Стишки от дедушки Фингала смешные и не очень - Борис Степанченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как это так?! Его переча воле,
Я вдруг остановилась на "С7=".
Верните коров
У калитки старуха рыдает.
Рядом с ней семилетний пацан.
А с тачанки её утешает
Коренастый лихой атаман.
"Что же плачешь ты, глупая баба?
Ведь, как-только врагов разобьём,
Мы тебе, за твою коровёнку,
Целых десять коров возвернём."
Много люди тогда повидали -
Продразвёрстку, войну, бандитизм.
Но зато, мы конкретно узнали,
Счастье — это когда коммунизм.
И хоть все по две смены пахали,
В магазинах шаром покати.
Но улыбки на лицах играли.
Ведь, мы были на верном пути.
Наконец! Захотев плюрализма,
Всё, что смог, развалил Горбачёв.
Раз уж нам не видать коммунизма,
Так, хотя бы, верните коров.
Над страною опять ветры веют!
И рост цен невозможно унять.
Ну, а люди по-прежнему верят,
Что на них не совсем наплевать.
Гений дрессуры
Моя тёща как-то, к слову,
Похвалила Куклачова.
Называет эта дура
Его "гением дрессуры".
Вот мой друг покойный — Вовчик
Был отменный дрессировщик.
Научил кота курить
И по фене говорить.
В именины тёти Гали,
Вальдемар с котом бухали.
Из простого разговора
Между ними вышла ссора.
Он назвал кота "уссатым".
Кот ему ответил матом.
Вовчик это не простил
И коту зафенделил.
Кот в ответ его куснул
И когтями полоснул.
От обиды Вовчик взвыл
И кота чуть не прибил.
Запустил в него сервиз.
Кот совсем его загрыз.
А когда пришли менты,
Начались вообще понты.
Кот, ментам на удивленье,
Оказал сопротивленье.
Участкового куснул
И в окошко улизнул.
Опера кота поймали.
В обезьянник запихали.
И пытались, до зори,
Расколоть на "глухари".
Кот по полной бы рюхнулся,
Но следачке приглянулся.
Видно, старая кобыла
Ласки недополучила.
Помурлыкал ей на ушко.
В общем, притворился душкой.
И теперь, мерзавец тот,
За свидетеля пойдёт.
Со следачкой кот живёт.
Говорят, с тех пор не пьёт.
Стал примером всем котам.
Только, курит по ночам.
Киллер
Приятно если у тебя супруга
Ткачиха, повариха и завсклад.
И даже просто верная подруга.
А я, увы, на киллере женат.
А так красиво это начиналось.
Катанье в лодке и прогулки при луне.
Но только наша свадьба отгуляла,
Как ты романтика прикончила во мне.
Во мне ты уничтожила поэта.
Потом, художника, писателя, врача,
Учёного литературоведа
И даже музыканта скрипача.
Теперь лежу, толстею на диване,
Похрапывая в сладком забытье.
А ты, коварно притаившись в ванне,
Рубашку и носки стираешь мне.
Не вспоминай пацан
Не вспоминай пацан о симпатичных бабах.
Ведь, нас не на юга увозят поезда.
Лишь-только ты вдохнёшь тайги еловый запах,
Не позабудешь это больше никогда.
В музее "Фаберже", а в опере "Цирюльник".
Красивой мишурой пленяют города.
Когда же ты увидишь, как цветёт багульник,
Не позабудешь это больше никогда.
Пусть, в ресторане лоск. Серебряные ложки.
Деликатесы, вина разные всегда.
Но если ты в тайге отведаешь морошки,
Не позабудешь это больше никогда.
Слащавый ритм попсы и громогласье рока.
Эстрадных звёзд кругом игривые стада.
Но если вдруг, в ночи, услышишь пенье волка,
Не позабудешь это больше никогда.
Не вспоминай пацан и ерундой не майся.
У юности твоей отписаны года.
Когда ж вернёшься ты, то, сколько не старайся,
Не позабудешь это больше никогда.
Дама пик
Историю про "Пиковую даму"
Я по литературе изучал.
О том, как инженер военный Герман
Старушку до инфаркта запытал.
Какие, нафиг, три волшебных карты?!
Придурок немец точно был неправ!
Понятно, что графиня, ради фарта,
Умело карты прятала в рукав.
Всё остальное сказки и приколы.
Я фокус этот знаю с ранних лет.
Когда мы с пацанами, после школы,
Проигрывали деньги на обед.
От случая зависеть, полюбому,
Тогда мне было право не с руки.
Я вдруг постиг простую аксиому -
Играют честно только дураки.
Фортуна сразу мне заулыбалась.
Вмиг стало радостнее. И играть, и жить.
Ведь, с лишней картой в рукаве, как оказалось,
Намного проще комбинацию сложить.
Вообще-то, я не жадный по натуре.
Но, чтоб адреналин поднять в крови…
Короче, напросился как-то, с дури,
Сыграть по-крупному с серьёзными людьми.
В тот вечер мне не зафартило сразу.
Не проканал мой фокус с рукавом.
Домой вернулся я тогда с заплывшим глазом,
Совсем без денег, но со сломанным ребром.
С тех пор, из принципа на деньги не играю.
Лишь только, по ночам, в кошмарном сне,
Я вновь и вновь по полной огребаю
С пиковой дамой в левом рукаве.
Подарок юбиляру
На работе на моей
Приключился юбилей.
У завкома в попе зуд.
Юбиляр уж больно крут.
Не какой-то хмырь в спецовке.
Зам. по перепланировке!
Юрий Палыч. Старый дед.
Отработал сорок лет.
Вот, попробуйте решить,
Что такому подарить?
Мы ж, от всей рабочей братьи,
Подарили выключатель.
Выключатель не простой,
А с рэлюхой звуковой.
Чтоб его переключать,
Можно с кресла не вставать.
Надо лишь ногою топнуть
Иль в ладоши громко хлопнуть.
Свет зажжётся. Красота!
Хлопнул снова. Темнота.
К прочим звукам он нейтрален.
Но, ведь, храп универсален.
Видно, кто его создал,
На такой не рассчитал.
Это знают все на свете.
Даже, продавцы в буфете.
В кабинете свет мигает -
Значит, Палыч отдыхает.
На острове, залитом солнцем
На острове, залитом солнцем,
Средь тёплых тропических вод,
Ещё со времён кроманьонцев,
Весёлое племя живёт.
Кокосы, бананы и манго,
И рыбу в прозрачной реке.
Дарует им, щедрый и добрый
Унхау-тон-мгау-тэхе.
Они же его украшали
Гирляндами свежих цветов.
И песни свои напевали,
Как птицы средь райских садов.
А вечером все танцевали,
На тёплом прибрежном песке.
И, глядя на них, улыбался
Унхау-тон-мгау-тэхе.
Но как-то, средь вод океанских,
На фоне вечерней зори,
Три маленьких паруса белых
Они увидали вдали.
К кусочку зелёного рая,
Акулами шхуны летят.
Форштевнем волну разрезают,
А в трюмах их цепи звенят.
Впервые гостей принимая,
Туземцы на берег пришли.
Они, улыбаясь, как дети,
Цветы и ракушки несли.
Но радостной встречи не будет
И мир не спасёт красота,
А залпы десятка орудий,
Укутают дымом борта.
На острове, залитом
