Фатальный ход - Сергей Донской

– Приступай! – поторопила телохранителя Морталюк.

Осклабившись, Чен взмахнул галстуком. Это было молниеносное движение. Несмотря на то что Бондарь отклонился, его правую щеку обожгло, словно огнем. По ощущению это напоминало прикосновение бритвой. Пальцы Бондаря, инстинктивно тронувшие лицо, стали липкими от крови. Отпрыгнув, он услышал голос Морталюк:

– Специальный фасон, Евгений Николаевич. Галстук скроен из сверхпрочного волокна. Им можно рубить головы. Очень удобное и мастерски сделанное оружие, не правда ли?

Отвечать было некогда. Новый взмах Чена действительно едва не обезглавил Бондаря. Галстук рассек воздух в паре сантиметров от его кадыка. В руках Чена это было смертельно опасное оружие. Что-то вроде необычайно гибкого клинка, которым кореец орудовал с завидной ловкостью.

Фр-р! Атласная лента вспорола пустоту. Упав спиной на стол, Бондарь кувыркнулся назад, приземлившись прямо посреди миниатюрного озерца. Вместо того чтобы кинуться исполнять его желания, золотые рыбки прыснули во все стороны. Забрызганный водой Щусевич издал протестующий возглас. Но ни Бондарь, ни Чен, перемахнувший через стол, не обратили на него ни малейшего внимания.

Импровизированный ринг, на котором они стояли, представлял собой круглую площадку трехметрового диаметра. Особо развернуться тут было негде – было тесновато, да и декоративные растения мешали. Вдобавок камни, которыми было выложено дно бассейна, скользили под ногами. Вода хлюпала в обуви, намокшие штанины неприятно холодили голени. Не дожидаясь, пока Чен нанесет очередной удар, Бондарь сделал вид, что намеревается повторить кувырок через голову. Галстук взвился к потолку. Если бы Бондарь действительно попытался перекатиться через стол, устремившийся в атаку Чен непременно достал бы его. Но кореец просчитался. Упавший на спину противник оттолкнулся от полированной поверхности и ринулся вперед. Острый край замаскированной под галстук полосы рубанул стол, в то время как пригнувшийся Бондарь наступил Чену на ногу, боднув его в живот. Тот с плеском обрушился в воду, больно приложившись позвоночником об камни.

– Вставай, – сердито крикнула телохранителю Морталюк, еще не сообразившая, что произошло.

По-видимому, Чен тоже не осознал всей плачевности своего положения. Повинуясь хозяйскому приказу, он привстал, но лишь для того, чтобы со стоном сесть обратно.

– В чем дело? – возмутилась Морталюк.

– У парня сломана щиколотка, – пояснил Бондарь, спеша покинуть поле боя. Перебравшись через стол, он ободряюще подмигнул смертельно бледному Чену. – До свадьбы заживет. Это произойдет даже раньше, чем ты избавишься от ороговелостей на ладонях.

Несмотря на болевой шок, кореец сделал попытку достать обидчика галстуком. Безрезультатно. Бондарь уже находился далеко, бесцеремонно выливая воду из ботинок прямо на ковровое покрытие.

– Спасибо за теплый прием, – буркнул он, – но на сегодня приключений достаточно. Загляну к вам как-нибудь в другой раз, Маргарита Марковна. Когда вы обзаведетесь дрессированным тигром или боевым роботом с циркулярной пилой.

– Да постойте же вы! – крикнула Морталюк, поверившая, что Бондарь на самом деле намеревается уйти.

Он обернулся не раньше, чем взялся за ручку двери:

– Да?

– Как вам это удалось?

– Он наступил мне на ступню! – пожаловался Чен, кое-как выбравшийся из озерца и навалившийся грудью на стол. – Наступил и толкнул. Подлый прием.

– Подлый прием? – поднял брови Бондарь. – У тебя извращенное представление о морали, парень. – Он провел пальцем по раненой щеке и выставил его перед собой. – Твоя работа? Не знаю, что там написано в ваших корейских талмудах, а я следую очень простым заповедям.

– Око за око, зуб за зуб? – понимающе кивнула Морталюк.

– Примерно так, – подтвердил Бондарь, – но в соотношении один к трем. Это минимум.

– Вы мне подходите, – донеслось до него, когда он все же распахнул дверь.

Он замер. Мысленно поздравил себя с победой и, изображая внутреннюю борьбу, пробормотал:

– Не уверен.

– Зато я уверена, – поспешила заявить Морталюк.

Бондарь повернулся на месте, проделав это с подчеркнутой неохотой. Стоящая напротив него женщина была красива той холодной красотой, которая не греет душу, но распаляет воображение. Всячески подчеркивая свое сходство с Мэрилин Монро, она скорее напоминала Снежную Королеву. Лед отчасти был уже растоплен, однако взгляд, устремленный на Бондаря, сохранял минусовую температуру. Он посмотрел на Морталюк точно так же холодно, как смотрела на него она.

