Училка - Марина Львова

Сегодня у Анастасии Григорьевны было только два урока: чтение и математика, потом класс уходил на физкультуру, музыку и рисование. Настя могла спокойно заняться своими розысками.

— Представляешь, — говорила Настя, за чашкой чая рассказывая маме о результатах своих поисков, — мне удалось узнать их старый адрес и даже найти школу, в которой они учились.

— Кто?

— Родители Марьяшки. Имя ее матери я знала из личного дела, в свидетельстве о рождении было указано имя отца. Ты помнишь Сережку Большого, его фамилия Крупенин, он сейчас работает в милиции. Так вот, он мне немного помог, узнал адрес их старой квартиры. Во дворе была школа, я зашла, поговорила с учителями. Оказалось, что Марьяшкиного отца там помнят, он был активистом и звездой их математического класса. Марьяшкину мать помнят хуже, ничем она особым не выделялась. Поговорила с соседкой по площадке. Она обещала позвонить своей дочери, у той, кажется, был телефон отца.

— Как его зовут?

— Валерий, — Настя сверилась с бумажкой, лежащей перед ней на столе, — Валерий Петрович Елизаров. Получается так, пять лет назад они развелись, Марьяшка жила вместе с мамой и бабушкой. Отец не показывался, с девочкой не виделся, но, как ни странно, соседка о нем ничего плохого мне не сказала. Чуть больше года назад умерла бабушка Марьяшки, после этого мать продала квартиру, вернее, поменяла ее на меньшую, прежняя квартира была трехкомнатной. Они уехали, и больше о них никто ничего не слышал.

— Странно. Может быть, у них не хватало денег? Я слышала, теперь многие так делают.

— Не знаю. Можно сказать только, что нынешняя квартира больше напоминает притон, чем нормальное жилище. А чем вы занимались сегодня?

Настя с удовольствием, до хруста в суставах, потянулась и вытянула уставшие ноги, но тут же быстро сунула их под табуретку, боясь, что мать заметит, что она босиком.

Калерия Андреевна недовольно поджала губы. Настя подняла голову и вопросительно посмотрела на мать:

— Что-то случилось, мама?

— Эта девица посмела меня учить! «Вы не так суп варите! Почему вы сливаете воду с мяса, а потом заливаете чистую воду?» Я ей попыталась объяснить, что тогда бульон будет менее концентрированным, с водой уйдут все вредные вещества. Но она даже слушать меня не захотела. А какой скандал она подняла, когда я слила воду с пельменей! Она заявила, что пельмени нужно есть вместе с водой, тогда их хватило бы на два дня. Она сказала, что мы с тобой неправильно живем. Безалаберно! Беспардонность этой девчонки переходит все границы!

— Мама, ей всего семь лет. Ее сделала такой жизнь. Она жила тем, что сдавала бутылки, собранные у себя в квартире после попоек, устраиваемых матерью и ее дружками. Днем она побиралась на рынке. У девочки не было нормальной семьи, нормального детства. Разве можно ее винить в чем-то после этого?

— И что же ты собираешься теперь делать?

— Искать дальше, что еще остается делать? Не думаю, что моя мама долго будет терпеть присутствие Марианны у нас дома.

— Может быть, ты все усложняешь? Пройдет несколько дней, и твоя мама привыкнет понемногу.

— Но она совершенно права в одном: я не имею права оставлять девочку у себя до бесконечности.

— Тебе так и не удалось ничего узнать о матери?

Настя отрицательно покачала головой, вместе с Натальей Сергеевной она сидела в учительской и пила чай, пока ее класс занимался физкультурой.

— А сама Марьяшка ничего тебе не рассказала?

— Она только сказала, что мама часто уезжала ненадолго, но всегда возвращалась.

— Значит, «верблюды»? — уверенно заметила Наталья Сергеевна.

— Кто?

— Ну «челноки», — пояснила Наталья Сергеевна, видя, что Настя ее не понимает. — Так называют тех, кто ездит за товаром, а потом его перепродает на рынках.

— Нет, скорее всего она ездила со своими приятелями за наркотиками.

— Что?! Только этой напасти нам не хватало!

— На подоконнике я видела остатки какой-то бурды в миске, грязный одноразовый шприц.

— И этой матери ты собираешься вернуть ребенка?

— Пока я ищу ее отца.

— Так когда ты едешь?

— Сейчас, вот только чай допью.

— Ты просто теряешь время.

— Нет, набираюсь сил и уверенности для предстоящего разговора с Марьяшкиным отцом.

— Настя, ты что, боишься?

— Вот поговорила с тобой — и больше не боюсь. Мое дело важное, и деваться мне некуда. Ладно, пора ехать.

Утром Калерии Андреевне позвонила женщина, обещавшая Насте найти адрес отца девочки. Калерия Андреевна подробно записала адрес фирмы и после первого урока принесла записку в школу.

Настя еще раз сверилась с адресом, написанным на бумажке четким и аккуратным почерком. Все правильно, ей наконец удалось найти нужный дом. Решительно толкнув массивную деревянную дверь, украшенную блестящей медной ручкой, и глубоко вздохнув, она вошла в коридор и наткнулась на высокого молодого человека в пятнистой форме, который решительно преградил ей дорогу.

— Добрый день! Вы к кому?

— Мне нужен Валерий Петрович Елизаров.

— Вас ждут?

— Не думаю. Но мне обязательно нужно увидеть его сегодня.

— А по какому вопросу?

— По личному.

— Подождите минутку.

Молодой человек поднял трубку и стал куда-то звонить. Настя огляделась. В маленьком уютном холле стояла небольшая стойка, за которой располагался охранник со своими телефонами, рядом с ним на подставке стоял небольшой телевизор, но когда Настя пригляделась, то, к своему удивлению, увидела на его экране не очередной американский боевик, а панораму улицы, по которой она только что шла. Через несколько секунд экран мигнул и стал показывать какие-то коридоры и окна.

Пол в холле был покрыт серо-голубым ковром, на стене висело большое зеркало в медной раме, в углу у окна, забранного черной ажурной решеткой, стоял в кадке большой темно-зеленый фикус. Настя не смогла отказать себе в удовольствии подойти поближе и убедиться, что растение живое. Удивительное дело! Оказывается, есть еще люди, которым не надоедает возиться с живыми растениями.

Охранник подозвал Настю и проводил ее в соседнюю комнату. Настя села на небольшой кожаный диванчик, на стеклянном журнальном столе лежали яркие рекламные брошюры и журналы. Ждать пришлось недолго, вскоре дверь отворилась и в комнату вошла невысокая молодая женщина в коричневом костюме.

— Добрый день! Вы хотели видеть Валерия Петровича Елизарова?

— Да.

— Может быть, вы объясните мне суть вопроса?

— Я бы хотела поговорить лично с Валерием Петровичем, но если вы так настаиваете… Я преподаю в классе, где учится его дочь. Есть ряд вопросов, которые мне хотелось бы обсудить с отцом девочки.