Опалы для Нефертити - Петр Бобев

— Убийца попытался замести следы, словно зачеркивал строчки в книге. Но Бурамара разобрал написанное.

Он не смотрел белым в глаза. Лишь капли пота стали крупнее, то ли от напряжения, то ли от жары.

— Скорпиончик шел быстро, — продолжал следопыт. — Шаг широкий, песок отброшен далеко назад. Здесь он остановился и стоял вот так!

Бурамара принял позу человека, ожидающего нападения, и вытащил пистолет. И в дальнейшем он показывал каждое описываемое действие.

— Убийца бежал. Следы носков обуви глубже. Когда он увидел направленный на него пистолет, остановился. Поднял руки. При этом тело давит на переднюю часть ступни, и там отпечатки глубже. Они заговорили. Убийца опустил руки и приблизился. Скорпиончик спрятал пистолет. Оба сели вот на этот камень. Убийца был тяжелее. Он стер больше пыли с камня. Закурили. Вот пепел и один окурок. Потом встали. Между ними произошла ссора. Следы наступают друг на друга, и они то мельче, то глубже.

Том пошутил:

— Жалко, что он не европеец. А то сочинял бы чудесные сценарии для детективных фильмов.

Крум, полностью доверявший следопыту, в этот раз тоже сомневался. Он снова взглянул на нож Бурамары. Туземцы, как все угнетаемые люди, имеют склонность преувеличивать. Может, и Бурамара…

А следопыт, ничего не замечая, продолжал рассказ, словно и взаправду читал следственное дело, подкрепленное показаниями свидетелей и признанием обвиняемого:

— Тогда убийца выстрелил в грудь Скорпиончику. Скорпиончик упал лицом вниз. Вот кровь, присыпанная землей. Убийца перевернул его на спину, чтобы обыскать. Взял то, что ему было надо. Потом разулся и пошел босиком. Сделал копье из ветки акации и воткнул в спину, в рану от пули. Потоптался, чтобы оставить побольше отпечатков босых ног, и попробовал замести старые следы метелкой из веток, но не смог. Только человек, который видит следы, может их замести. Когда он их не видит, то лишь разбрасывает песок.

Крум прервал его:

— Ты уверен, что следы босых ног оставил не абориген?

— У чернокожих ступня шире. И большой палец отставлен дальше. Они ходят по раскаленной земле спокойно, а белый семенил и ковылял. Потом побежал на восток, вон до той скалы, а оттуда двинулся на запад, ступая по камням в надежде, что на них не остаются следы. Он дошел до места, где оставил обувь, обулся и пошел дальше на запад.

Том Риджер молчал, уставившись в землю. Когда следопыт закончил, он спросил его:

— Бурамара, самое важное из того, что ты сказал, это то, что Скорпиончик был убит пулей, а не копьем. Докажи, что преступление совершил не дикарь.

— Докажу! — сквозь стиснутые зубы произнес Бурамара. — Идемте!

Он подвел их к трупу.

— Смотрите! Одежда вокруг раны опалена и все еще пахнет порохом.

Двое полицейских размышляли. Том Риджер положил руку на плечо Бурамары.

— Остается, чтобы ты сказал, кто его убил?

Тогда Бурамара поднял голову.

— Ты! — произнес он глухо, но решительно. Том Риджер, овладев собой, ледяным голосом произнес:

— Бурамара, у меня нет времени на плоские шутки. Если ты знаешь что-нибудь, говори! Или молчи!

— Я знаю, что убийца — ты! Ты обул ботинки Гарри. Но ты тяжелее его и ступаешь на внешнюю сторону ступни. Я знаю и след твоей босой ноги. Знаю, как «дикари» делают копья. Знаю, какую марку сигарет куришь ты и какую Плешивый. Нашел я и гильзу от твоего пистолета. Знаю, что боек твоего пистолета не всегда точно бьет по капсюлю. А кроме всего, твои глаза сейчас говорят, что я прав.

Опомнившись от удивления, Крум Димов стиснул зубы. Первой его мыслью было: «Эх, Бурамара! Зачем ты усложняешь мне жизнь?» Но потом в нем пробудилось гражданское сознание. Напротив него стоял убийца. Крум потянулся к оружию. Но Том Риджер, который давно ожидал этого момента, опередил его.

— Не шевелись! — крикнул он, направляя на Крума свой пистолет. — Давай объяснимся.

Пораженный неожиданным открытием, Крум вымолвил:

— Какие могут быть объяснения! Я должен тебя арестовать!

Том возразил:

— Верно, я его убил. Но ты знаешь, почему?

— Для меня это не важно. Объяснишь в суде.

— Нет! Скорпиончик — вор. Он выкрал опал у Гарри Плешивого, и я преследовал его как вора. Он угрожал убить меня, и я, прибегнув к законной самообороне…

— А зачем ты воткнул в рану копье?

— Из-за тебя. Чтобы ты встал на нашу сторону в борьбе против дикарей. Я видел, что ты колеблешься, а чернокожие нам вредят.

Эти ответы ничего не объясняли. Крум задал последний вопрос:

— А почему тогда ты не вернул опал Гарри? Почему промолчал?

— Если бы я это сделал публично, ночью кто-нибудь прихлопнул бы Плешивого.

— Все равно я должен тебя арестовать! — упрямо повторил Крум.

Том Риджер отступил на несколько шагов, не опуская оружия. Он знал силу этого обычно миролюбивого болгарина.

— Если ты меня выдашь суду, я и тебя потащу за собой в тюрьму. Покажу чек и скажу, что ты был моим соучастником в торговле египетскими «находками». Назову случаи, когда ты освобождал мошенников.

— Я отпускал их под твою ответственность.

— Что, уже начал оправдываться? — засмеялся Том. — Будешь доказывать в суде.

Действительно, тюремные ворота могут распахнуться и перед ним.

Бурамара, выполнивший дело и слушавший все, безучастно проговорил:

— Идет вилли-вилли!

«Вилли-вилли» — это смерч, дьявол песчаного океана. Но, словно не услышав следопыта, инспектор заговорил примирительно.

— Крум! Останемся друзьями! Скажем, что это дикари, и точка! Станем компаньонами, потребуем десять процентов добычи. А кто откажется, того прогоним. У меня уже есть там несколько надежных ребят. Только ты еще мне необходим.

Крум процедил сквозь зубы:

— После Билла Скитальца и Скорпиончика кто на очереди?

Том затряс головой.

— О Билле я и правда ничего не знаю. Ну, соглашайся. И весь мир будет наш!

Внезапно Крум выхватил пистолет. Однако противник опередил его. Одновременно с грохотом выстрела Крум бросился на землю, а Том отступил назад, не переставая стрелять в Бурамару, который как кенгуру метнулся за ближайшую скалу. Крум приподнялся на локтях и, направив на Тома пистолет, крикнул:

— Прекрати огонь! Стрелять буду!

Том знал, что прицел Крума безошибочен. Поэтому он заспешил. Выстрелил еще раз. И, конечно же, с такого расстояния промахнулся. Он был плохим стрелком.

В его сознании мелькнула слабая надежда: «Тарелочка» не способен убить человека.

Крум спустил курок. Однако, верный себе, он целился в руку. Пуля пробила мякоть между большим и указательным пальцем, и пистолет упал на песок. Обезоруженный, видя, как Крум снова взводит курок, а Бурамара приготовился метнуть свой нож, Том Риджер обезумел от страха. Он бросился назад и, не дожидаясь, когда его верблюд опустится на колени, вскочил в седло. Заодно он погнал перед собой верблюдов своих врагов, чтобы те не смогли настичь его.