Никто, кроме Господа Бога - Илья Тё

Первым от ее выстрела слетела голова медвеподобного начальника местной охраны. Срезанная с плеч, она упала на один из барабанов рулетки. Увидев в отблеске выстрела падающую голову с вытаращенными от удивления глазами, люди метнулись в стороны, окончательно ослепшие от обжигающей сетчатку глаз вспышки в темноте. Спотыкаясь и падая, толпа по памяти устремилась к выходам, натыкаясь на столы, стулья, друг на друга и истошно вопя.

Но, пресекая их бегство, луч бластера начал плавное движение сквозь визжащие и воющие от ужаса человеческие тела…

Казино «Циркус-Циркус». Зал автоматов.

Пять минут после бойни.

— Свет! — истошно, но беззвучно прокричала Катрина, и, подчинившись стальной струне ее голоса, лампы вспыхнули неоновыми лучами.

— Камеры! — И трубочки видеонаблюдения закружили головами по залу, разглядывая картину умопомрачительной огненной резни. Паленое мясо испаряло в воздух запах сожженной плоти.

Ну что же, теперь внимание Габриэля Бруно она наверняка привлекла. Осталось только идентифицироваться.

Повернувшись к одной из камер, Кэтрин уставилась в объектив пронзительным взглядом. Бриллианты восхитительных глаз роскошной агнатки смотрели сейчас из-под длинных ресниц не с лаской, как учили наложниц в школе, а рвались языками пламени из жерла огнедышащей домны. Ей требовалось произнести всего пару слов.

— Здравствуйте, Габриэль… — прошептала Катрина в зрачок видеонаблюдения. Пусть они не услышат ее шепота. Но по губам — прочитают.

— Вам привет от мертвого Эливинера… — она ткнула указательным пальцем прямо в электронный зрачок. — Я — его Мщение! И я приду за тобой… — Голос, кричащий заученную еще в центре ССБ фразу, поддержанную жаром собственного сердца и собственной клокочущей в глотке ненавистью, сорвался на рык: — Я! ПРИДУ! ЗА ТОБОЙ!

Цифровые камеры слизнули с ее профиля и анфаса последние капли отраженного света, и сигнал помчался по силиконовым нитям к центру хранения информации. Все — дальнейшее представление уже не имело смысла.

Закрыв глаза на одно мгновение, Катрина снова вызвала алое покрывало, набросив его на окружающий мир. Движение байтов как волной прошлось по компьютерам видеокамер, затем все стихло.

В свете ярких ламп посреди искорёженного и сожжённого казино островком нетронутости выделялось сохранившееся колесо рулетки с оторванной головой начальника охраны, уютно успокоившейся на его краю, словно шарик на выигрышном номере.

«Действительно, бинго!» — устало подумала Катрина.

Содрав с руки бластер, девушка засунула его в сумочку, пошатываясь подошла к игровым аппаратам и, порывшись в дымящейся горе трупов, вытащила оттуда своего недавнего ухажера.

— Ну что, журналист Тутмос Химон, ты живой? — поинтересовалась она совершенно будничным тоном. Парень взглянул на нее расширенными от ужаса глазами.

— Ты… Вы… — только и смог вымолвить он.

— Расслабься! — отмахнулась Катрина и, схватив плотно сбитого высокого собеседника одной рукой за пояс, как надувную игрушку, летучей походкой вышла из зала, постукивая каблуками.

Далеко за стенами казино визгом залились сирены…

Тело 4

СТАРИНА ГЕБ, ВОЗБУЖДЕННЫЙ И НЕИСТОВЫЙ

Искусственное Мироздание. Кластер Роза. Следующий день.

— Ну что за шлюха! — возопил господь Геб, оторвавшись от экрана видеофона.

Когда два часа назад личный секретарь-агнат предложил ему ознакомиться с видеозаписью чрезвычайного происшествия в далеком провинциальном кластере, на одной из планет которого располагалось небольшое казино Габриэля, хапи Бруно сначала даже слушать не стал и выгнал секретаря вон, едва не настучав по шее. Геб владел сотнями тысяч роскошных игорных заведений во множестве пенсионных кластеров, и судьба единственного казино, за исключением разве что нескольких гигантских игровых клубов в любимом кластере Роза, постоянной резиденции и главном домене, его совершенно не интересовала. Однако секретарь несмело вернулся и, превозмогая панический ужас перед господином, настоял на ознакомлении с информацией.

В результате Геб просмотрел видеозапись несколько раз, затем впал в абсолютнейший ступор. Когда он пришел в себя, то трехэтажно выматерился, вызвал Рукса с Артели и просмотрел запись еще раз уже с подельниками. А потом завалился в кровать с острым несварением желудка и угрозой кровоизлияния в мозг.

