Смерть может танцевать (СИ) - Вальтер Макс

— Я завтра вечером в помощь приду, — махнул я рукой. — Всё, иди давай, от тебя не отвяжешься.

Моня прокомментировал мои слова хохотом из переулка.

— Ну что пошли, раз уж напросился в провожатые, — улыбнулась Квида и взяла меня под локоть.

Проживала она далеко от меня, примерно час пути в одну сторону. Я прекрасно понимал, что завтрашняя тренировка будет для меня очень тяжёлой, но отказаться от прогулки не мог.

Нет, этические соображения здесь совершенно неуместны. За девушку рабыню, к тому же работающую на определённый дом, спросить могут очень строго. Опять же тот факт, что с рабов брать нечего, тоже даёт некий иммунитет. Мне просто хотелось ещё немного побыть с ней рядом.

Проклятые гормоны, уверен, что дело в них. Разум полностью хо́лоден, и трезво оценивает то, что из отношений подобного характера, ничего не выйдет. Но вот тело тянуло к ней, будто магнитом. И вот что странно, это было не только физическое влечение, как к половому партнёру, хотя и оно имело место быть, но я чувствовал к ней и духовную тягу. Это очень плохой знак.

Когда я довёл Квиду до того места, где она жила и работала, хотя его вполне можно назвать домом, я остановился и точно так же, как Моня совсем недавно, протянул руку для пожатия. Попрощались сухо, мне удалось взять под контроль это глупое тело и удержаться от поцелуев на прощание.

Девушка расстроилась, это было заметно. Живая, настоящая улыбка почти ушла с её лица, оставив после себя лишь вежливую, но голос дрогнул, когда она спросила: «Увидимся ли мы ещё»? Я лишь пожал плечами, потому как не знал правды, а давать ложные надежды, не в моих правилах.

Дорога домой заняла некоторое время, оставив мне на сон буквально пару часов.

*****

День неумолимо двигался к своему закату, а за повседневной рутиной происходило это незаметно. Казалось бы, вот только была команда «подъём», как уже накрывают стол для обеда.

Мы столпились в очередь возле кадки с водой, смывая с себя песок и пот. Затем точно такую же очередь организовали около повозки с обедом и неспешно побрели за стол.

— Ты, говорят, в город теперь можешь выходить? — внезапно спросил Крит, который сегодня сел рядом.

— Есть такое дело, — кивнул я.

— Я так понимаю, ты вчера очень долго гулял? — улыбнувшись, спросил он.

— Так получилось, — пожал я плечами, — это вроде не запрещается?

— Да нет, с этим полный порядок, но ты мало спал, — продолжил тот. — Такими темпами ты быстро выгоришь, а скоро очередной бой.

— Я не понимаю твоих переживаний, Крит, — посмотрел я ему в глаза, — с чего вдруг такая опека?

— Ты мог бы передать несколько писем от нас? — перешёл тот к делу. — А мы бы дали тебе возможность спать чуть дольше, если твоя прогулка повторится. Я же знаю, что может задержать юношу почти до подъёма.

— В моём случае подобное больше не повторится, — усмехнулся я, — но хорошо, я передам ваши письма, мне это несложно.

— Я буду должен тебе, — немного подумав, произнёс тот.

— Хорошо, Крит, — кивнул я, — найди меня после ужина. Письма, мне говорили, что рабы сплошь безграмотны.

— В основном да, но я умею писать и читать, — пожал плечами Крит. — Научился, когда ещё был маленьким. Мои родители тоже рабы, но они были ими не всегда и успели передать мне кое-какие знания.

— Понятно, — кивнул я. — Ладно, до вечера, мне пора заниматься.

Снова тренировка, теперь мы разбились на пары и отрабатывали короткие приёмы с копьями. Конечно, вместо них в наших руках были обычные палки, вот только тычки в рёбра от них, были вполне себе ощутимы. Но как я уже говорил, без боли — опыт не получить.

Нужно как следует прочувствовать, этот тупой конец шеста, который уже в тысячный раз попадает в одно и то же место, чтобы в тысячу первый отбить его. Только так и никак иначе. Не получится попросить противника на арене, чтобы он вот именно сюда не метил, потому как здесь я плоховато реагирую. Нет, гладиаторы именно в такие места и бьют, да делают это так, чтобы в этот момент, соперник находился в самой неудобной позе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Тренировка закончилась, а для меня пошёл уже второй день без дополнительной нагрузки. Надеюсь, я смогу нагнать упущенное время, для меня дорога́ каждая минута.

