От диктатуры к демократии: Стратегия и тактика освобождения - Джин Шарп

Глава восьмая

Политическое неповиновение

Если население боится и ощущает свое бессилие, очень важно, чтобы первоначальные общественные задачи представляли для него малый риск и порождали уверенность в себе. Такие действия — скажем, ношение особой одежды — могут публично выражать несогласие, предоставляя общественности возможность участвовать в диссидентских акциях. Иногда в фокусе оказывается относительно мелкий и не политический вопрос (например, устройство более надежного водоснабжения). Стратеги должны выбрать проблему, значение которой является общепризнанным, чтобы власти не смогли просто отвергнуть претензии протестующих. Успех таких ограниченных кампаний не только исправит отдельные формы несправедливости, но и убедит население в том, что оно обладает собственным потенциалом.

В большинстве случаев стратегия кампаний долговременной борьбы должна стремиться не к немедленному и полному свержению диктатуры, а к достижению ограниченных целей. Кроме того, не каждая кампания требует участия всего населения. Определяя последовательность конкретных кампаний в рамках генеральной стратегии, нужно учитывать, как кампании будут различаться в начале, в середине и на заключительной стадии долгосрочной борьбы.

Избирательное сопротивление

Вначале немалую пользу могут принести отдельные кампании с разными конкретными целями. Они могут следовать одна за другой. Иногда две или три из них пересекаются во времени.

Планируя стратегию для «избирательного сопротивления», нужно определить конкретные ограниченные проблемы или причины недовольства, символизирующие общий гнет. Они могут стать подходящими целями промежуточных кампаний в рамках общей генеральной стратегии.

Промежуточных стратегических целей нужно достигать имеющимися или возможными силами демократии. Это позволяет одержать серию побед, которые поднимут дух и помогут шаг за шагом сдвигать соотношение сил в долгосрочной борьбе.

Стратегии избирательного сопротивления нужно концентрировать прежде всего на конкретных проблемах — социальных, экономических или политических. Выбирать их следует так, чтобы часть социальной и политической системы осталась вне контроля диктаторов или вышла из-под него, а также чтобы помешать власти. Как говорилось выше, кампания избирательного сопротивления наверняка ударит по слабым местам диктатуры. Так при наличных силах можно произвести наибольший эффект.

В самом начале нужно хотя бы запланировать стратегию первой кампании. Какими будут ее ограниченные цели? Как она поможет осуществить генеральную стратегию? Стоит сделать по крайней мере общие наброски стратегии второй и, возможно, третьей кампаний. Все эти стратегии должны осуществлять генеральную стратегию и проводиться в ее рамках.

Символический вызов

В начале новой кампании, стремящейся подорвать диктатуру, задачи первых политических действий могут быть ограничены. Отчасти эти действия предназначены для исследования общественных настроений, воздействия на них и подготовки людей к продолжению борьбы, то есть отказу от сотрудничества и политическому неповиновению.

Первоначальные действия могут принять форму символического протеста; они могут стать и символическим актом ограниченного или временного отказа от сотрудничества с властью. Если к ним готовы немногие, можно, например, возложить цветы в каком-нибудь символическом месте. Если желающих много, можно ненадолго приостановить работу или несколько минут молчать. Несколько человек могут объявить голодовку; посетить место, имеющее символическое значение; устроить краткосрочный бойкот занятий или сидячую забастовку в важном ведомстве. В условиях диктатуры эти сравнительно агрессивные действия могут вызвать суровые репрессии.

Определенные символические акции (скажем, просто сесть у дворца диктатора или у штаба политической полиции) весьма опасны и, следовательно, их не следует проводить в начале кампании.

Первоначальные символические акции протеста иногда привлекали большое внимание и в стране, и за границей. Вспомним, например, массовые уличные демонстрации в Бирме (1988) или митинг и голодовку студентов на площади Тяньаньмэнь в Пекине (1989). Большое количество жертв в обоих этих случаях показывает, что стратеги должны осторожно планировать такого рода кампании. Несмотря на огромное моральное и психологическое значение, такие акции сами по себе едва ли свергнут диктатуру, так как в силу своего символического характера они не способны изменить реальное положение дел.

