Не соблазняй меня - Джулия Ортолон

— Приехала, — пожала плечами Джеки.

— Ну и чудесно! — Вытерев руки полотенцем, он подошел к ней. В сером пуловере с закатанными по локоть рукавами и черных джинсах, он выглядел, как всегда, фантастически. Золотое колечко в ухе сменилось серебряной висюлькой. — Рори сообщила тебе об ужине?

— Об ужине? — переспросила Джеки.

— Мы решили, что все соберемся сегодня вечером, — пояснил Эйдриан. — Ну, чтобы отпраздновать твой приезд, ознакомиться с письмом, подготовиться к завтрашнему дню, если у тебя нет других планов.

— Нет, никаких планов у меня нет. — Джеки натянуто улыбнулась, досадуя, что они не могли со всем этим повременить до завтра, подождать, пока она прочитает дневники.

Эйдриан повернулся к сестре:

— Поставь, пожалуйста, противень в духовку, пока я покажу Джеки ее комнату.

— Конечно. Вот. — Эйдриан одной рукой поймал два ключа на колечке, которые ему бросила Рори, и хотел было взять у Джеки сумку.

— Я сама, — заупрямилась она. — Только проводи до комнаты, и все.

На сей раз, они прошли не через столовую, а через холл в задней части дома, где Эйдриан указал Джеки на узкую лестницу, ведущую вниз.

— Наши комнаты располагаются в цокольном этаже. Спускайся туда около шести, чтобы можно было с каждым пообщаться до того, как мы сядем за стол. Мы пригласили Бобби с Пейдж, но я пока не знаю, приедут ли они.

Войдя с Эйдрианом в музыкальный зал, Джеки заметила перед телевизором, вставленным в старинный шкаф, какую-то пару. Еще одна пара, когда они подошли к лестнице, спускалась вниз по ступенькам. Эйдриан как радушный хозяин успел поприветствовать всех.

— У вас, кажется, полон дом постояльцев, — заметила Джеки, когда они добрались до лестничной площадки, на которую из витражных окон падали разноцветные блики.

— Первый год нам было трудновато. По-настоящему бизнес пошел после того, как мы построили несколько отдельных домиков вдоль беговой дорожки. — Они поднимались вверх, а Эйдриан продолжал знакомить Джеки с гостиничным распорядком и предоставляемыми гостям услугами. В холле на верхнем этаже располагалась еще одна зона отдыха, даже более уютная, чем внизу. На буфете возле плетеной корзинки с чайными пакетиками возвышалась ваза со свежесрезанными цветами. — Каждое утро мы ставим здесь кофе и кипяток, так что тебе не придется спускаться за первой чашкой вниз.

Эта небольшая роскошь напомнила Джеки о временах, когда ее родители еще были вместе и жили то на одном, то на другом курорте острова. Отец выискивал жертв среди приезжих, а мать пользовалась всеми услугами, не выходя из номера, да нежилась на пляже у моря, пока Джеки строила там замки из белого песочка.

Эйдриан приблизился к ряду высоких окон напротив лестницы. За прозрачными шторами неясно вырисовывались очертания балкона, синева и белизна бухты.

— Вот мы и пришли. — Эйдриан открыл дверь слева от окон. — Мы зовем этот номер «Жемчужиной», потому что в этой комнате жила Маргарита. Эта самый лучший номер в доме.

Джеки прошла и, встав посреди комнаты, поставила на пол свою сумку, стараясь проникнуться атмосферой помещения. Белые стены, позолоченная мебель и свет, проникавший из гостиной, которая располагалась в башенке, создавали впечатление призрачного облака, которое сомкнулось вокруг нее, как только она оказалась здесь. Даже на спинке кровати в изголовье была роспись — купидоны на золотом фоне.

Джеки повернулась к Эйдриану:

— А поменьше комнаты не нашлось? Не хочу чувствовать себя обязанной настолько.

