Маленькие дети и их матери - Дональд Винникотт

Вначале, однако, речь идет именно о физическом холдинге — о том, как ребенка держать на руках, то есть о физической стороне дела, обусловливающей психологическую, которая может быть хорошей или плохой. Хороший холдинг и обращение облегчают процесс развития ребенка. Плохой холдинг означает постоянное прерывание этого процесса из-за реакций ребенка на неудовлетворительное приспособление к его потребностям.

Облегчить развитие в данном контексте означает приспособиться к основным потребностям, природа которых такова, что это может сделать только кто-то из людей. «Инкубатор» подходит недоношенному ребенку, но ступень развития доношенного требует присутствия рядом человеческого существа, пусть даже мать, ухаживая, использует колыбельку или коляску. Мать сумеет приспособиться к потребностям ребенка на этой ранней стадии, потому что у нее нет пока других желаний.

Большинству детей везет — их хорошо держат на руках большую часть времени. Это дает им уверенность в благожелательности мира, но еще важнее то, что они имеют достаточно хороший холдинг, что позволяет им очень быстро эмоционально развиваться. Когда ребенка «достаточно хорошо держат», успешно закладываются основы личности. Дети не помнят о том, что их «держали достаточно хорошо». Травмирующий опыт остается у них в памяти, когда их «не держали достаточно хорошо».

Матерям хорошо известно обо всех этих само собой разумеющихся вещах. Мать испытывает физическую боль, если кто-то (быть может, доктор, тестирующий ребенка на реакцию Моро) позволит ему на глазах у матери познать чувство обиды.

«Обида» — именно то слово, которое может выразить воздействие на младенца неумелого обращения. В первые недели и месяцы жизни большинство младенцев не знают чувства обиды. Но если их и «обижают», боюсь, нередко в этом бывают виноваты доктора и медсестры, в отличие от матерей не озабоченные тем, чтобы приспособиться к основным потребностям младенца.

Будьте уверены, такие обиды не проходят бесследно. В работе с детьми постарше и со взрослыми мы обнаруживаем, что такие обиды складываются в чувство небезопасности и реакции на обиду задерживают процесс развития, что разрушает непрерывность, а эта непрерывность — сам ребенок.

Объектные отношения

Обращаясь к вопросам кормления грудью или искусственного вскармливания, вы как педиатры думаете о физической стороне естественного или искусственного кормления, и здесь особое значение приобретает ваше знание биохимии. Я же хочу привлечь ваше внимание к тому факту, что когда мать и младенец соединяются в ситуации кормления, речь идет об инициации человеческих отношений. В этот момент у ребенка закладывается модель отношения к объектам и миру в целом.

Мой немалый опыт убедил меня, что модель объектных отношений закладывается именно во младенчестве и что важно даже самое начало. Слишком просто искать объяснения в рефлексах. Доктора и медсестры не должны попадаться в ловушку, списывая все на рефлексы — пусть они и являются неоспоримым фактом.

Младенец является человеческим существом, неразвившимся и в высшей степени зависимым, однако это индивидуум, который имеет и накапливает опыт. Практический смысл этого огромен для всего, что касается обращения с ребенком на самых ранних ступенях его развития. Значительная часть матерей кормили бы грудью, если бы доктора и сестры, на которых матери так полагаются, допустили сам факт: только мать способна соответствующим образом осуществлять эту задачу. Матери можно помешать, и ей можно помочь, поддерживая во всех прочих отношениях. Но именно здесь мать нельзя учить.

Существуют почти неуловимые вещи, которые мать постигает интуитивно, без всякого интеллектуального понимания происходящего, и это постижение доступно матери только в том случае, если вся ответственность на данном ограниченном участке ложится на нее одну. Она, например, знает, что самое главное в кормлении — не кормление.

Это обида, и я бы даже сказал изнасилование, когда рассерженная медсестра впихивает материнский сосок или соску-бутылку ребенку в ротик и вызывает рефлекс. Ни одна мать по собственному побуждению такого не сделает.

Многим младенцам необходимо время, прежде чем они начинают искать объект, а найдя, необязательно сразу же используют его с целью получения пищи. Им хочется поиграть с ним руками и ртом, возможно, помять деснами. Здесь множество вариантов — все зависит от конкретного случая.

