Аннабель (СИ) - Светлая Ксения

— Я не ревную. — отрезал Деймос.

— Да неужели? — Вольфганг со злостью хмыкнул, развернул девушку к себе и накрыл её губы тяжёлым поцелуем.

Ведьмочка вздрогнула, и на какое-то мгновение потеряла дыхание. Она широко распахнутыми от удивления глазами смотрела на чернокнижника. Поцелуй был не очень долгим, и после него мужчина откинул Аннабель на кровать. Ну и правильно, стоять в таком ошарашенном состоянии девушке было ещё проблематичнее, чем до этого.

Деймос склонил голову на бок, и больше не отводил полыхающих зелёным пламенем глаз от злобно ухмыляющегося чернокнижника.

— Ещё раз так сделаешь — и я разорву тебя на куски. — ледяным монотонным голосом пообещал Деймос.

— Не ревнуешь, говоришь? — Вольф сделал угрожающий шаг в сторону духа. Тот отзеркалил.

— Ты, я так посмотрю, тоже не равнодушен. — не меняясь в лице, констатировал дух.

Ведьмочка наблюдала за этим с удивлением, непониманием, и страхом. Машинально всё тёрла и тёрла губы, пытаясь избавиться от покалывающего чувства поцелуя чернокнижника. Но это было сложнее, чем она думала. Хотелось чем-то перекрыть это ощущение. Выпить чая, облизать мыло в конце концов. Да что угодно, даже другой поцелуй Деймоса сгодился бы.

— Зато мне не нужны её эмоции для подпитки. — спор тем временем продолжался, и всё больше набирал обороты.

— Её эмоции позволяют мне не причинять этой пугливой лани вред, чтобы самому выжить без её крови.

— Ты можешь оправдываться сколько хочешь. Но ты в девчонку влюблён, и это не заметит только слепой. А как думаешь, она сможет влюбиться в того, кого боится хуже Мёртвых духов? Не задумывался?

На этом Вольфганг решил, что разговор окончен, тем более что Деймос так и застыл, не придумав ответа, или не захотев что-то отвечать. Чернокнижник вышел из комнаты, оглушительно хлопнув дверью. Аннабель осталась наедине со своим призванным. И теперь ей казалось, что громкая ругань была гораздо приятнее, чем это мрачное молчание.

И вроде бы надо что-то сказать в своё оправдание, только Бель не представляла насчёт чего именно нужно будет оправдываться, и не сделает ли это ситуацию ещё хуже. И пока девушка размышляла над этим, Деймос зачем-то начал нарезать круги по комнате, заложив руки за спину.

Спустя несколько минут такого марша, мужчина резко повернулся к Аннабель, и улыбнулся своей привычной лисьей улыбкой. Вот только глаза не переставали излучать свет.

— Маленькая пугливая лань действительно не сможет влюбиться в кого-то настолько ужасного, как я? — это был скорее риторический вопрос, но Деймос ждал на него ответа. А вот ведьме отвечать совсем не хотелось.

— Почему ты говоришь об этом? — в ответ спросила девушка, осторожно отползая к стеночке, у которой стояла кровать.

— И правда, ты ведь всё равно боишься мне ответить.

Дух крови медленно двинулся к девушке, как будто по воде. Аннабель хотелось бы отползти и ещё дальше, но спина и так уже упиралась в холодный бетон. Почти как тогда, у ограждения этого самого дома.

Следующее движение духа было неожиданно резким и быстрым. Ведьма даже не успела отреагировать, когда мужчина оказался на её кровати, и навис над Бель, отведя её запястья куда-то вверх, за голову.

— Зачем спрашивать, когда твои эмоции ответят сами.

Девушку проняла дрожь. Странная, непонятная для неё самой. И необычно в этом было то, что Бель не могла различить отчего она так дрожит — от страха, или от какого-то другого, непонятного ощущения.

— Отпусти меня. — слабым голосом попросила девушка, едва шевеля губами. Но дух сделал рваный вдох и лишь облизнулся.

— Я не люблю тебя, глупая девочка. Невозможно влюбиться за такое короткое время. — прошептал мужчина у самого уха Аннабель. Так, будто убеждал в этом не пошедшую мурашками от его дыхания ведьму, а самого себя. — Это просто невозможно. — но сам зачем-то провёл губами по нежной шее девушки, с трудом сдерживаясь от поцелуев.

