Игра в судьбу (СИ) - Ода Ли

В лагере к тому времени убрали, от зверя и воспоминаний не осталось. Впрочем, в нынешнем состоянии такая мелочь, как труп кошки мало меня трогала. Намечались проблемы посерьезнее. Разбор полетов на тему «кто виноват» даны провести тоже успели. Разумеется, крайне спокойно, быстро и деловито. Выяснилось, кстати, что точно такую «скорую помощь» по морде получил и Ассиль. От Вессаэля. Для него сегодняшнее представление тоже оказалось боевым крещением: все, убитое им раньше было на расстоянии выстрела из лука. То есть у них это вроде как нормально, в случае чего лупить по роже? Нелюди! Но следовало из этого только одно — извиняться мне все-таки придется, ничего не поделаешь.

Я побрела обратно к ручью, но дойти просто не успела. На поляне стремительно появился все еще чуть перекошенный Тавель, и направился прямо ко мне:

— Прости, я не ожидал.

— Ээ… я тоже… не ожидала.

Он молча кивнул, развернулся и унесся обратно. До того, как я успела раскрыть рот еще раз.

Поговорили, ммать! Ну и кто, кого и за что тут извинил, а? Нет, чтобы понять этих чертовых данов моих мозгов явно не хватит.

Позавтракали после всех передряг, как ни странно, с аппетитом. Остатками вчерашней ну о-очень большой птички. Потом лагерь свернули, все следы нашего пребывания здесь тщательно затерли и, не теряя ни минуты, тронулись в путь. Деревья и кусты давно уже мелькали мимо, а я все еще не могла разобраться в собственных мыслях. И вот теперь, глядя в спину Ассиля, оказавшегося сегодня впереди, пыталась хоть что-то для себя решить.

Реакция Тавеля на мою выходку просто поражала. Никак не ждала я извинений от высокомерного стального, перед которым по большому счету сама была виновата. Но еще меньше следовало ожидать от него потрясения, которое он столь красочно сегодня продемонстрировал. Не подходило оно ему. Категорически. Я это просто знала и все. Задницей чуяла.

Да что ж такое? Что и как я делала с этими данами? Они же все выбиты из колеи и ведут себя ненормально. Совершенно нетипично для них.

Ну не должен пугаться Ассиль, пусть и не за себя. Не пугливый он, совсем не пугливый. И Суинни не должен хихикать над моими убогими шуточками, ведь это верх невоспитанности у них. И Тавель не может растеряться, он небось еще при динозаврах избавился от подобных привычек. И уж тем более не должен срываться и орать Вессаэль. На второй тысяче лет жизни до такой степени уже ничего не трогает — он сам сказал.

И тем не менее…

Я шла и размышляла над этим, постепенно все глубже впадая в уныние. Нет, это точно из-за меня, без вариантов. Ситуация у нас сейчас хоть и сложная, но не критическая. Не до такой степени, чтобы впадать в панику и делать странное. Как и сказал Тавель, ничего страшного пока не происходит. Кроме меня. Я и есть тот фактор, который выносит им мозги. Это, наверное, моя магия проснулась, мой дар — внушение. Мне же всегда хотелось нормальной, человеческой реакции на себя, а не того запредельного эмоционального холода, которым от них тянуло, Вот и результат, я их просто ломаю под себя, внушаю что-то совершенно несвойственное. И что будет, когда они догадаются? Ведь не догадаться не могут, здесь лишь вопрос времени. Нет уж, лучше пойти и самой во всем признаться Вессаэлю. Правильно, на первом же привале. Только придумать бы, как подипломатичнее преподнести ему информацию, чтобы не бросили монстра прямо здесь, а доставили обратно домой. Нет, ну кого я обманываю? Какая, к черту, с ним может быть дипломатия? Все равно любые мысли прочтет еще до того, как я их додумаю…

Привал объявили скоро, много раньше, чем я ожидала. И дело было не в усталости, просто местность вокруг изменилась, да так неуловимо, что я этого не заметила за размышлениями. Лес стал мельче и суше, все больше попадалось сосен, появились ели, которых раньше и в помине не было. Изменился и рельеф — начался ощутимый подъем, впереди замаячила какая-то возвышенность. Тавель решил сделать небольшую разведку, прежде чем соваться в неизвестность. Ну а остальные, пользуясь случаем, отдыхали, готовили обед, подстреленный на этот раз Суинни, и разговаривали. Точнее, разговаривали — это мы с Вессаэлем.

