Странник - Джейн Гудалл

— А, здравствуйте. Уютно тут у вас.

Джимми закрыл дверь.

— Вот что, давай сделаем так: ты иди вперед и передай Макриди, что я сейчас буду. Это даст мне возможность хотя бы начать просмотр этой пленки.

В кабинете Макриди было накурено, несмотря на широко открытое окно. Когда вошла Брайони, босс приподнял бровь. На столе перед ним лежали прозрачная папка-конверт, какие используются в архиве для хранения отдельных документов, а также смятая оберточная бумага и небольшой контейнер фирмы «Тупервеа» — около десяти сантиметров в высоту и чуть меньше в ширину, с ярко-голубой крышкой.

Брайони ляпнула, не успев подумать, стоит ли это делать:

— Ой, какая прелесть! Прекрасно подойдет для пикника или вечеринки!

Стив Латем закашлялся так сильно, что у него изо рта выпала сигарета. Пелгрейв низко склонил голову и погрузился в изучение собственных больших пальцев, соединенных между собой большой канцелярской скрепкой.

Брайони сделала шаг вперед, и Макриди снял крышку контейнера, содержащего серую желеобразную массу.

— Лягушачья лапка?

— Вы удивляете меня, инспектор Уильямс. Вы вообще изучали биологию? — Макриди взял со стола прозрачный конверт и протянул его Брайони.

Неровными буквами, жирным простым карандашом на листке была нацарапана одна фраза: «Держите для меня глаз открытым. Странник».

— Он прислал нам глаз? — Брайони заглянула в контейнер. — Глаз Годвина?

— Последнее утверждение нужно еще проверить. Судмедэксперты сегодня же займутся этим делом. Латем, пора собраться с мыслями, я хочу услышать ваше мнение.

Стив пристально разглядывал оберточную бумагу.

— Скотч. Не бечевка. Узлы все завязывают по-разному. Это как подпись. Преступник достаточно умен, чтобы не давать нам столь явные ключи. Адрес написан дешевой шариковой ручкой, синей пастой. Начальные линии букв не отчетливы. Все, чем он воспользовался — ручка, упаковка, листок бумаги, карандаш, — самое дешевое, стандартное барахло. Ничего такого, что навело бы на след.

— За исключением «Тупервеа», — вставила Брайони. — Нельзя так просто зайти в ближайший супермаркет и купить такой контейнер. Я хочу сказать: он не продается в магазинах. Их закупают мелким оптом, по заказу.

— Это верно, — медленно кивнул Пелгрейв. — Моя жена несколько лет назад покупала их, именно партией.

— Компания посылает запрос на партию контейнеров разного типа, получает образцы, а потом клиенты выбирают, что именно им нужно. Теоретически, должны существовать записи на каждую сделку.

— Вот и проверьте, — сказал Макриди Пелгрейву.

Стив нахмурился, разглядывая лист коричневатой бумаги.

— «Йену Макриди, суперинтенданту полиции». Вот что меня смущает. Откуда он узнал, кому именно адресовать пакет? Это же закрытая информация. В прессе ведь об этом ничего не было?

— Не было, — подтвердил Макриди. — Но в статье упоминался участок Вайн-стрит. И при желании не так уж трудно узнать фамилию офицера, занимающегося расследованием. Например, как бы вы, Латем, действовали, если бы потребовалась такая информация?

— Вероятно, я бы позвонил по телефону. Выдал бы себя за курьера, которому поручено доставить, например, новую настольную лампу. Она, кстати, вам не помешала бы. Та, что стоит здесь, — настоящее уродство.

Макриди взглянул на часы:

— Давайте придерживаться темы, не возражаете?

— Я проверю, какие звонки поступали в участок, — отреагировал Пелгрейв. — И еще отдам распоряжение, чтобы дежурный сержант письменно фиксировал все входящие звонки, касающиеся этого дела.

— Спасибо, Пелгрейв. Латем, что вы там все хмуритесь? Лучше высказать свои соображения вслух.

— Убийца хочет дать вам понять, что знает ваше имя. Что он тоже держит глаза открытыми. Что он на пару шагов впереди. Нам необходимо быть осторожнее с прессой, потому что преступник реагирует на новые сведения.

Брайони подалась вперед.

— Мы, безусловно, придерживаем слишком много информации. Если мы и дальше станем скрывать некоторые детали, которые помогут кое-кому установить связи с нашим делом, мы можем упустить в итоге важную нить. Понимаете?.. И еще: если убийца следит за своим публичным реноме, мы можем спровоцировать и вычислить его. Надо подкармливать преступника информацией через прессу, тогда мы сможем на этом сыграть.