Тело Габриэля, которое он эксплуатировал последние сто сорок лет, казалось староватым. И хотя в нормальных условиях это тело можно было еще долго эксплуатировать, врачи советовали демиургу Гебу срочно реинкарнироваться во избежание, так сказать, ненужных осложнений. В данную секунду, лежа на диване и схватившись за болевшую голову, Габриэль солидаризировался в этом мнении с дипломированными коновалами на все сто. «Тело нужно определенно менять, — раздраженно думал он, — и хорошо, если получится сделать это по собственной воле. Как бы не помогли…»

Габриэль Бруно еще раз посмотрел на голопроектор.

«…я приду за тобой!» — кричала видеозапись.

От вида шикарной голубоглазой красавицы с точеными чертами лица и идеальной фигурой его едва не перекосило, словно от вида дохлой, полуразложившейся жабы. С усилием Геб отвернулся. Все загадки, мучившие его, теперь оказались разрешены. Все вопросы, которыми он мучил Саймона Рукса, оказались сняты. Клонированная сука выжила, сейчас это стало очевидным фактом. При некотором желании можно было бы предположить во всем происходящем подвох — например, завуалированную операцию ССБ. С тех вполне сталось бы изготовить на какой-нибудь фабрике дубликат Катрины и шантажировать его им, заставив нового клона изображать мертвую Катрину Бету, однако анализ технической стороны случившегося на Шакраме сомнений не оставлял.

Казино Геба разорил не кто иной, как Гор. Хапи Бруно понимал это четко. А значит, Катрина, кричащая ему проклятия с экрана, являлась подлинной, настоящей. Никто, кроме этих двоих, во всем бескрайнем Искусственном Мироздании, размышлял он, просто не в состоянии усыплять бластеры и отключать усилием мысли электропитание роботов и компьютеризированных систем.

Сгорая от ярости, Геб стукнул кулаком по столу. Воистину, сегодня он был зол просто как никогда. Убытки от разгромленного «Циркус-Циркус», сотня убитых охранников да подставных когнатов его нисколько не волновали, но вот агнатка! Сбежавший живой свидетель, ненавидящий его полубог, шепчущий в камеры его имя, имя убийцы Сэта-Эливинера, это просто… немыслимо.

— Но как?.. — шипел Геб сжавшемуся в комок Артели, приподнявшись на диване. — Каким образом эта тварь ускользнула из Шестимирья? Ты что, не мог отследить до конца, пока она не сдохнет?!

— Господин, — задрожал дрессировщик рабынь-наложниц, — господин, я…

— Шлюховод ни при чем, Габриэль, ты знаешь об этом… — Голос Саймона Рукса был тих и очень спокоен. Сам «делатель экстрасенсов» стоял у окна в той же комнате, бледный и сигаретой в руках. — Корабли ССБ или Флота Нуля могли прибыть в Шестимирье с минуты на минуту, смысла оставаться в кластере Сэта, чтобы спровоцировать погоню, не было никакого. Неужели не понимаешь? Мы просто недооценили ее.

— Мы?! — процедил Габриэль, поперхнувшись. — Кажется, здесь только один специалист по инициации тшеди!

— Но зато целых три идиота, — спокойно возразил Эс Си Рукс. — Вероятность того, что сверхдевочка может сбежать из Буцефала, воспользовавшись своим уникальным даром электромагнетика, до последней секунды оставалась достаточно велика. Но мы все втроем проигнорировали подобную возможность, решив, что наш собственный гениальный план безупречен. Мы почили на лаврах, Габриэль, и она нанесла нам удар! Это называют гордыней. Смертный грех, знаешь ли.

— Учить меня вздумал?

— Да упаси бог! В смысле настоящий Бог, который Иешуа, а не ты. Просто… — он помотал головой. — В каком-то смысле подобного следовало ожидать. Вопрос в другом: что нам теперь делать? Итак, беглянка сама себя обнаружила. Прекрасно! Это то, чего ты требовал от меня, не так ли? Что вообще ты собирался делать, если бы я ее отыскал?

— Но ты ее не отыскал, она нашлась сама!

— А есть разница? Ты хотел ее, ты ее получил. Все, результат достигнут! — Саймон всплеснул руками.

Габриэль шумно выдохнул и сел на диване. Раздражение овладевало им все сильней, и, похоже, отлежаться ему уже не удастся. В словах Саймона скрывалась определенная правда, пусть неприятная, но очевидная для каждого из преступных компаньонов.

— Если честно, — неохотно заявил Габриэль, поправляя рукав, — я надеялся, что ты найдешь не Катрину, а её труп или какие-то иные доказательства её гибели. Я не думал, что она выживет.