Легион призраков - Маргарет Уэйс

Власти не претендовали на землю, занятую космодромом, и оттого он не подпадал под правительственные предписания. Время от времени тому или иному из только что избранных чиновников приходило в голову, что было бы неплохо закрыть этот космодром, но народ Вэнджелиса, лишь недавно свергший тираническую олигархию, был твердо убежден в том, что хорошо то правительство – как и те дети, – которое все видит, но ничего не делает.

В это время дня клуб, состоявший из автомата безалкогольных напитков, пивного автомата, туалета для людей и туалета для неземных существ, множества деревянных столиков и стульев с расшатанными ножками, а также из нескольких устаревших бильярдных автоматов, пустовал. Пиво было холодное, помещение – довольно чистое, работали кондиционеры. Во всяком случае, внутри клуба было прохладнее, чем снаружи. Однако в такую жару, сказал Таск, и в печке было бы прохладнее, чем снаружи.

Нола ушла в душ. Таск взял себе пива, жене – бутылку воды, а сыну – фруктовый сок, большая часть которого мигом оказалась на рубашонке мальчика. Ребенок в свое удовольствие ковылял между стульев, бывших для него чем-то наподобие джунглей, задвигал их под столы и вытаскивал обратно, возвращаясь к родителям, когда ему хотелось выпить еще немного сока.

– Так что же сказал доктор? – Таск начал уже волноваться.

Нола села, положив свою загорелую, в коричневых веснушках руку на гладкую черную руку мужа и заглянула ему в глаза.

– Двойня.

У Таска отвисла челюсть.

– Не волнуйся, дорогой, – живо продолжала Нола. – Их заберет твоя семья. Так мне сказала твоя мама, когда в последний раз навещала нас. Это все твоя вина.

– Двойня, – повторил ошеломленный Таск.

Лицо Нолы смягчилось. Она погладила руку Таска.

– Прости, дорогой.

Таск заставил себя улыбнуться.

– Черт побери, ты правильно сказала. Это моя вина…

– Нет, я имела в виду совсем не то. Я просила прощения за то, что у нас уже есть этот ребенок. Ах, эти дети!

– Мы оба во всем были заодно, помнишь? – Taск поцеловал Нолу, задержал ее руку в своей и крепко сжал ее. – Я счастлив, милая. Честное слово, счастлив.

– Тогда все, казалось, будет хорошо…

– Не беспокойся, любовь моя. Все будет хорошо. – Таск вспомнил о медицинской страховке или, вернее, о ее отсутствии. – Все будет хорошо, – повторил он. – Бывало и хуже.

– Да, главное сейчас – в нас не стреляют, – сказала Нола, поддразнивая мужа.

Однако Таск не засмеялся. Он задумчиво смотрел на полупустую бутылку пива, непрестанно двигая ее взад и вперед по поверхности стола. Нола знала, что это значит.

– Таск, – начала она, но в этот момент к ним вернулся их сынишка Джон, которому страсть как захотелось апельсинового сока.

Нола напоила его и задержала, не отпуская снова ковылять между стульев.

– Таск, – сказала она, внимательно присматриваясь к мальчику, – ты кормил его печеньем! Ты же знаешь, какой вред это может причинить его зубам!

– Нет, я не кормил его печеньем, – запротестовал Таск.

– Ладно, значит кто-то другой это делал, – строго сказала Нола.

Она поворачивала мальчика во все стороны, показывая его отцу.

– Вот, взгляни сюда. Видишь? Рубашка спереди в крошках от печенья. И штанишки тоже.

– Это не я, – сказал Таск, обозревая предъявленные ему улики.

– Кто дал тебе печенье, Джонни? – спросила Нола, поднимая ребенка к себе на колени.

Захваченный неприятелем, маленький Джон принял отважное решение не выдавать правду.

– Автомат с бильярдом, – заявил он, произнеся вновь усвоенное им слово, и с надеждой взглянул на своего отца, пытаясь в то же время освободиться из рук ведущей допрос матери. – Давай поиграем, папа.

– Не сейчас. – Таск протянул руку и взъерошил густые черные волосы сына. – Потом, может быть.

– Джон, кто дал тебе печенье? Нет, не получишь больше апельсинового сока. Отвечай маме.

Это уже становилось пыткой. Джон не сводил глаз с бутылки сока, которую от него отодвинули на другой конец стола, где она оказалась вне досягаемости. И тогда Джон бросил своего товарища на произвол судьбы.

– Дедуся, – сказал ребенок, протягивая ручонку за бутылкой.

– Дедуся? – Нола удивленно взглянула на Таска. – Это о ком он говорит? – спросила она, позволив Джону отпить глоток сока.

– Понятия не имею, – сказал Таск, слегка смутившись, и добавил: – Что за дедуся? Икс-Джей?

– Ты говоришь неправду!