– Вы меня неправильно поняли, Маргарита Марковна. Я сомневаюсь в том, что вымне подходите.

– Почему? – удивилась Морталюк.

– Меня только что собирались искалечить по вашему приказу.

– Испытать, любезный Евгений Николаевич, всего лишь испытать. Назовите сумму компенсации.

– Я хочу получать три тысячи долларов в месяц, – отчеканил Бондарь.

– Мы, деловые люди, никогда не соглашаемся с предложенными цифрами, не поторговавшись, – улыбнулась Морталюк, приблизившись к нему вплотную. – Три тысячи в месяц? Никогда! – Она осторожно потрогала порез на скуле Бондаря. – Пять тысяч. Плюс премия за незабываемое зрелище. Сейчас вам помогут привести себя в порядок, а потом отвезут туда, где мы продолжим наше интересное во всех отношениях знакомство. Договорились?

– Только без ваших азиатских штучек, – предупредил Бондарь, вежливо, но твердо отстраняя руку, чересчур долго соприкасающуюся с его щекой.

– О, некоторые азиатские традиции весьма забавны, – заметила Морталюк. – Скоро вам предстоит убедиться в этом.

Хохоток, изданный Щусевичем, подозрительно смахивал на сладострастное хрюканье. По-видимому, он хорошо знал, о чем идет речь, но Бондарь понял это, когда уже было поздно идти на попятную.

Сауна при отеле ничем не отличалась от тысяч подобных заведений. В отличие от русской бани, где постоянно приходится находиться в движении, поддавая пар или работая веничком, финны свели процедуру к тупому обалдеванию в сидячем или лежачем положении. Тут было предельно сухо и невыносимо жарко. Когда Бондарь почувствовал, что его легкие шкворчат, а волосы вот-вот вспыхнут, он вывалился из парной и долго отмокал в бассейне, радуясь, что испытание огнем и водой закончилось. Доведется ли проходить через медные трубы или новая хозяйка оставит его в покое?

Гадая об этом, Бондарь обмотался полотенцем и вошел в предбанник, обставленный в лучших традициях эпохи застоя. С виду помещение ничем не отличалось от так называемых комнат отдыха, которыми обзаводились все партийные и комсомольские руководители конца восьмидесятых. Диван, удобные кресла, холодильник, телевизор, стол, заставленный всевозможными алкогольными и безалкогольными напитками. Присутствие симпатичной девушки в дымчатых очках и белом халатике не слишком удивило, но и не обрадовало Бондаря.

– В дополнительных услугах не нуждаюсь, – нахмурился он, обнаружив, что халатик непрошеной гостьи стилизован под тунику, а туника эта надета прямо на голое тело… весьма недурственное тело, как отметил мозг Бондаря.

– Меня зовут Наташа, – представилась девушка, изобразив нечто вроде церемонного книксена, плохо вяжущегося с ее легкомысленным нарядом. – Что будете пить? Чай, сок, пиво, что-нибудь покрепче?

– Покрепче, но не здесь и не сейчас, – проворчал Бондарь, давая понять, что он не в восторге от навязанного ему женского общества.

– Ваша одежда в чистке, – сказала ему Наташа. – Маргарита Марковна поручила мне скрасить время вашего ожидания.

– Мне не надо ничего скрашивать. Можете быть свободны.

– Не могу. Мне уплачено. Не станете же вы настаивать на том, чтобы я вернула деньги?

– Послушай, девочка, – рассердился Бондарь. – Я не признаю платного секса. Тем более с юными особами, место которых за прядильным станком или на студенческой скамье. Брысь отсюда! По-хорошему прошу.

– Платный секс? – Наташа расхохоталась. – Господи, да как вы могли подумать такое? Мне поручено сделать вам массаж, вот и все. Маргарита Марковна сказала, что вы должны выйти отсюда в отличном расположении духа и в хорошей физической форме.

– Я и так в нормальной физической форме.

– Заметно. Такая фигура…

Взгляд, которым Наташа одарила Бондаря, заставил его вспомнить, что он тоже одет, мягко говоря, не для светских бесед с незнакомыми дамами.

– Тема закрыта, – отрезал он. – Массаж отменяется.

– Это невозможно. Маргарита Марковна не любит, когда ее распоряжения игнорируются.

– Я тоже много чего не люблю, – признался Бондарь.

– Ну, пожалуйста, – взмолилась Наташа. – Меня ведь уволят, если я сделаю что-нибудь не так. Неужели вам так трудно? Вы не хотите попробовать на себе настоящий тайский массаж?