То да Сё из Города Авось да Небось - Ян Экхольм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но ничего не поделаешь. Кузен Мак-Клейн был скуп, и четыре ягодки рябины лучше, чем ничего.
Затем стали раздавать и другие подарки, которые Филипп вытаскивал из множества пакетов. И каждому животному достался подарок: поросятам — коробка красных и белых мятных конфеток, похожих на поросят; Милле-Тысяченожке — 200 шнурков для ботинок; кузнечикам и сверчкам — новые смычки для их скрипочек; Ролику Рельсу — новая железнодорожная колея; Теленку Щелку — фотокамера, снимавшая только веселых животных; Максу Пятнадцатому — водительские права, чтобы ни один полицейский не мог придраться к нему; редакторше Утке, чтобы не пользоваться карандашом, — каракатица, выбрасывавшая вещество, из которого делают тушь; Лосю — новый купальный костюм; Биллу-Козлу — билет в кино; Альрику и Ульрику — каждому по хлопчатобумажной фуфайке; Кукареке-Петрусу — новое зеркало; коню Мешку — несколько нержавеющих подков; доктору Медведю и Исидору — каждому по банке меда; Свее-Голубке — весы, чтобы взвешивать письма; лису Шустрику (по-шведски: Раску) подарили маску, чтобы прикрывать его хитрую морду; Юну-Псу — снотворное; Буссе-Зяблику — шляпу с пером… Да, едва ли все и перечислишь!
Пригородные насекомые, слетевшись на радостные крики, стали, жужжа, кружиться среди гостей.
— Можешь угощаться медком, — сказали друг другу доктор Медведь и Исидор. — Можно мы иногда будем навещать тебя и лакомиться?
Долгое время казалось, что То и Сё останутся без подарков. Но вот и они получили большой пакет.
Они сорвали обертку — что же они там нашли? Да-да, холодильник, с самыми изысканными лакомствами: свиными косточками, колбасой, мясом, молоком, сливками, ну, словом, всем, всем, что только можно пожелать.
— Какая вкуснота, чмок, чмок, — причмокивал пес Сё. — Думаю, заберусь-ка я сейчас же в шкаф да и съем самый лакомый кусочек.
Не обращая внимания на протесты кота То, он влез в шкаф и закрыл за собой дверцу, чтобы никто не последовал за ним.
Когда все пакеты опустели, Филипп Ворчун чуть не падал от усталости.
— Думаю, мне надо отдохнуть, — тяжело дыша, тявкнул он.
— Сначала возьми свой пакет, — напомнила ему Чайка-Хохотунья. — И спасибо тебе, милый мой, за сережки, которые ты мне подарил.
— Раз ты так говоришь, я, пожалуй, посмотрю на свой подарок, — улыбнулся Филипп.
Но тут же выражение его морды изменилось.
— Гррр, — проворчал он. — Снова собачий кекс, хуже не бывает!
— Милый Филипп, — верещала Хохотунья. — Не ворчи в этот прекрасный июльский вечер. А не то я снова улечу домой, на остров Флен.
И она пощекотала пса под подбородком.
— Хо-хо-хо-хо! — зафыркал бульдог. — Да, конечно же, собачий кекс. Да, после Хохотуньи он мне нравится больше всего на свете. Но послушайте-ка, не потанцевать ли нам еще немного, прежде чем лечь спать?
Животные встали друг за другом, и на улицах Города Авось да Небось начался веселый пляс.
— И ныне снова июль, Рождество,И ныне снова июль, Рождество…
— запели они так громко, что эхо повторяло за ними все эти слова.
Когда часы пробили двенадцать, все уже страшно устали и начали приводить себя в порядок, чтобы отправиться домой. Господин Нильссон всегда имел обыкновение произносить благодарственную речь.
И вот он, ударив копытом о стол, потребовал тишины.
— Ты, пес, и ты, кот,Вы озорничали целый год.Но было это весело и мило, вот…И я поднимаю свой шляпотИ говорю: спасибо и…спокойной ночи вам, пес и кот, —
произнес Стихоплет-кузнец и обнял То и Сё, этих добрых проказников из Города Авось да Небось.
— Но мы не желаем идти домой, — захныкал кое-кто из детенышей. — Еще слишком рано.
Господин Нильссон был оскорблен в своих лучших чувствах. Неужели они не слышали, что он говорил?
— Я сказал, и никаких возражении,Никаких больше игр, никаких песнопений,Потому что, как вам известно, венецВсякому делу —Конец
.
[1] Мисс — барышня (англ.); фрекен — барышня (шв.).
[2] Одна из провинций Швеции.
[3] Миккель — прозвище хитрого лиса в скандинавских, особенно в норвежских народных сказках.
[4] Почти самая последняя неделя июля (с 19 по 25), когда все дни, кроме первого, носят женские имена.