Ликвидация враждебного элемента: Националистический террор и советские репрессии в Восточной Европе - Александр Решидеович Дюков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как видим, задание, которое нацистское руководство ставило перед сформированным из оуновцев подразделением, совпадало с планами, сформулированными в «Военной доктрине» Колодзинского.
Однако этот план также не был воплощен в жизнь[139]. После победы в Польской кампании подразделение «Bergbauernhilfe» было распущено, а его личный состав был частично передан на формирование полицейских подразделений в восточных областях оккупированной Польши[140]. Тем не менее помощь, оказанная немецким спецслужбам, не осталась без вознаграждения. ОУН получила легальный статус, а ее члены поступали на службы в подразделения «Werkschutz» (охрана промышленных объектов). Украинское население созданного нацистами «Генерал-губернаторства» получило целый ряд привилегий; в частности, украинцам могли передаваться дома и магазины, конфискованные у евреев[141]. Подобный подход, безусловно, импонировал украинским националистам.
Показательно, что сотрудничество руководства ОУН с гестапо в 1940–1941 гг. носило отчетливый антипольский и антиеврейский характер. «Провод ОУН не разрешал самостоятельно никому, без ведома провода, самостоятельно устраиваться на работу в Гестапо, — сообщал агент, внедренный НКГБ УССР в оуновские структуры. — Тех лиц, которые шли работать в Гестапо с ведома провода ОУН, предупреждали, что они должны работать в гестапо только против поляков и евреев»[142].
Впоследствии мы сможем убедиться, что антипольская и антиеврейская направленность взаимодействия ОУН и нацистских спецслужб рассматривалась руководством украинских националистов как позитивный опыт, повторение которого возможно. В 1940–1941 гг. это сотрудничество способствовало дальнейшей радикализации позиции ОУН по «еврейскому вопросу».
Процесс радикализации хорошо прослеживается при сопоставлении двух планов вооруженного восстания ОУН.
Первый из них, получивший название «Единый генеральный план повстанческого штаба ОУН», был подготовлен одним из руководителей ОУН, бывшим генералом Украинской галицийской армии Виктором Курмановичем весной 1940 г[143]. В плане подробно излагались задачи антисоветского вооруженного выступления, описывались действия, которые следовало предпринять во время восстания.
К моменту создания «Единого генерального плана» в ОУН начал назревать раскол между фракциями Андрея Мельника и Степана Бандеры. За старым лидером националистов Мельником в основном стояли руководящие работники ОУН, за молодым и радикальным Бандерой — действовавшие на Западной Украине активисты. Однако окончательного разрыва между двумя фракциями весной 1940 г. еще не произошло. Несмотря на то, что автор «Единого генерального плана» Курманович был сторонником Мельника, разработанный им документ оказался принят на вооружение возглавлявшейся Бандерой Краковской краевой экзекутивой ОУН.
Согласно «Единому генеральному плану», одной из задач повстанцев должно было стать уничтожение враждебных для националистов элементов. В разделе «Выступления» указывалось: «Важным есть выступление первой ночи. Оно решает все… Надо в ту же ночь ликвидировать всех, занесенных в черные списки, чтобы лишить врага людских резервов (доносчиков, организаторов вражеской диверсии и т. д.). А также углублять панику»[144]. А в разделе «Основные задания штабам соединений» отмечалась необходимость организовывать «панику, разложение в среде врагов (поголовные расстрелы врагов)». «Это одно из условий нашей выигранной победы», — подчеркивалось в документе[145].
Получившие эти указания руководители оуновских подпольных организаций на Западной Украине отметили их недостаточную четкость. Так, например, не было понятно, кого следовало заносить в «черные списки» для последующего уничтожения. «Пока таких списков еще не подготовлено, с учетом того, что не знали точно, кто такой “вредитель для ОУН” из местного населения», — писал осенью 1940 г. арестованный советскими органами госбезопасности член Львовского краевого провода ОУН Иван Максимов[146]. Впрочем, в ходе последующих допросов Максимов пояснил, что «черные списки» все-таки составлялись на местах, однако к моменту его ареста до Краевого провода они еще не дошли. В связи с важностью показаний Максимова позволим себе привести обширную цитату из протокола допроса.
«Вопрос: Что входило в мобилизационный план?
Ответ: Мобилизационный план охватывал следующие пункты:
1. Боевые кадры — члены ОУН.
2. Общая мобилизация — как резерв.
3. Разведка и учет всех враждебных сил ОУН и восстанию.
4. “Запилье” — создание государственного аппарата…
Вопрос: Как понимать третий пункт мобилизационного плана “Разведка и учет всех враждебных сил ОУН к восстанию”?
Ответ: Третий пункт мобилизационного плана заключал в себе сбор сведений о важнейших объектах, как военного, так и государственного, хозяйственного значения, которые, в первую очередь, должны быть захваченными. Сбор сведений об отношении населения к Советской власти и восстанию, кроме того, разведка ОУН должна была составить “черные списки” враждебных к восстанию лиц, а также лиц, активно участвующих в общественно-политической жизни страны.
Вопрос: Кто конкретно заносился в “черные списки”, составляемые организацией украинских националистов и как с ними намеревалась поступить ОУН?
Ответ: Конкретно в “черные списки” заносились враждебно настроенные к восстанию национальные меньшинства, лица, сотрудничающие с органами Сов. власти, командный состав РККА, сотрудники НКВД и лица, прибывшие с восточных областей Украины.
Вопрос: Что сделано по выполнению этого пункта мобилизационного плана?