Я отозвала его в сторону, едва все остановились, и запланировано принялась каяться, сбиваясь от собственной «дипломатичности». Выслушать-то он меня выслушал, но вот ответил совершенно неожиданно:

— Ну понял, внушение, и что?

— Но это же, наверное, магия во мне просыпается? Эта… как ее… сила.

— Странно, если б не просыпалась. Ты и представить не можешь, какой удар мы все получили от рикошета. После такого проснется даже то, чего не было. А у тебя сила и так была. Я говорил.

— А ничего, что я вас под себя ломать пытаюсь? — дипломатия все-таки была мною послана. Далеко.

— Боги, тебе что проблем не хватает, что ты их выдумываешь? Мы все под блоками, и не тебе их ломать!

Я молча открыла и закрыла рот. Сказать было нечего.

Зато он еще не выговорился:

— Я же говорил, с твоим даром разбираться будем потом, не на ходу. Долго и тщательно, потому что там что-то странное.

— Но не могу же я пока совсем ничего не делать?

— Да, не можешь, — он явно был этим огорчен. — Ладно, тогда просто вспоминай, что умела и раньше. Необычного. Чего не видела у остальных. Вспомнишь — возможно поймешь, в чем твой дар.

А потом добавил:

— И прекрати панику, никто тебя здесь не бросит. Не затем искали.

После чего ушел, оставив меня скорбеть над собственной дипломатичностью. Впрочем, иллюзий на ее счет у меня и раньше не было.

Магия, шмагия… Нет, нужно все-таки найти момент и поговорить с ним на эти темы серьезно. Пусть объяснит систему, как оно все работает. А то блуждаю как ежик в полной темноте, не понимая элементарного. Под блоками они, ммать. А мне кто об этом сказал?

Но если не внушение, тогда что же я с ними делала? Получается, просто провоцировала? Хоть на какую-то реакцию, ибо мне без нее было крайне неуютно? А у них к таким провокациям совсем никакого иммунитета, с ними до меня никто ничего подобного не проделывал. Вот они и велись. Они же все с друг с другом сдержанные до отвращения, и это явно привычка. Образ жизни. А тут я со своими истериками. Правильно, так и есть, я просто психологический провокатор для них. И ничего страшного в этом нет — привыкнут, никуда не денутся. И иммунитетом потом обзаведутся, как пить дать.

Тавель тем временем успел вернуться, принеся ощущение надвигающейся угрозы, но абсолютно ничего конкретного. Поэтому обед как начался, так и закончился в полном молчании. Сомнений в том, что все очень серьезно, не возникло ни у кого — слишком опытным в таких делах был стальной. А отсутствие конкретики скорее пугало, чем утешало. Я, оказывается, все-таки умудрилась поверить в силу данов, в их способность справится с любой проблемой, а тут такое…

В путь тронулись в привычном уже порядке и опять в полном молчании. Первые полчаса я старательно истязала себе психику, пытаясь представить те ужасы, что поджидали нас впереди, а потом мне просто надоело это бестолковое занятие. Голову стоило забить чем-нибудь более простым и полезным. Например, попытками разобраться, что же там все-таки с моим гипотетическим даром.

И почти сразу вспомнились вчерашние вечерние размышления: подходит-не подходит, впишется-не впишется, отсюда-не отсюда… А вдруг и в самом деле в них что-то было? Ведь игру в «что бы кому добавить для полноты образа» я придумала себе еще в детстве. Вместе с Лелькой когда-то развлекались, прикидывая, кому из знакомых какая роль подойдет, и что в них изменить для полного идеала. Подружка не раз умирала со смеху, соглашаясь с моими идеями, ложившимися точно в яблочко. А вот игра в «камни-оправы» появилась значительно позже, вместе с увлечением цветными камушками. И вышла на новый уровень, когда я пошла работать в крутой ювелирный салон — подобрать человеку подходящую вещицу мне удавалось всегда. Хотя, вообще-то, профессия у меня другая, учили меня на историка, просто так вышло. Но я не жалела.