Тайна танцующей коровы - Валерий Роньшин

— Корючки? — повторила я.

— Да, так в цирке называется небольшой номер. Хотите, покажу одну корючку?..

И не дожидаясь нашего согласия, он достал из кармана свою самодельную зажигалку и, открутив колпачок, набрал полный рот бензина. Потом, крутанув колесико зажигалки, прыснул бензином на появившийся огонек.

Изо рта майора вырвался сноп пламени. Мы с Воробьем невольно ахнули.

— Ну что, орлы, эффектная корючка? — посмеиваясь, сказал Петр Трофимыч. — Вот и ваш Сатана эффектно летал по воздуху, держась за веревку из стекловолокна. Ее в воздухе не видно. И вода тоже эффектно горела, потому что ее заранее полили бензином или керосином. А затем подожгли. Все это, ребята, дешевые фокусы, не больше. Тут интересно другое. Зачем он своим сообщникам пыль в глаза пускает? Да еще наркотиками их одуряет… — Майор Гвоздь закурил папироску. — Впрочем, одно ясно совершенно точно. Рыжие девочки, открытие академика Дундукова, исчезновение Федякина и, наконец, Черная Книга в замке Литл-Минч — звенья единой цепи.

В этот момент зазвонил телефон. Петр Трофимыч взял трубку.

— Джон? Привет еще раз. Ну как дела?.. Молодец. Давай, старина, я включаю факс.

Он нажал кнопку, и факс заработал. А через минуту мы уже читали справку о замке Литл-Минч:

«Замок Литл-Минч расположен на одном из Гебридских островов — острове Льюис. Получил свое название от пролива Литл-Минч, отделяющего Гебриды от Великобритании. Построен в 1066 году…»

Далее шел длинный список владельцев замка, вплоть до наших дней, с краткой биографической справкой о каждом. Заключала список фамилия… «Муромцев».

— Муромцев?! — воскликнул Воробей. — Мухина, неужели тот самый?!

Я была удивлена не меньше Володьки.

Майор Гвоздь громко прочел:

— «Муромцев Илья Ильич. Миллионер. Один из самых богатых людей России. Холост. Детей не имеет».

— Как детей не имеет?! — теперь уже воскликнула я. — А Марина-Ирина?!

Петр Трофимыч снова заглянул в бумажку.

— Написано: «Не имеет».

— Ничего не понимаю. Может, это ошибка?

— Вряд ли. Англичане народ педантичный.

— Ничего не понимаю, — вновь повторила я. — Зачем Муромцеву понадобилось врать? Ведь рано или поздно обман все равно бы открылся.

Майор Гвоздь ловким щелчком послал окурок в пепельницу.

— Надо нам проверить этого миллионера. Эмма, ты можешь ему сейчас позвонить?

— Могу. У него мобильный телефон.

— Отлично. Позвони и назначь встречу. А когда будешь разговаривать, скажи: мне, мол, все известно; никакой дочки у вас нет. И погляди, как он отреагирует. А затем, невзначай, заведи разговор о замке Литл-Минч. И снова понаблюдай за его реакцией. Поняла?

— Поняла.

— Действуй.

Я набрала номер телефона. Муромцев сразу же ответил:

— Да?

— Здравствуйте, Илья Ильич. Это Эмма Мухина говорит.

— Здравствуйте, Эмма. Ну как, вы согласны заняться поисками моей дочери?

— Не только согласна, но уже и занялась. Давайте встретимся. У меня для вас имеется важная информация.

— Скажите, где вы находитесь. Я к вам подъеду.

— Нет, лучше я к вам.

— Хорошо. Тогда подъезжайте в казино «У Чехова». Знаете, где это?

— Да, знаю. Скоро буду. — Я положила трубку. — Мы встречаемся в казино «У Чехова».

Майор Гвоздь хлопнул меня по плечу.

— Поезжай, Эмма. А после сразу сюда.

И я поехала.

ПРИЗНАНИЕ В ЛЮБВИ

Муромцева я нашла в баре казино. Он сидел у стойки и разговаривал по телефону.

— О'кей, — говорил миллионер. — Продаю. За восемьсот тысяч баксов. Гуд бай. — Он спрятал трубку в карман. — Извините, Эмма. Бизнес есть бизнес.

— Понимаю, — сказала я, усаживаясь на высокий табурет.

— Что будете пить?

— Ананасовый сок.

— Стакан ананасового сока и бутылку «Черного Джека», — приказал Муромцев бармену.

И то и другое мигом очутилось перед нами. Миллионер налил себе полную стопку и осушил ее, даже не поморщившись, словно это было не виски, а молоко.

— Если не везет, Эммочка, то во всем не везет, — пожаловался он, наливая себе вторую порцию. — Дочку похитили, в рулетку проигрался…

— Насчет дочки не переживайте, — сказала я. — Она нашлась.