— Ты, кажется, видишь меня насквозь.

— Я почти всегда вижу тебя насквозь.

— И то, правда. — Эйдриан подошел к ней. — Наверное, мне стоит раскрыть тебе свои корыстные намерения.

— Уверена, я буду в шоке.

— Будешь, потому что речь только о том, чтобы оказать мне любезность за любезность, и ни о чем больше. Когда дело с круизами пойдет, я хочу быть в числе первых пассажиров и совершить первую часть первого путешествия — приплыть из Галвестона на Жемчужный остров. Я бы проделал и вторую часть пути, но терпеть не могу уезжать надолго.

— Полагаю, ты хочешь мою самую лучшую каюту?

— Если не стесню. — В глазах Эйдриана вспыхнули огоньки, и Джеки догадалась, что сейчас последует какая-то двусмысленность.

— Не надо, — предупредила его она. — Не забывай: ты ведешь себя прилично.

— Черт! — В его улыбке не было и намека на раскаяние. — Ну ладно, пойдем, посмотришь номер. — Эйдриан провел Джеки в элегантную гостиную в башенке, подвел к одному из высоких окон, которое на самом деле оказалось дверью.

Проследовав за Эйдрианом, Джеки оказалась на балконе. У нее захватило дух: перед ней открывался потрясающий вид.

— Красиво, правда? — обратился к ней Эйдриан. Он посмотрел вниз, туда, где при входе в гавань, точно безмолвные стражи, возвышались пальмы, и весь как-то преобразился. Лучи солнца отражались от морской глади залива, и вокруг Эйдриана, казалось, образовалось какое-то свечение, более яркое, чем солнечный свет. — Я постоянно спрашиваю себя, как часто Маргарита стояла здесь вот так, на этом самом месте, погруженная в думы о капитане Кингсли, мечтая о новой встрече с ним. — Эйдриан посмотрел на Джеки. — А может, она все еще где-то здесь, ждет?

Джеки удивилась произошедшей в его настроении перемене: какая-то новая грань его натуры, более мягкая, которая прежде была от нее скрыта, проявилась в нем.

— Ты что, действительно веришь в привидения?

Внезапно на них с бухты повеяло легким ветерком. Эйдриан повернул голову, и Джеки увидела его профиль на фоне синего неба.

— Не знаю. Иногда, когда я стою здесь, глядя на бухту, я чувствую… нечто такое. Похожее на ожидание, смешанное с горечью и тоской. Как будто сам дом ждет.

— Чего ждет?

Губы Эйдриана дрогнули в улыбке.

— Возвращения капитана Джека, разумеется. — По спине Джеки пробежал холодок.

— А дневники? Ты сказал, что мне можно их прочитать.

— Мы передадим их тебе за ужином. — Он взглянул на часы и вздохнул. — Мне уже пора идти на кухню, дело не ждет. А ты располагайся, чувствуй себя как дома. Бери книги и журналы, которые здесь есть, можешь посмотреть телевизор внизу или погулять по острову. Встречаемся в шесть.

Джеки смотрела вслед удалявшемуся Эйдриану, готовая броситься за ним вслед и удержать его. Эйдриан Серьезный произвел на нее более сильное впечатление, чем Эйдриан Игривый. Что же, скажите на милость, ей делать? Попросить его снова дразнить ее?

Удрученно покачав головой, Джеки устремила взгляд вдаль, на бухту, и вновь ее мысли обратились к Маргарите. Интересно, что может чувствовать женщина, заключенная в этом доме-крепости? Проходят дни, а за ними годы, и вся жизнь — ожидание минутных тайных встреч с любимым человеком. И не пугает даже неотвратимость жестокого наказания, если измена откроется. Видно, не было для Маргариты никого лучше Джека Кингсли, раз уж она за то, чтобы побыть с ним, рисковала обратить на себя гнев своего свирепого мужа.