Аннабель с силой сжала зубы, чтобы не издать предательский стон от такой непозволительной близости. Но уследить за всем она не могла, поэтому пока ведьма контролировала голос и дыхание, то и дело сбивающееся, её спина выгнулась в сторону Деймоса, стоило тому всё-таки не сдержаться и оставить лёгкий поцелуй на коже.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Не заметить этого мужчина не мог. И держать в себе эти рвущиеся наружу чувства, которые в эту же секунду испытывала и Бель, он тоже больше не видел смысла.

Его поцелуй вызвал у девушки совершенно другие эмоции, нежели та провокация Вольфа. Всё повторилось, как в первый раз, но только ещё ярче, заливая чем-то ослепительно белым всё пространство вокруг. Оставляя в поле зрения только духа крови, который совершенно незаметно для девушки добрался рукой до её груди и с усилием сжал.

Аннабель не смогла сдержать стон, и освободившимся руками обняла Деймоса за спину. Как с них пропала одежда ведьма даже не особо уловила. Она помнила только, что в тот момент проскользнула шальная отрезвляющая мысль, что это неправильно, и нужно остановиться. Но потом Деймос снова поцеловал девушку.

Мужчина едва ли видел что-то вокруг. Рядом была только она, хрупкая маленькая девочка, с золотыми волосами, разметавшимися по подушке, как священный ореол.

Она была бы похожа на ангела, если бы не впившиеся в его спину коготки. Но вряд ли она осознавала, что сейчас происходило, слишком необычные эмоции. И эти эмоции затмевали всё, взрывались фейерверками, оглушали и ослепляли, соединяя двоих воедино.

Завершающая вспышка была особенно яркой, она ослепила Деймоса и Аннабель одновременно, заставляя их прижаться друг к другу так близко, как ещё никогда и ни с кем.

Дух крови навалился на девушку всем своим весом, вдавливая её в кровать, и наконец упал рядом, с трудом переводя дыхание. Он посмотрел на приходящую в себя ведьмочку. Та тяжело дышала, и легонько улыбалась, наверное, ещё не полностью поняв, что всё-таки только что было.

Мелкие ранки и ссадины, полученные Бель в той аварии, заживали буквально на глазах. А энергия духа, потраченная на битву с Мёртвыми, восстановилась полностью. Это было так удивительно и приятно, что Деймос не удержался, и прижал вздохнувшую девушку к груди, довольно улыбнувшись.

Решив, что очень сильно устала, Аннабель не стала разбираться зачем дух крови сделал то, что сделал. Сон брал верх, и возмущение не успело дойти до сознания девушки раньше, чем та заснула, уютно свернувшись клубочком в объятиях Деймоса.

На утро духа почему-то рядом не оказалось. Хотя первое, что испытала ведьма, как только проснулась — вовсе не злость или обиду, а какую-то нежность и удовлетворение. Лишь потом, окончательно встав с постели, моральная сторона вопроса взяла верх. И рассудок дал установку найти и отчитать Деймоса за то, что он так подло воспользовался… ну хотя, что там подлого было? Она же сама поддалась. И как это всё можно назвать воспользованием? Была бы против — этого бы не случилось. Но они же переспали, а значит Бель всё-таки испытывала какие-то чувства к своему же призванному.

Эти мысли очень угнетали девушку, ведь теперь она чувствовала себя какой-то немножко неправильной. Как если бы она переспала с первым встречным. И дух этот ужасный куда-то пропал.

Аннабель обыскала весь дом, но найти Деймоса так и не смогла. Только несколько раз прошла мимо очень хмурого Вольфганга, который старался даже не смотреть на ведьму. Но та, решив наконец, что дух крови просто куда-то сбежал, обратилась к чернокнижнику.

— Ты не знаешь куда он ушёл?

— Твой *****? — чашка, которую держал в руках мужчина, хрустнула под его пальцами, и была отброшена в сторону. — Понятия не имею.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Девушка хотела было ответить что-то не менее грубое, но просто не успела. Вольф поднялся с кресла, но тут же замер, как и ведьма, услышав знакомый гром на улице, за которым последовал тот же потусторонний крик.

Окна, как и тогда в автобусе, не выдержали звуков Мёртвых духов, и в дом начал заползать сизый болотный туман. Запахло гнилью и сыростью. Они нашли Аннабель.