Черно-белое знамя Земли - Вячеслав Шалыгин

— Добро пожаловать в реальность.

Напротив «молодоженов» уселся верхом на стул Алекс. Секундой позже подошел Вакидзаси и молча протянул «туристам» по чашке горячего чая.

— Привет, командир, привет, коллеги. — Грайс устало кивнул. — Спасибо, что успели вытянуть.

— Это к Джейсону. — Воротов взглянул на девушку. — Люси, как самочувствие?

— Замерзла. — Она потерла руки и взяла чай. — Хоть это и было только внушением, но чувствую себя снежной королевой.

— И это после горячего медового месяца! — рассмеялся Джейсон. — Говорил же, назначьте меня в напарники лейтенанту. Уж я бы показал, что такое страсть.

— Тебя в тюрьме научили страсти? — хмыкнул Вальтер. — Герой-любовник нашелся.

— Мне показалось или этот флегматичный с виду капитан действительно приставал к тебе, о прекрасная юная лань? — Чу в свою очередь насмешливо покосился на Вальтера. — Приставал?

— Тебе-то что? — Люси смерила Джейсона взглядом.

— Может, я ревную?

— Успокойся, Джейсон, ты не в моем вкусе. — Лейтенант обхватила чашку ладонями. — Меня до сих пор знобит от этого проклятого ветра. Все-таки с температурой в виртуальности был перебор. В реальном Шанхае гораздо теплее. Даже зимой… К тому же, господин хакер, тебе еще пять лет сидеть. Никогда не мечтала ждать парня из тюрьмы.

— Меня амнистировали!

— Пока не выполнено задание — нет. Так что… извини.

— Не расстраивайся, — сказал Чижов, похлопав Джейсона по плечу. — Женщина — субстанция теплая и приятная, но со временем она неизбежно остывает и твердеет. Видел когда-нибудь флуоресцирующий янтарь с Терции? Он светится благодаря увязшим в нем насекомым. Членистоногие бедолаги продолжают светиться многие годы. Представляешь, как это обидно стать узником куска отвердевшей смолы, в то время как сам еще не остыл и светишь вполне ярко?

— Вы просто боитесь женщин, офицер, — осуждающе покачав головой, сказала Люси. — Хотя сравнение мужчин с насекомыми отчасти справедливо.

— Туше, — скрывая усмешку, проронил Вакидзаси.

— Перейдем к делу, — предложил Воротов. — Что мы имеем в результате виртуальной разведки?

— Шанхайским деятелям есть что скрывать, — заявил Чижов. — Налицо повод для разведки боем!

— Придержи коней, гусар. — Алекс поднял руку. — Бой еще будет, я уверен. Но пока не время. Вальтер, твое мнение. Желательно без обычной изящной словесности.

— В первую очередь, коллеги, хочу обратить ваше внимание… — Грайс осекся. — Это было чертовски натурально! Когда экспресс пошел вразнос, я испугался не на шутку. Но я не на это хочу обратить ваше внимание. Проработка виртуальности в шанхайских туристических программах может дать фору даже военным тренажерам.

— И взламывается так же легко, — заметил Чу.

— Я не пойму, Вальтер, к чему ты клонишь? — спросил Алекс. — Шанхай действительно славится своим виртуальным отражением. Поэтому его так любят кибертуристы. Где тут связь с заговором?

— Отражение слишком хорошее, — многозначительным тоном ответил Грайс. — Слишком… натуралистичное.

— Ты думаешь, оно приукрашено и не соответствует реальности?

— Нет, я так не думаю. — Вальтер отрицательно качнул головой. — Я же сказал, оно натуралистичное. Кому, как не мне, знать, насколько отличаются приукрашенные виртуальные копии от оригиналов. Я ведь работаю в киберполиции. Следить, чтобы рекламное и туристическое пространство соответствовали реалиям местности, — главная задача нашей службы. По Шанхаю за последние три года не было ни одного тревожного сигнала.

— Тогда я тебя совсем не понимаю. Что значит твое «слишком»?

— Я имею в виду не чрезмерную проработку деталей, а очень глубокое погружение туристов в виртуальность и, главное, существование в шанхайском киберпространстве полулегальных программ «подстраховки».

— Ну и что? Виртуальность Шанхая максимально готова отобразить жизненные повороты. Даже такие неприятные, как аварии, крушения и гибель людей. Что тут особенного?

— Если это точное отражение действительных происшествий — ничего, — согласился Грайс. — А если нет? Сам посуди. Программа отправила наш поезд под откос, чтобы не допустить развития событий по стандартному сценарию. Такой ход приемлем только в игровой программе. Налицо нарушение — «документальная» виртуальность не соответствует ходу действительных событий. Не думаю, что в реальности произошло нечто подобное. А это значит, что…

— Не хотелось бы тебя огорчать, — вмешался Джейсон, — но крушение произошло на самом деле. Вот срочный репортаж. «Синьхуа» ведет трансляцию через спутниковый канал, минуя шанхайскую виртуальность. «Крушение монорельсового экспресса в Шанхае. Есть жертвы. Последний гвоздь в крышку гроба устаревших технологий и архаичных видов транспорта». И так далее. Военные спутники информацию подтверждают. Все так и было. Погибли две сотни человек. Приблизительно сорок кибертуристов получили шок, а двое даже сорвались в «гейм-штопор», лежат в нейрогенной коме.