Это не просто начало кормления — это начало объектных отношений. Все отношения этого нового человеческого существа с реальным миром будут базироваться на том, как все начиналось, и на паттернах, которые постепенно сформируются на основании опыта самых первых человеческих взаимоотношений — между ребенком и его матерью.

Здесь перед нами необъятный предмет, даже имеющий отношение к философии, поскольку нам необходимо принять парадокс, что создаваемое младенцем уже существовало и что фактически создаваемое младенцем — это часть матери, оказавшаяся обнаруженной.

Суть в том, что обнаруживаемое не обнаружилось бы, если бы мать не пребывала в том особом состоянии, в котором матери способны быть в нужное время в нужном месте. Это называется приспособлением к нуждам или потребностям ребенка, и от этого приспособления зависит способность младенца к созидательному открытию мира.

Что нам делать, если мы не можем учить матерей обращению с младенцем? Дело докторов и медсестер — не вмешиваться. Все просто. Нам следует знать, какого рода медицинская помощь и помощь по уходу за ребенком действительно нужна матерям. Располагая этим знанием, мы предоставим матери делать то, что она одна только и может сделать.

Когда мы лечим детей постарше и взрослых, то приходим к мысли, что большинства нарушений, с которыми нам приходится иметь дело в связи с личностными расстройствами, можно было избежать. Часто они вызваны докторами и медсестрами или неверными идеями, утвердившимися в медицине. Мы неоднократно приходили к выводу: если бы доктор, или медсестра, или какой-либо другой помощник не вмешивался в естественные, тончайшие процессы, принадлежащие к отношениям матери и младенца, нарушений в развитии, возможно, не последовало бы.

Ребенок подрастает, и жизнь, разумеется, усложняется. Неудачи, которые подстерегают приспосабливающуюся к ребенку мать в действительности окажутся приспособлением к потребностям растущего ребенка справляться с разочарованием, испытывать гнев и реагировать на отказ в чем-то таким образом, когда достижение чего-то становится все более значимым и увлекательным. Матери и отцы незаметно растут вместе с каждым своим ребенком.

Младенец довольно быстро становится индивидуумом, несомненно, принадлежащим к роду людей, хотя на самом деле он был человеческим существом с рождения. Чем скорее мы признаем это, тем лучше.

Теперь позвольте мне перейти к третьему моменту — одному из важнейших в обращении с младенцем.

Управление экскрецией

Вначале младенец сосредоточен на поглощении. Речь идет, например, об открытии объектов, об узнавании их по виду, запаху. У младенца также закладываются представления о непрерывности объектов, иными словами, приобретает важность объект как таковой, а не только объект некоего разряда или объект как нечто, доставляющее удовольствие.

В процессе роста и эмоционального развития, связанных с развитием мозга, младенец расширяет представление о пищеварительном тракте и процессе кормления. Иными словами, в первые недели и месяцы ребенок узнает многое из того, что касается поглощения, и одновременно выделяет фекалии и урину. Поглощение осложнено разного рода деятельностью, направленной вовне, не значимой для младенца как индивидуума.

В возрасте 6—7 месяцев ребенок явно способен связать процесс выделения с поглощением. Младенец, быстро обретающий способность сознавать, уже проявляет интерес к тому, что у него внутри, точнее, к области, находящейся между ртом и анусом. То же самое справедливо и в отношении мозга. Таким образом, ребенок становится вместилищем: вместилище — мозг, вместилище — тело.

С этого момента для него существует два вида экскреции. Деятельность одного вида осознается как приносящая вред, в данном случае мы употребляем слово «плохая»; младенец нуждается в матери, чтобы избавиться от ее продуктов. Деятельность другого вида осознается как хорошая, и она является материалом для подарка, который можно отдать в момент любви. Это осознание двух видов деятельности сопровождается развитием мозга и психики.

Почему докторам и медсестрам не следует вмешиваться, когда родители позволяют младенцу по-своему искать способ быть таким, кого называют «чистым» или «сухим»? Потому что каждому младенцу нужно время, чтобы разобраться, в чем отличие «хорошего» от «плохого», обрести уверенность в своей потребности избавиться от того, от чего нужно избавляться.