Обычно власть диктаторов невозможно полностью лишить ее источников в короткий срок. Чтобы это сделать, практически все население и почти все общественные институции, прежде по большей части послушные, должны начисто отвергнуть режим и решительно отказаться ему подчиняться. Достичь этого чрезвычайно сложно, и поэтому в большинстве случаев полный и одномоментный отказ от сотрудничества в первоначальной кампании невозможен.

Распределение ответственности

В ходе кампании избирательного сопротивления основная тяжесть борьбы некоторое время падает на одну или несколько групп. В следующей кампании, имеющей иную цель, тяготы борьбы можно будет сдвинуть на другие группы. Например, студенты будут проводить забастовки, то есть пропускать занятия, религиозные лидеры и обычные верующие сосредоточатся на защите свободы совести, железнодорожники станут так скрупулезно соблюдать правила безопасности, что затормозят работу железнодорожной сети, журналисты бросят вызов цензуре, публикуя газеты с пустыми полосами на месте запрещенных статей, полиция не сможет найти и не захочет арестовывать членов демократической оппозиции. Разделение кампаний по проблемам и группам позволит каким-то людям отойти от дел, не нарушая общей кампании.

Избирательное сопротивление особенно важно, когда речь идет о защите социальных, экономических и политических групп и институций, не попавших под контроль диктатуры. Это институциональные базы, при помощи которых можно оказывать давление на власть или ей сопротивляться. Вполне вероятно, что они окажутся первыми жертвами диктатуры, во всяком случае — потенциальными.

На прицеле — власть диктаторов

По мере того как долгосрочная борьба развивается от первоначальных стратегий к все более смелым и сложным, стратеги должны решить, как в дальнейшем ограничивать источники диктаторской силы. Цель их — использовать всеобщий отказ от сотрудничества, чтобы создать новую, более благоприятную стратегическую ситуацию.

По мере усиления демократических сил стратеги должны рассчитывать на более твердый отказ от сотрудничества и более полное неповиновение, которые должно истощить источники силы диктатуры и тем самым увеличить ее политическое бессилие, а там — и привести диктатуру к распаду.

Надо тщательно спланировать, как именно демократические силы ослабят поддержку диктатуры. Что надо для этого сделать? Изобличить жестокости режима? Показать, к каким катастрофическим последствиям приводит диктатура экономику? Объяснить, что и диктатуры смертны? Сторонников власти надо убедить в том, чтобы они хотя бы заняли нейтральную позицию («сидели на заборе»), а лучше — стали бы активными сторонниками движения.

Пока политическое неповиновение планируется и осуществляется, чрезвычайно важно уделять особое внимание всем главным сторонникам и сотрудникам диктаторов, включая их «внутренний круг», политическую партию, полицию, бюрократию и особенно армию.

Необходимо тщательно измерить степень лояльности вооруженных сил (и солдат, и офицеров) и определить, можно ли как-то повлиять на военных. А что, если простые солдаты — это несчастные, напуганные призывники? Что, если офицеры не сочувствуют режиму по личным, семейным или политическим мотивам? Наконец, какие еще факторы могут сделать солдат и офицеров открытыми для демократического влияния?

В начале освободительной борьбы следует разработать отдельную стратегию общения с войсками и чиновниками. Демократические силы могут словами, символами и действиями показать, что освободительная борьба будет решительной и упорной. Войска должны понять, что эта борьба угрожает диктатуре, а не их жизни. Все это нацелено на снижение морального духа в армии и в конце концов на то, чтобы привлечь ее к демократическому движению. То же самое относится к полиции и гражданским служащим.

Однако не надо путать такие попытки с прямым подстрекательством. Демократы отнюдь не стремятся к военному перевороту. Он едва ли привел бы к работоспособной демократии, поскольку (как говорилось выше) практически не затронул бы соотношения сил между подданными и властью. Значит, нужно подумать о том, как показать сочувствующим в армии, что ни военного переворота, ни гражданской войны демократы не хотят.