— Плохо дело — Вальтер встал с кресла и, разминая затекшие ноги, прошелся до панорамного окна и обратно. — Получается, нас намеревались вывести из игры в любом случае.

— Кошмар! — ужаснулась Люси. — Как ты можешь так говорить?! «Нас»! Какая разница, что заговорщики хотели сделать с нами, Вальтер? Вернее, разница есть, но задумайся над главным — из-за нас погибли двести человек!

— Не мы их убили, — отрезал Грайс. — Но твое возмущение мне понятно. Получается, что все гораздо серьезнее, чем я думал. ШНЦ намерен хранить свою тайну любой ценой. Крушение экспресса сводит все наши усилия к нулю. Грубое нарушение закона о полном соответствии туристического киберпространства реальности могло бы дать нам повод для прямого разбирательства, но заговорщики «подогнали» действительность «под условия задачи», и нам придется все начинать сначала.

— С оглядкой на «убийственную решительность» заговорщиков, — добавил Вакидзаси. — Позвольте, командир?

— Говорите, офицер.

— Капитан Грайс прав: поставленная вокруг Шанхая виртуальная завеса слишком красива и чересчур ревностно охраняется. Ее не прорвать даже Джейсону…

— Почему это не…

— Чу, помолчи! — приказал Воротов.

— В Шанхае что-то происходит, но виртуально этого не выяснишь, — спокойно продолжил Вакидзаси. — Надо ехать и на этот раз тайно. Чего бы это ни стоило. Думаю, командир, вы не станете возражать, если поеду я?

— Лучше я, со своей космодесантной бригадой, — вмешался Чижов. — Сколько можно ходить в разведку? Все ведь ясно!

— Сказано тебе, не время. У нас нет прямых доказательств, — ответил майору Алекс. — Вакидзаси прав, надо взглянуть на Шанхай с позиции очевидца. Без виртуальных прикрас.

— И если офицер увидит нарушения, это будет считаться прямым доказательством? Что-то не верится, — заупрямился Чижов. — Все равно потребуются факты. Как он достанет их в одиночку, даже если прокрадется в ШНЦ?

— Я справлюсь, майор. — Вакидзаси взглянул на Чижова твердо, но без вызова. — Поверьте, мне не привыкать.

— А кто вас прикроет? — Чижов встал и одернул мундир. — Командир, прошу разрешения пойти с Вакидзаси.

— В этом нет необходимости, — возразил офицер «Кэндо». — Моя квалификация позволяет действовать без подстраховки.

— Майор Чижов, вы будете страховать офицера Вакидзаси, — немного подумав, сказал Алекс. — Но только до границы зоны высадки. Будешь дежурить на суборбитальной высоте на борту челнока-невидимки. В случае если возникнут осложнения, «виртуальный подвиг» Джейсона придется повторить в реальности: спикировать и, не касаясь земли, «выдернуть» Вакидзаси. Кому, как не тебе, этим заниматься, Виктор? Справишься?

— Мне тоже не привыкать. — Чижов бросил гордый взгляд на Вакидзаси. — Еще десять лет назад в Тегеране я таким финтом спас целую группу разведчиков.

— Начинаем немедленно, — резюмировал Воротов. — Майор, готовьте челнок. Офицер Вакидзаси, тоже можете идти готовиться. Надеюсь, часа вам хватит.

Японец молча кивнул сначала Чижову, затем командиру и неслышно удалился в дальнее крыло «пентхауса», где временно разместился небольшой арсенал и хранился багаж членов группы.

Майора Чижова Алекс придержал за руку.

— Не жди, когда он попросит помощи, майор, — негромко сказал командир. — Действуй по обстановке. Сработает чутье, сразу пикируй и вытягивай. Если Вакидзаси попадет в переплет, нам несдобровать.

— Сделаем в лучшем виде, командир. — Чижов хлопнул по подставленной ладони. — Будь!

4. колония Дао, 23 ноября 2196 г

Будучи человеком любознательным, Чжен Линфань частенько обращался к непопулярным в Сети текстовым библиотекам и архивам обучающих фильмов. В них он искал ответы на вопросы, которые большинству нормальных людей даже не придут в голову. Например, о природе вещей и логике событий, о законах космоса, богах, магии, «могах и немогах», об астральном уровне мира и о скрытых в человеческом сознании тайниках. Кстати, эта тема была одной из последних, исследованных Линфанем. В частности его интересовали истоки таких полезных способностей, как интуиция и чутье на опасность. Еще Чжена интересовали парадоксы, например постулат философа и критика Бай Сина о пользе малого количества жизненного опыта, которое не мешает принимать безнадежные ситуации за выигрышные и вследствие этого заблуждения побеждать. Так сказать, «по незнанию, что противник непобедим». Или неизвестно чья идея о вреде для современного «сетевого» человека излишней эмоциональности — главного врага холодной рассудительности. «К счастью» для общества, по мнению псевдоученого инкогнито, эмоциональность сегодня практически убита виртуальным образом жизни, но сбрасывать ее со счетов не стоит. В трудную минуту рецидив недобитой Сетью впечатлительности может стоить человеку жизни.