Возрождение магии - Наталья Денисова

мне руку, помогая выбраться, и на краткий миг притянул к себе, прижав к груди. Могута вышел последним и не успел заметить краткого объятия.

"Что это все значит?– ломала я себе голову.– Я правда нравлюсь Викентию? Или он просто во мне увидел замену Беляне на тот случай, если повелитель снегов не захочет ее отпустить?"

Мужчины постучали в старенькие ворота железным кольцом в форме змеи. Подождав немного, мы услышали как скрипнула входная дверь и нам навстречу вышла горбатая старуха с длинным крючковатым носом.

– Проходите, путники!– крикнула она дребезжащим голосом.

Могута дернул ворота, которые с неохотой подались навстречу магу. Двор был завален снегом, Викентий дунул и площадка перед домом полностью очистилась. Старуха в это время уже скрылась в своем ветхом домике и ничего не увидела.

В помещении было темно и сыро. Чувствовался запах плесени и сушеных трав, отдающих гнильцой. Я инстинктивно поморщилась. Изба остыла, печь не топили уже наверное пару дней.

– Хозяйка,– позвал Могута зычным голосом.– накрывай на стол, серебром заплатим.

На встречу к нам выплыла старуха со свечей в руках. При виде ее я даже отступила на два шага назад, спиной уткнувшись в Викентия. Мужчина тут же воспользовался моментом и приобнял меня за талию, но мне было не до его прикосновений. При ближайшем рассмотрении бабка выглядела жутко. Низкого роста, горбатая, с длинными руками ниже колена, скрюченными пальцами с грязными желтыми ногтями. Лохматая голова с проплешинами, на одном глазу бельмо, второй же смотрит прищурившись, словно с укором, нос длинный с бородавками, а изо рта торчат два полусгнивших зуба.

– А нет ничегошеньки,– прошамкала старуха.– Сама второй день маковой росинки во рту не видала.

– А у соседей можно что-то купить?– спросила я.

– Ежели были б они, соседи то… Избы побросали свои и разъехались все.

– Как уехали? Куда?

– Дык, у нас тут нечисть завелась, жизни совсем не стало…

– Что за нечисть то?– спросил Могута.

– Дык, кто б ее знал… Скотину убивает, урожай топчет, детей в лес заманивает… Ой, сколько ребятни извела… Ой, ой, ой…

Старуха покачала головой.

– А ты чего осталась здесь, старая? Али не боишься?

– Дык, некуда мне идтить… Единственный сын помер, внучка осталась, да и та сгинула в лесу. Я все ждала и ждала, что вернется… Второй год уж пошел, а ее все нет. Теперича уж смерти ждать самой осталось…

– Ну, дела!– потер голову ладонью Могута.– Что же делать?

– Нельзя бабушку одну оставлять на верную погибель!– взмолилась я. Хоть старуха выглядела ужасно, мне ее стало искренне жаль.

– И правда нельзя,– согласился со мной Викентий,– но и везти с собой на Север не стоит.

– И то правда,– согласился Могута.– Довезем до соседней деревни, там и решим что делать…

– Не поеду я никуда!– твердо заявила бабка.– Внучку ждать буду. Вот вернется Аленка из леса, тогда и уйдем с ней вместе в другую деревню.

Сказать о том, что внучка спустя два года вряд ли вернется, никто из нас не решился.

– Ну и что делать?

– Давайте посмотрим, что там за нечисть, а то уедем, а совесть неспокойна останется.

– Согласен, только вот Милану в лес брать не будем,– сказал Викентий.– Опасно может быть!

– Как знаешь,– пожал плечами Могута.

Мужчины ушли, оставив меня наедине со старухой в холодном ветхом домике. Почему я не стала спорить с ними? Не хотела гулять по морозу. В избе хоть и было холодно, а все лучше, чем на улице. Ветер не дует, к тому же печь можно попробовать растопить.

– Ну что, девица-красавица,– сказала старуха, приблизившись ко мне,– одна осталась, без помощников.

Бабка зло ухмыльнулась и в ту же секунду за моей спиной с грохотом захлопнулась дверь. Я обернулась на звук и отступила. Подергала за ручку, дверь оказалась заперта.

– Что происходит?!– закричала я.

– Голодная я стала,– прошамкала бабка беззубым ртом.– В деревне уж никого не осталось, приходиться крыс есть.

Ловкими движениями она закинула полена, чиркнула огнивом и растопила печь. В это время я металась по избе в поисках выхода. Дверь заперта. Я подбежала к окну, но меня тут же отбросило волной воздуха назад.

– Отпусти меня!– прокричала я.

– Как же я тебя отпущу, девочка? Посмотри какая ты румяненькая, кожица нежная, словно персик, а косточки какие вкусненькие у тебя… Замечательный суп получится, еще и на холодец останется…

Старуха облизнулась длинным, словно у змеи, языком.

И тут я в ужасе поняла, что меня хотят съесть. Волосы на голове от ужаса встали дыбом.

– Так жители деревни никуда не уехали…– догадалась я.– Это ты их съела ?!

– Какая умненькая девочка,– похвалила людоедка.– Мозги тоже вкусненькие будут!

Она замурлыкала песню себе под нос и достала из-за печи большой котел.

Я схватила стул и запустила им в старуху, но он, не долетев до цели, ударился об воздушный щит и упал на пол.

– Больше так не делай,– погрозила мне пальцем бабка.

" Что же делать?!"– металась в голове лишь одна мысль.

Я отчаянно закричала:

– Викентий! Могута! Помогите!

– Можешь не стараться,– сказала людоедка,– на доме стоит звуковая защита. Твои друзья тебя все равно не услышат!

Мне довелось столкнуться с обезумевшей бабкой магом воздушником. Как же мне с ней справиться, оставшись в живых? Стоп! У меня же тоже есть магия. И хотя я плохо ей владею, все же стоит попытаться. Главное застать старуху врасплох, она ведь и не догадывается, что к ней в гости заехали маги. Я догадалась, что людоедку защищает воздушный кокон, поэтому лучше к ней подобраться снизу, через землю.

Я закрыла глаза и нащупала глубоко под землей одну проросшую картофелину. Зацепившись за нее, я добавила магии и ростки стали больше. Картофелина все прорастала и прорастала и вскоре крепкие ростки, напитанные силой, словно толстые проволоки, оказались под полом, ровно под старухой, хлопочущей возле печи. Один самый смелый росток протиснулся сквозь щель между досчатым полом и, скользнув змеей, мягко обвил щиколотку бабки. За ним последовал второй, с легкостью обхвативший вторую ногу, но не касаясь кожи.

– Что ты притихла, моя курочка?– развернулась ко мне старуха.

И тут ростки сжались кольцом, туго обхватив ноги. Бабка сделала неуклюжий шаг и тут же с грохотом повалилась на пол. Я не медля ни секунды, подхватила со стола чугунный горшок и со всего размаху опустила его на голову людоедки. В комнате стало тихо. Я с осторожностью перевернула бабку на спину. Глаза у нее закатились, а изо рта стекала струйкой кровь.

Не испытывая жалости, я вновь занесла чугунок для удара и в этот момент дверь отворилась. Я резко обернулась. На пороге стояли запыхавшиеся Викентий и Могута.

– Я вот тут с бабкой расправилась,– отряхивая подол платья и поднимаясь с пола, сказала я.

– Мы уже видим,– выдохнул Викентий.

– Она оказалась людоедкой! – сказала я в свое оправдание.– Съела всех в