– Ну, старый лицемерный ящик! Без конца бурчал, что терпеть не может ребенка, а сам тайком подсовывал ему печенье, – Таск потер руки. – Прекрасно! Превосходно! Теперь он от меня так просто не отделается. Может, втяну его в дело. Он у меня в долгу.

– Хотела бы я знать, когда это будет. Мне надо кое о чем поговорить с Икс-Джеем. Теперь иди, Джонни, поиграй. – Нола отпустила сына, с рассеянным видом доедая найденное у мальчика печенье. – У тебя неприятности, Таск?

Он поднял на нее свои глаза:

– Сказать маме? – и улыбнулся.

– А то больше не получишь пива. – Она отняла у Таска бутылочку и улыбнулась ему в ответ.

– Я раздумывал над тем, чтобы снова заняться серьезными делами, – сказал Таск, отводя от Нолы взгляд.

Лицо Нолы слегка побледнело под веснушками.

– Ты имеешь в виду службу в наемниках?

Таск кивнул. Поднял кружку, хлебнул пива и поморщился:

– Черт, уже нагрелось!

– Это связано со звонком Дикстера?

– Да. Нет. В известной мере. Он хочет, чтобы я разузнал об организации, о которой он кое-что слышал. Она называется «Легион Призраков». Я говорил тебе о них, показывал, что они мне прислали.

– Да, но ты не намерен ведь принимать это всерьез? – с тревогой спросила Нола.

Таск снова взял ее руку в свою.

– Мы с тобой оба не хотим этого. Сегодня я узнал, что у нас больше нет медицинской страховки…

– Ах, Таск, – вздохнула Нола.

– Всего раз сделаю одно дело, пока мы снова не встанем на ноги.

– Но как быть с Линком? Ведь он совладелец космоплана?

– Они заинтересованы главным образом в пилотах. Космоплан я оставлю Линку – пусть продолжает наш бизнес. Во мне он не нуждается. Клиенты относятся к нему очень хорошо. Ты и Икс-Джей будете держать его в поле зрения и контролировать, чтобы он не растранжирил весь доход.

– Но если Дикстер хочет, чтобы ты разузнал про этих призраков – или как их там, – он должен подумать о том, что с тобой может случиться всякое…

– Нет, это вполне обычное дело.

Не в первый раз Таск благословлял свой черный цвет лица. Будь его кожа белой, он покраснел бы сейчас до корней волос, и Нола сразу бы заметила, что он лжет ей.

И без того она смотрела на него сурово.

– Вполне обычное дело, да? У Дикстера персонал в несколько тысяч служащих, не говоря уже о шпионах всех мыслимых видов, рас и национальностей, и вдруг он обращается к тебе ради какого-то «вполне обычного дела»? – Ее глаза сузились. – Нет, здесь что-то серьезное, и ты избегаешь говорить об этом со мной.

– Клянусь тебе, ничего особенного. Возможно, он слышал о наших финансовых затруднениях и хочет дать мне возможность подзаработать… Этот «Легион Призраков» предлагает большие деньги, Нола. Очень большие. Больше, чем я могу заработать за год. И все это будет наше. С Линком делиться не надо. Потом мы куда-нибудь вложим эти деньги и переживем трудные времена, пока наш бизнес снова не наладится.

– Если ты вернешься назад живым, – печально сказала Нола.

«Если я не вернусь, то в случае моей гибели они обещали выплатить пособие оставшимся в живых членам моей семьи», – чуть было не сказал Таск, но вовремя прикусил себе язык. Не на шутку испуганная Нола могла бы прочитать в его глазах все, о чем он думал (такое удавалось ей уже не раз). Таск воспользовался удобным случаем, чтобы оправдать самого себя.

– Я возглавлю операцию.

В душе он уже чувствовал себя прежним бесшабашным удальцом, Мандахарином Туской, наемником, громившим когда-то могущественного Командующего Дерека Сагана и злобных инопланетян из отдаленной галактики, тем, кто помог возвести на трон нынешнего короля. Да, славные это были денечки! Пока хватало денег на покупку запасных частей к его космоплану, Таск ни о чем не сожалел и не на что не жаловался. Теперь у него была жена, ребенок, и еще двое готовы были вскоре появиться на свет… Нет, совсем не плохо было бы вернуться в прошлое, хотя бы ненадолго.

Выйдя оттуда, он нашел Нолу сидящей на стуле, держащей сына на коленях и что-то спокойно напевающей ему. Таск на секунду приостановился, засмотревшись на них. Джон зевал, недовольно тер кулачонками глаза. В это время его обычно укладывали спать. Нола положила его голову к себе на грудь и начала укачивать малыша. Он еще пытался бороться со сном, но скоро сдался, веки его сомкнулись, он уснул. Нола прислонилась щекой к кудрявой голове мальчика и нежно прижала его к своей груди.