. Может быть, на их месте я и сам бы не сдержался.

— Ну, а теперь хорошая новость. Как ты знаешь, заканчивается твоя проверка, которая была скорее обязательной формальностью. Итог простой и ясный: тебе доверяют. Так вот, есть решение представить тебя к высокой правительственной награде, — Деев сделал глоток кофе. — Считай, что Орден Боевого Красного Знамени уже твой. Это без вопросов. Никто возражать не станет, и Андропов поддержит. Не хочу тебя хвалить — в профилактических целях, ну, чтобы не зазнался. Но еще раз повторю: ты молодец…

— Спасибо, — сказал Разин. — Приятно слышать хорошие слова.

— И еще одна важная новость: мне сообщили, что следствие по делу об убийстве Танечки идет к концу. Нашли женщину, свидетельницу того, как незадолго до нового года во дворе жилого дома твою жену избили и затолкали в машину. Потом вывезли за город… И там убийца расправился с ней. Так вот: его нашли. Это уголовник с длинным послужным списком. Этот подонок был убит нашими оперативниками при задержании. Все доказательства, самые твердые, неоспоримые, — собраны. Оперативники передали материалы в наше следственное управление. Следователи вслед еще раз опросят свидетелей, проверят доказательную базу… Хотя уже ясно, что и как.

— Кто он, как зовут?

— Некий Константин Бортник, криминальный авторитет. Он втерся в доверие Татьяны. Видимо, тянул с нее деньги, но все казалось мало. У тебя после возвращения обнаружилось немало кредиторов. Знаю, что ты отдавал долги покойной жены. А раньше она ни у кого копейки не занимала. Точнее, она всегда была готова дать в долг любую сумму. Короче, Бортник понял, что все зашло слишком далеко… Спасая свою шкуру, пошел на убийство. Жаль, что подонок не дожил до суда. Хотя, собаке — собачья смерть. А суды в наше время слишком гуманны.

— Что их связывало, я не понимаю? Ну, Татьяну и этого Бортника?

— Старина, не пытай меня. Я выложил все, что знаю. Но, сам понимаешь, пока следствие не закончено, я вообще не имел права трогать эту тему. Подожди немного, и узнаешь все подробности. Главное, что вина Бортника полностью доказана. Когда наши оперативники обложили дом, где он прятался, Бортник пытался бежать. Он не расставался со стволом, отстреливался. Да… Он ведь точно знал, что по его душу придут. И был готов… Если бы он вдруг воскрес, я бы пристрелил его второй раз.

Они допили кофе и поговорили некоторое время на общие темы. Деев посмотрел на часы и сказал:

— Старина, мне пора работать. Но сначала… У тебя наверняка есть проблемы. Чем могу помочь — помогу. Давай, выкладывай начистоту. Деньги нужны?

— За мной следят день и ночь. Я все понимаю, такую проверку проходит каждый, кто… Но мне от этого не легче. Время идет, меня пасут как последнюю сволочь. Уже обращался к Колодному, он вроде хотел помочь, но ничего не меняется.

— Да, неприятно, — кивнул Деев. — Проверка это уж такая процедура, от которой удовольствия никакого. Но тут можем сделать исключение… Я завтра же разберусь с этим, не вопрос. Снимут наблюдение.

Разин поднялся, поблагодарил за кофе и уже шагнул к двери, когда Деев сказал:

— Алексей, мне пора уезжать, а ты задержись на полчаса. Тебе покажут тихую комнату. Посиди, подумай. И составь служебную записку. Так и так, в такой-то день был у Маргариты Докучаевой в гостях. Говорили о том-то и о том-то. Хорошо?

В коридоре Разина уже ждал тот самый дядька, что приносил кофе. Он показал комнатенку с окном на улицу. Там был стол, а на нем стопка бумаги. Разин спросил, можно ли тут курить и достал ручку.

Разин покинул контору, когда уже темнело. Он долго бродил по переулкам, зашел в будку автомата и позвонил Войтеху, это был телефонный номер, которым пользовалась многие сотрудники. Когда Войтех подошел, Разин сказал:

— Кажется, дружище, тебе пора в отпуск. Съезди и отдохни. Но только не торопись. В запасе у тебя неделя.

— Вы не туда попали, товарищ.

Глава 7

В это утро Разин, собиравшийся на незапланированную встречу с помощником прокурора Глебом Борецким, проснулся с тяжелым сердцем. Позавчера Борецкий позвонил ему домой, хриплым пьяным голосом спросил какую-то женщину и повесил трубку. Значит, что-то поменялось на самом верху, и сегодня они снова должны встретятся на Чистых прудах. Разин стоял под душем и думал о том, что, возможно, сегодня последний день, когда он дышит чистым воздухом свободы. Если Борецкий после колебаний, сомнений и парочки бессонных ночей вышел на КГБ и составил заявление, — а в бумажном жанре он крупный специалист, — то Разина возьмут сегодня, в ту минуту, когда он подойдет к черной прокурорской машине.

Он вышел из дома, прихватив мелочь, и всю первую половину дня провел в разъездах по Москве, но не на машине, а общественным транспортом, делая вид, что поглощен хлопотами о ремонте. В сопровождении было задействовано не меньше полутора десятков оперативников, которые, меняясь на улицах и в метро, вели его и передавали друг другу по цепочке, будто драгоценный кубок. Он побывал в парочке хозяйственных магазинов, купил несколько электрических розеток и выключателей и узнал, когда завезут кабель.

В магазине «Обои» на Профсоюзной улице в продажу выбросили симпатичные образцы производства ГДР, но к появлению Разина очередь уже выползла из магазина и стала быстро удлиняться. Число будущих покупателей давно перевалило за сотню, Разин все-таки решился встать за женщиной в приметном зеленом пальто. А затем отошел на пару минут, завернул за угол, и быстрым шагом направился в сторону метро. В тесноте и сутолоке перехода на станции Площадь Ногина оперативники потеряли его.

Без четверти час он вышел в город из метро Кировская, залюбовался памятником Грибоедову и прошелся по бульвару под слабым моросящим дождичком, останавливаясь возле витрин с газетами. Он увидел, как черная прокурорская машина подъехала и остановилась на старом месте. Разин повернул обратно, перешел улицу, оказался возле билетных касс театра «Современник», постоял,