После ужина я выхватил ещё полчаса сна в тени деревьев. Разбудил меня Крит и передал мне несколько бумажных листков, сложенных треугольными конвертами.

— Вот, держи, — сказал он, — это всё нужно на один адрес передать, так что там ничего сложного. Как выйдешь на центральную площадь, второй проулок направо, после противоположного.

Он взял палочку и начал рисовать на небольшом участке земли, как и куда нужно идти.

— Я знаю адрес, — усмехнулся я, после того как понял, кому предназначены все эти письма.

— Вот как? — улыбнулся он в ответ. — Ну, тогда всё ещё проще. Спасибо тебе.

— Обращайся, — отмахнулся я и поднялся на ноги.

Несколько раз плеснул себе водой в лицо из кадки и отправился на выход.

Больше всего меня сейчас интересовало моё оружие. Хотелось поскорее начать тренировку с ним. Я загорелся этой идеей, в голове уже были первые рисунки и движения. Но остался ещё один момент ‒ мне не хотелось выступать на арене под своим именем. Если уж делать постановку, так лучше идти до конца.

Брать себе кличку типа «Молот», или «Громила», мне не хотелось, что-то типа Барс, или Смерть, звучат слишком пафосно. Хочется что-то короткое, громкое, как выстрел, чтобы сразу на уши легло и осталось в памяти у публики. Может быть Жнец?

Вроде неплохо и смысл двоякий, но время ещё есть, нужно подумать. Свой второй бой я буду биться классическим методом и, скорее всего, выберу меч.

— Привет, Моня, — поприветствовал я своего вчерашнего знакомого.

— Угу, — коротко кивнул он и окунул голову в кадку с водой, которая стояла возле ворот кузницы, — Ща я, — выдохнул он, высунувшись из воды.

Затем быстро вдохнул и снова погрузился в спасительную прохладу.

— Ты вовремя, мы как раз закончили, — наконец произнёс он, — Сейчас хозяин калит рабочие части.

— Посмотреть можно? — поинтересовался я.

— Легко, — кивнул Моня и пригласил войти.

Роф уложил широкую болванку в угли и раскалил её почти до белого цвета. Косу он водил над ней, и периодически прикладывал к ней магнит. Как только тот перестал прилипать к металлу малинового цвета, он быстро опустил её в кипящее масло, подержал немного и тут же погрузил в воду. Затем, то же самое проделал с навершием копья, которому предназначалось место на противоположном конце древка. После всех проделанных процедур, он быстро подправил лезвия, проверил остроту и положил изделия на ветошь.

— Можешь забирать, — довольным голосом произнёс Роф, — У тебя вышла отличная коса. Мы сегодня почти весь день для неё проволоку слоили, но получилась довольно тяжёлая штука. В общем, я взял на себя смелость и копьё слегка утяжелил, теперь баланс должен быть примерно на две третьих древка.

— Большое спасибо вам, господин, — низко поклонился я, — древки будут готовы только к концу недели. Можно это пока побудет у вас?

— Хорошо, — кивнул тот, — Моня занесёт их в ваш дом.

— Простите, в этом нет необходимости, — ещё раз поклонился я. — Я смогу забрать их самостоятельно.

— Мне насрать, — спокойно ответил Роф, — Просто передай Скаму, что я выполнил заказ, пусть платит.

— Да господин, — я кивком показал, что понял его слова, — сегодня же передам.

— Моня, хватит прохлаждаться, ленивая скотина, иди убирай мастерскую, — громко крикнул Роф, прямо над самым ухом.

Я понял, что со мной здесь закончили, я отправился выполнять просьбу парней.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Всё же при нашем образе жизни, это единственная радость: одержать победу на арене, попросить хозяина привести понравившуюся девушку, затем влюбиться в неё и мечтать о счастье в письмах. Но меня пока это всё не интересует, вначале я должен научить это тело убивать, а если Квида каждый раз будет доставаться мне в награду, что ж, я только ″за″.