Доказательство страсти - Дженнифер Льюис

— Он был владельцем дилерской сети по продаже автомобилей в нашем городе. Такой надежный и основательный человек, и обращался со мной хорошо.

— Выйдя за него замуж, ты пошла в колледж? — последовал очередной вопрос.

— Нет, — покачала головой Саманта. — Он категорически не хотел, чтобы его жена училась или работала. Он считал, что мое место дома.

— Ревновал? — предположил Луи.

— Вот именно! — резко выпалила она. — Это и стало основной причиной развода. Через два года постоянных подозрений с его стороны и оправданий с моей я поняла, что больше так не выдержу.

— То есть каждый раз инициатором развода выступала именно ты, а не твой супруг, — уточнил Луи.

— Ну, так получалось, — кивнула Саманта. Она помолчала, обдумывая эту линию разговора. Потом проговорила: — Ты прав. Луи.

— Интересно, в чем.

— Я понятия не имею, почему в определенный момент совместной жизни у меня начинает возникать желание со всем порвать. Ведь отношения начинались многообещающе. Невзирая на периодические приступы ревности, два года мы жили очень хорошо. И в ту пору мне нравилось, что все кругом зовут меня миссис Макклекери. Не каждой провинциалке выпадала удача стать супругой местного автомобильного короля. Я гордилась собой. Теперь же понимаю, что это была обычная юношеская глупость, — грустно улыбнулась Саманта.

— Улыбайся чаще, — мягко попросил ее Луи. — Мне очень нравится, как ты это делаешь… Предлагаю все же распить бутылочку за прекрасную и свободолюбивую женщину, с которой мне посчастливилось познакомиться.

— Я не хотела такой свободы. Мне тяжело оттого, что Тарранта больше нет. Если бы ты знал, как он обожал жизнь!

— Ты любила его? — скрепя сердце осведомился Луи.

— Намного сильнее, чем считала себя способной любить кого бы то ни было. По сути, до Тарранта я никого и не любила, — откровенно призналась ему молодая вдова.

— Ты нашла того, кого искала, но счастье не продлилось долго, — резюмировал Луи, желая тем самым поставить точку.

Однако Саманта была настроена продолжать. Казалось, теперь она обращается даже не столько к собеседнику, сколько к собственному прошлому:

— Таррант Хардкасл был таким человеком, который добавляет сочных красок и благородства в каждый день совместно проживаемой с ним жизни. Он был полон идей и желаний и никогда не останавливался на достигнутом. Его невозможно было представить почивающим на лаврах, он всегда был в поиске, всегда следовал за своей мечтой, не пасовал перед трудностями, его не могли обескуражить неудачи. Даже известие о страшной болезни он принял стоически.

— Ты определенно являлась одним из наивысших его достижений, — улыбнулся Луи Дюлак.

— Я была его куклой, — грустно призналась она. — Я любила его всем сердцем. И Таррант был очень заботлив. Но мне постоянно казалось, что он женился на мне для того, чтобы наряжать как куклу Барби.

— И даже теперь, когда его нет, ты продолжаешь наряжаться как Барби, — едко заметил Луи. — Из всего, что ты мне рассказала, у меня сложилось такое впечатление, Сэм, что ты с юности ищешь кого-то, кто бы мог стать тебе в первую очередь отцом.

— Возможно, ты прав, Луи, — осторожно согласилась с ним Саманта.

— Но почему так получилось? — спросил ее он.

— Видимо, это происходит оттого, что меня всегда уязвляло безразличие моего родного отца. Пытаться заинтересовать его, спросить совета или просто о чем-то поговорить было абсолютно бесполезным занятием. Я всегда искала в отношениях с партнером, главным образом жизненное руководство.

— И почему же в конце концов ты разочаровывалась в своих мужьях и бросала их?

— Думаю, это происходило тогда, когда я начинала понимать, что, в сущности, мои мужья даже не догадываются о том, какой я человек, и пытаться объяснить им это — такое же пустое дело, как и стараться заинтересовать родного отца, который после первого моего развода вообще перестал со мной разговаривать, — удрученно созналась Саманта.

— Некоторые люди просто не имеют морального права становиться родителями, — резко отчеканил Луи. — Получается, что каждый раз, выходя замуж за очередного мужчину старше твоих лет, ты пыталась обмануть судьбу и позволить себе насладиться счастливым детством, которого не знала, а вместо этого в очередной раз обрекала себя на одно и то же разочарование, на те же самые обиды. Я прав? — с безжалостной откровенностью спросил ее Луи.

В ответ Саманта тяжело вздохнула.

— Быть может, настало время отказаться от этой заведомо проигрышной стратегии и выбирать себе партнера по другим параметрам? — словно бы предложил он ей. — Просто жить в свое удовольствие и не думать о том, чтобы в очередной раз связать себя путами, из которых потом придется искать выход. Тем более что, став вдовой Тарранта, ты можешь себе это позволить, ни в чем не нуждаясь.

— Семья может быть очень хорошей пристанью, — заметила Саманта.

— В идеале да, но… — и он покачал головой.

— Ты не хотел бы детей? — догадалась она.

— Нет! — еще более энергично затряс головой Луи.

— Почему? — удивилась она категоричности его отрицания.

— Ты спрашиваешь об этом у человека, которого зачали между соло на саксофоне и вступлением контрабаса? У человека, которому каждый год приходилось идти в новую школу? Нет, Сэм, увы. Я даже не представляю, чему путному стану учить своего ребенка, поскольку из собственного детства помню лишь свою ненужность… Лучше не повторять такое, уж поверь мне.

— Мой второй супруг очень хотел ребенка, но мы не могли его зачать. Пробовали день за днем, месяц за месяцем, год за годом. Но все напрасно. Он винил меня. Послал обследоваться, но результаты оказались превосходными. Тогда, вместо того чтобы обследоваться самому, он просто перестал заниматься со мной любовью, утверждая, что это лишено какого-либо смысла. О детях он больше не заикался. Хотя решение вполне могло оказаться простым.

— Твой второй был обыкновенным неудачником, Сэм. Не о чем сожалеть, — заключил Луи.

— Таррант был единственным, кто ничего от меня не требовал. Он считал себя обязанным делать мою жизнь комфортной, за что я была ему очень признательна.

— Он же был намного тебя старше, — заметил Луи. — Как у вас обстояли дела с сексом? — поинтересовался он.

— Непросто, — вынуждена была признать Саманта. — Но мне бы не хотелось распространяться на эту тему. Не забывай, Таррант был болен.

— Хорошо, не стану это ворошить, — кивнул Луи.

— Но он был мне именно мужем, а не отцом, как бы ты мог подумать, — осторожно уточнила молодая вдова.