— Рискованно. — Стив отвернулся от нее, чтобы выпустить большой клуб дыма в сторону. — Слишком рискованно, я бы сказал. Я готов поручиться, что убийца уже планирует новое кошмарное шоу. И спровоцировать его на это может все, что угодно. Хотя, даже не давая ему ничего, мы можем вдохновить его на новую корреспонденцию. Он дает представление, и мы — аудитория.

В дверь постучали, потом Джимми просунул голову:

— Вызывали, сэр?

— Да, Джимми. Для тебя есть задание. Освободить тебе помещение?

Джимми захватил с собой только небольшой фотоаппарат, без вспомогательного оборудования. Он внимательно, со всех сторон осмотрел предметы на столе.

— Самое лучшее, сэр, сделать отсюда общие снимки, а потом еще несколько штук, когда объекты будут у криминалистов.

Он щелкнул раз шесть.

— Отлично. Готово. — И мгновенно исчез из кабинета.

Макриди развернулся к Пелгрейву:

— Итак, Латем думает, наш парень ищет аудиторию. Вы согласны?

— Он забавляется, — ответил Пелгрейв, коротко кивнув. — Убийцы, направляющие посылки, — это особый вид преступников, я так считаю. Тщеславные типы, которые хотят попасть на первые страницы газет.

— Как Чарльз Менсон? — уточнила Брайони.

— Он не направлял никому посылки, — парировал Стив. — Или я ошибаюсь?

— Ну, собственно, нет, я имела в виду… — Брайони покраснела. — Он хотел стать знаменитым.

— Правда? — Девушка промолчала, поскольку вопрос явно был риторическим. Он снова нахмурился. — Это все напоминает рассказ о Шерлоке Холмсе: там тоже некто посылает отрезанное ухо в картонной коробке. И, как всем известно, Джек-Потрошитель прислал в полицию почку жертвы.

Старая настольная лампа погасла, издав отчетливый звон.

На мгновение воцарилась тишина, всем требовалось привыкнуть к полумраку. Первым заговорил Макриди:

— Он называет себя Странником. Конечно, этот псевдоним может не иметь никакого отношения к его настоящему имени.

— Но если так, он выбрал его по другой причине, — подхватил мысль начальника Стив. — Для него это слово имеет какое-то значение.

— Не обязательно, — меланхолично заметил Пелгрейв. — Это прозвище довольно распространенное. Он мог заимствовать его из списка кодов телефонной связи, например. А аутопсия дала какие-нибудь новые сведения, сэр?

Макриди пожал плечами:

— Ничего особенного. Патологоанатом подтвердил, что надпись на стене сделана кровью Годвина. Он придерживается мнения, что железный болт — необычный, он применяется для каких-то специальных целей. Уже послал запрос инженерам.

Брайони хотела было произнести очередную глупость, но на этот раз сумела удержаться. И так слишком много ляпов за одну беседу, не считая дурацкого восклицания насчет контейнера. Макриди, должно быть, очень доволен, что в его команде есть женщина, знакомая с ассортиментом товаров «Тупервеа». Она погрузилась в свои мысли и не слушала, что говорили коллеги. Девушке очень хотелось выбраться из прокуренного кабинета на солнышко и прыгнуть в автобус, не задумываясь, куда он идет. Куда угодно, главное — подальше отсюда.

Правило номер один: не нервничать. Правило номер два: всегда быть готовой к ответной реакции. Брайони прошла к своему рабочему столу и принялась бездумно разрисовывать оберточную бумагу, покрывавшую ее стол. Стив прав: ручки, которые выдавали полицейским, — дешевое барахло. Вот эта, например, то пишет, то нет, но зато оставляет жирные пятна пасты на пальцах. Брайони нарисовала целую шеренгу поросят с бодро закрученными хвостиками, завивавшимися по контуру столешницы, а в центре написала: «Свинка». Именно такая поросячья семейка была намалевала на стенах комнаты Чарльза Менсона, в которой нашли двух жертв убийцы, утыканных многочисленными столовыми ножами и вилками. Совершенная в своей законченности картина.

Джимми просунул голову в чуть приоткрытую дверь:

— Внезапная удача. Я там развесил сушиться новые снимки, но мне нужно было отпечатать еще кое-что. Мне кажется, я нашел нечто очень похожее. А кроме того, я проверил пленку аутопсии. Я ее еще не распечатывал, но даже на негативах видна двойная резаная рана на шее. Правая рука отделена.

— Схожу-ка я прямо сейчас посмотрю это дело. У тебя есть номер?

— Ага. Найдется клочок бумаги? Я запишу.

Брайони широким жестом указала на стол и протянула шариковую ручку.

— А это что такое? — Он широко улыбнулся, рассматривая свинок.