— Нашлась?! — Он чуть не уронил бутылку на пол. — Не может быть!

— Может. Она у входа в казино стоит. Сходите убедитесь.

Муромцев стремительно выбежал из бара. И столь же стремительно вернулся.

— Ее там нет, — запыхавшись, произнес он. — Вы меня разыгрываете, Эмма?

Я пристально смотрела ему в глаза.

— Нет, это вы меня разыгрываете, Илья Ильич. Ее не только там нет, ее вообще нигде нет. Вашей Мариночки-Ириночки не существует в природе.

Миллионер покраснел как помидор.

— Вы правы, Эмма. Я вас обманул.

— Зачем вы это сделали? — Я пригубила ананасовый сок.

— Сейчас я вам все объясню. — Он начал нервно сплетать и расплетать пальцы. — Дело в том, что в седьмом классе я влюбился в одну девочку. Она сидела за партой передо мной. Я любовался ее спиной, распущенными волосами… А после уроков украдкой шел за ней до самого дома. Но, увы, я был робким мальчиком, поэтому так и не смог признаться ей в своих чувствах. А потом мы окончили школу, она вышла замуж и уехала в другой город… И вот прошло уже много-много лет, а я до сих пор не могу забыть свою первую любовь.

Объяснение явно затягивалось.

— А покороче нельзя? — спросила я.

— Да, да, сейчас вы все поймете. — Муромцев вынул из кармана цветную фотографию. — Прошу…

Я взяла фотку. Со снимка улыбалась… я. Точнее, не я, а очень похожая на меня девочка.

— Теперь вам все ясно?! Вы как две капли воды похожи на девочку, в которую я был влюблен. И когда я вас случайно увидел по телевизору, то сразу решил познакомиться.

— Странный вы придумали повод для знакомства.

— Ничего умнее в голову не пришло. Ведущий сказал, что вы частный детектив. Вот я и выдумал дурацкую историю, будто похитили мою дочь. Но поверьте, Эмма, на другой же день мне стало очень стыдно. И я собирался вам все рассказать.

Миллионер залпом прикончил «Черного Джека».

— Вы бы полегче с этим делом, — кивнула я на пустую бутылку.

— А, наплевать, — тоскливо произнес он. — Если б вы знали, Эмма, как я несчастен.

— Вы несчастны?! Да у вас же денег куры не клюют!

— Ах, Эммочка, деньги это еще далеко не все, что нужно человеку для счастливой жизни… — Он немного помолчал. — Эмма, выходите за меня замуж.

Мне показалось, что я ослышалась.

— Куда выходить?!

— Замуж, — повторил Муромцев. — За меня.

Я даже растерялась.

— Вы шутите?

— Вовсе нет. Я предлагаю вам свою руку и сердце.

— Да вы с ума сошли! Мне же тринадцать лет!

— Ну и что. На Востоке девочки в семь лет замуж выходят.

— Мы же не на Востоке.

— Поехали на Восток, — тут же предложил он.

— Так вот почему вы хотели отправить меня в Арабские Эмираты, — поняла я.

— Да, — признался миллионер, — в одном из эмиратов я купил роскошный дворец. Он стоит на берегу Персидского залива. Поехали, Эмма. Там и поженимся.

— Мне о замужестве думать рано. Я еще в школе учусь.

— О замужестве думать никогда не рано, — назидательно сказал Муромцев. — Вспомните пьесу Шекспира «Ромео и Джульетта». Ведь Джульетте было, как и вам, тринадцать лет, когда она полюбила юного Ромео.

— Но вы-то не юный Ромео, — ответила я. — Вам небось уже полтинник.

Миллионер посмотрел на меня с обидой.

— Обижаете, Эммочка. Мне всего тридцать восемь.

— Дело же не в возрасте.

— А в чем?

— Господи, неужели не понятно? Я вас не люблю.

— Полюбите, — без тени сомнения проговорил он. — Я не урод и не калека. И потом, не забывайте, я фантастически богат. У меня вилла в Малибу, огромный дом в Беверли-Хиллз, коттедж на Антильских островах, шикарная квартира в центре Парижа; я владею заводами на Урале и нефтяными месторождениями на Камчатке… Одним словом, у меня есть все, не хватает только вас. А недавно я купил в Англии старинный замок… Сердце мое екнуло.

— Замок? — спросила я, притворно зевая. — Какой еще замок?

— Настоящий средневековый замок. С зубчатыми башнями, высокими стенами, подъемным мостом через ров. Все как положено.

— Интересно было бы взглянуть.

— Да ради Бога! Летим хоть сию минуту!.. Если, конечно, ваши родители не будут возражать.

— Не будут, — ответила я, подумав, что моим драгоценным родителям, пожалуй, трудновато будет возразить, находясь за тыщу километров от Москвы.

— Вот и отлично! — вскочил он с табурета. — Летим!

— Летим, но завтра, — остудила я его пыл. — Мне еще надо собраться.