Эффект "Федора" - Татьяна Зинина

- Нет, ну скажи мне, откуда ты такой взялся?! - прошипела Галка, едва сдерживая смех. - Дурень ты Федька. Кто ж так её чистит?! Это ж надо?!

В этот момент мутные очки Артёма впервые принесли практическую пользу, потому что если бы не они, Галина бы узрела его полный злости и жуткого раздражения взгляд. И вряд ли бы рискнула приближаться или продолжать свои насмешки. А так она видела перед собой напряжённого паренька в очёчках с толстыми стёклами, растерянного и, как ей казалось, смущённого. Это-то и вызвало в ней странное желание помочь.

- Эх ты, неумеха, - продолжала она, подвигая к нему ещё одну табуретку и усаживаясь рядом. - Смотри и учись, пока я жива. Ты как вообще нож держишь?! Такое чувство, что делаешь это впервые. Ну да ладно, смотри, нужно вот так…

По словам Галки, чистка картошки, как и приготовление пищи вообще, было целой философией. Она ловко орудовала ножом, соскребая с молодого клубня тонкую кожуру, и при и этом постоянно что-то говорила. Рассказывала о кухне, её обитателях, о шеф-поваре Надежде Ивановне… И в то же время строго следила, чтобы парень работал правильно. Тёма так увлёкся своим занятием и непрерывной болтовнёй женщины, что немало удивился, забрав из кастрюли последний клубень. Наверно всё его удивление отразилось на лице, потому что Галка лишь снова хихикнула и, отобрав у него нож, потащила к раковине.

- А ты боялся! - усмехнулась она, споласкивая ножи и отправляя их в сушку, потом стянула перчатки и только теперь посмотрела на руки парня. - Батюшки, Федя! Ты чего ж перчатки то не надел?!

- А зачем? - спросил он, глядя на свои руки, на которых появились тёмные пятна. И пока он непонимающе взирал на их странную расцветку, Галя схватила его ладони и засунула под струю воды. Тот даже опешил от такой странной наглости.

- Глупенький, они ж теперь долго не отмоются! - причитала она, намыливая его руки. - А мягкие-то какие. И не единой мозоли. Федька, да откуда ты взялся с такими ручками?! Как у девушки.

Тёме пришлось прикусить себе язык, чтобы не ответить что-то грубое, но это странное говорливое чудо, пытаясь закатать ему рукава, уже добралась до запястья его левой руки, где обнаружила то, что её порядком смутило. Галя замерла, ошарашено уставившись на браслет парня, и резко замолчала. Проследив за её взглядом, Тёма мысленно выругался, да так красочно, что сам удивился. И, наверно, впервые в жизни его гнев был обращён на самого себя… и свою вопиющую непредусмотрительность. Ведь у простого парня-работяги по определению не может иметься такого украшения. И пусть большую часть браслетика составлял чёрный каучук, да только золота в нём было не намного меньше. На массивном изогнутом пласте из этого драгоценного металла витиеватыми буквами было выбито прозвище парня: “Art”, и линия из пяти бриллиантов. И пусть камушки Галя бы и не признала настоящими, но золото она определила безошибочно, как и примерную цену такой побрякушки. От этого её глаза округлились ещё сильнее.

- Мощно… - только и выдала она, скидывая оцепенение. Но в её взгляде явно промелькнуло неодобрение, которое она отчаянно пыталась скрыть. - Ох, Федя… Где ж ты взял такую цацку?! - не смогла она сдержать любопытства. Но пока Тёма лихорадочно пытался придумать ответ, Галя сделала выводы сама. - Украл, небось… - прошептала она себе под нос.

-Что?! - выдал удивлённо Артём и тут же поспешил вырвать руку. - Это подарок!

Он выдал ответ как-то автоматически, совершенно не задумываясь, что ему вряд ли поверят. Да и тот тон, которым это было сказано, наталкивал совсем на другие выводы. Пришлось срочно брать себя в руки.

- Это кто ж тебе такие подарки делает?! - прошипела женщина, то и дело косясь на браслет.

- Родители, - ответил Тёма. - На двадцатилетие. У них тогда хватало на это денег. Это сейчас… В общем, теперь их нет. А я вынужден осваивать новые для себя виды заработка.

- О как, - отозвалась женщина, не зная, стоит ли верить этому странному парню, или нет. Но было в его голосе что-то такое, что заставило её кивнуть и закрыть эту тему. Да только спустя несколько молчаливых минут она всё же не выдержала и добавила: - Лучше не надевай его, когда идёшь работать. Ты не подумай, мне всё равно, но… не стоит вводить в заблуждение других. Мы люди хоть и простые, но ценник на золотые украшения знаем. И уж точно, не каждый поверит, что эту вещицу тебе подарили родители. Это смешно! Владельцы таких украшений не могут быть простыми рабочими. Я даже не уверена что наш шеф имеет что-то подобное…

- Ясно, - сухим тоном отозвался Артём и уже хотел развернуться и уйти в раздевалку, подальше от этой не в меру наблюдательной особы, но она опять схватила его за руку.

- Не обижайся, Федь, - её тон снова стал добрым и немного насмешливым. - Пойдём со мной. У нас ещё есть время на короткий завтрак. Заодно с ребятами познакомишься.

Она протащила его через всю кухню, и втянула за собой на улицу, где на крылечке у служебного входа стоял стол и две лавочки, на которых дружно поглощали кофе три девушки - официантки и уже знакомый ему повар Лёха.

- Уже закончил?! - выдал тот, не ожидая увидеть здесь своего подопечного. По крайней мере, не так скоро.

- Слушай, это же ты вчера с лопатой никак совладать не мог! - воскликнула одна из официанток, и тут же рассмеялась, видя, как опешил этот рыжий парень. - У меня и видео есть! Мне Стёпа скинул!

Она тут же полезла в карман за телефоном, а остальные поспешили подсесть ближе. И только Тёма остался на том же месте, будто его подошвы прилипли к земле.

Конечно, вчера, когда ему без каких-либо объяснений вручили эту дурацкую лопату, он скрипя зубами попытался сообразить, как ей пользоваться. Так уж получилось, что ему никогда не приходилось сталкиваться с подобным трудом. В детстве, когда вся его семья ютилась в двухкомнатной квартире, и жить приходилось на одну зарплату отца-преподавателя, у них просто не было земли, на которой можно было бы что-то выращивать. А когда у родителя появился свой бизнес, а у семейства - особняк, заниматься землёй стали нанятые садовники. А от Тёмы требовали только нормальных оценок в его элитной школе, да побольше счастливых улыбочек.

Он рос как дорогущий редчайший цветок, всеми любимый и оберегаемый. И пока отец с братом занимались отелем, а мать моталась по миру в поисках новых идей и впечатлений для его раскрутки, Артём медленно взрослел под присмотром няни. Он уже тогда, в свои одиннадцать понял, что шуршащие купюры решают всё, и прав тот, у кого их больше. Так, от своих наказаний и проступков он откупался карманными деньгами, на них же ловил друзей и девушек. Ими же платил “низшим”, чтобы делали за него всю грязную работу, вроде таскания учебников и парт, бегания в магазин, уборки в классе и так далее. В универе всё продолжилось в том же духе и далее по накатанной. Так уж получилось, что Тёма привык всегда платить, чтобы кто-то сделал за него то, что он не умел или не хотел делать сам. Именно поэтому теперь ему было безумно сложно сносить своё наказание, ведь расплачиваться оказалось нечем, а сам он не знал и азов.