Падение башен. Нова - Самуэль Дилэни

У другого входа во дворец два стражника заметили мальчишку, с черными волосами и зелеными глазами, пытавшегося влезть на забор.

— Эй, слезай оттуда! Давай-давай! Где твои бумаги? Как это — нет? Как это — нет? Пойдешь с нами. Джо, возьми камеру, сейчас мы его сфотографируем и пошлем изображение в управление записей. Там скажут, кто ты такой, парень. А сейчас стой смирно.

Позади них из тени вышла беловолосая девочка и в один миг скрылась в воротах. Стражники не заметили ее.

— Стой смирно, щенок, пока я снимаю.

Группа хулиганов под предводительством гиганта подняла адский шум у дворца. Они и не пытались увести мальчишку из сторожевой будки, но тот каким-то образом удрал в суматохе. Один стражник в униформе 17 размера получил удар по голове и лишился сознания, но больше никто не пострадал. Стражники разогнали хулиганов, унесли пострадавшего в лазарет и там оставили. Доктор Уинтл увидел его в приемной и на минуту вышел, чтобы взять бланк рапорта о несчастном случае из кладовой в другой стороне дома, хотя мог бы поклясться, что десять минут назад здесь была целая куча бланков. Когда доктор возвратился, стражник был по-прежнему здесь… но совершенно голый.

Минуту спустя незнакомый стражник в униформе 17 размера откозырял стражнику у ворот и вошел в них.

Двое неизвестных во дворце закинули веревку с грузом на одном конце на карниз третьего этажа. Первый раз они промахнулись, но второй раз закрепили веревку и оставили ее висеть.

Стражник в униформе 17 размера прошел по коридору в западное крыло дворца, остановился перед широкой двойной дверью, на которой была серебряная корона, указывающая комнату королевы-матери, достал из кармана связку ключей и запер Ее Величество в комнате. У следующей двери он запер для надежности принца Лита и быстро пошел дальше.

Тил добрался до угла, свернул и проверил уличный знак. Все правильно. Он вошел в подъезд и сел ждать.

В это время принц Лит в одной нижней рубашке лежал в постели и читал. Взглянув на окно, он увидел девушку с белыми волосами, висевшую вниз головой по ту сторону ставня, перевернутое лицо улыбнулось принцу. Затем к закрытому окну протянулись руки, что-то сделали, и обе рамы распахнулись. Девушка быстро качнулась, перевернулась и через мгновение уже сидела на подоконнике.

Лит схватил пижамные штаны и бросился к двери. Не сумев открыть ее, он отвернулся и натянул на себя штаны.

Алтер приложила палец к губам и спустилась в комнату.

— Спокойно, — прошептала она. — Меня послала герцогиня Петра. В какой-то мере. — Ей велели воспользоваться этим именем, чтобы успокоить принца, но это выглядело шуткой. — Видишь ли, тебя похищают. Для тебя это очень хорошо, поверь мне. — Она не спускала глаз с белокурого мальчика, который отошел от двери.

— Кто ты? — спросил он.

— Твой друг, если ты захочешь.

— Куда ты собираешься отвести меня?

— Ты отправишься в путешествие. Но вернешься обратно.

— А что сказала моя мать?

— Она не знает. Никто не знает, кроме тебя и герцогини, и нескольких человек, которые помогают ей.

Лит задумался. Он сел на постель и прижал пятку к боковой стене. Раздался щелчок, но больше ничего не произошло.

— Почему дверь не открывается? — спросил он.

— Она заперта на ключ, — ответила Алтер, взглянула на часы у постели принца и повернулась к окну. Свет от канделябра играл на раковинах ее ожерелья. Лит спокойно положил руку на колонку кровати, но ничего не произошло, кроме щелчка.

Алтер высунулась из окна, как раз когда сверху спустился на веревке узел. Она втащила его в окно, отвязала веревку, и та сразу же вылетела из окна.

— Вот, — сказала она и бросила Литу рваную одежду. — Надевай.

Лит снял пижаму и оделся в лохмотья.

— Посмотри в кармане, — сказала Алтер.

Мальчик сунул руку в карман и извлек связку ключей.

— Открывай дверь.

Мальчик помешкал, но пошел к двери. Прежде чем вставить ключ в замок, он наклонился и посмотрел в замочную скважину.

— Эй, — сказал он, поворачиваясь к девушке. — Иди-ка сюда. Видишь что-нибудь?

Алтер подошла и посмотрела. Лит отклонился к стенной панели, и та произвела легкий щелчок. Больше ничего не случилось.

— Ничего не вижу, — сказала Алтер. — Открывай дверь.

Лит послушался. Дверь распахнулась.

— Молодцы, ребятки, — сказал стражник в униформе 17 размера, стоявший за дверью. — Пошли со мной. — Он крепко взял Лита за руку, другую протянул Алтер, и они пошли по коридору. — Предупреждаю, веди себя тихо, — сказал он Литу, когда они повернули за угол.

Через минуту они вышли из дворца. Проходя мимо часового, стражник сказал:

— Вот еще дурачье пыталось проникнуть во дворец.

— Ну и ночка! — вздохнул часовой. — И девчонка тоже?

— Похоже, что так. Сейчас их сфотографирую.

— Правильно, — сказал часовой и отсалютовал стражнику.

Они прошли дальше, к караульному помещению, но не вошли в него, а свернули в боковую улицу. Стражник неожиданно исчез, а навстречу ребятам шел черноволосый зеленоглазый мальчик.

— Это и есть принц? — спросил он.

— Угу, — ответила Алтер.

— Кто ты? — спросил Лит. — Куда вы ведете меня?

— Меня зовут Тил. Я сын рыбака.

— А я Алтер, — представилась девушка.

— Она акробатка, — добавил Тил.

— Я — принц, — сказал Лит. — Настоящий. Принц Лит. Не забывайте этого.

Двое посмотрели на белокурого мальчика в таких же лохмотьях, как и у них, и вдруг расхохотались. Принц нахмурился.

— Куда вы ведете меня? — снова спросил он.

— Туда, где ты чего-нибудь поешь и хорошо выспишься, — ответила Алтер. — Пошли.

— Если вы повредите мне, моя мать сошлет вас в рудники.

— Никто не повредит тебе, дурачок, — сказал Тил. — Ты тоже нед?

— Что?

— Ну, как и мы, недовольный, — объяснил Тил. — Это значит, что нам не нравится, где мы были, где мы сейчас, и там, куда идем. А как ты?

— Я… — принц растерялся. — Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Ладно, все равно идем, — сказал Тил и они пошли по улице.

ГЛАВА 5

Герцогиня Петра сказала:

— Твоим первым заданием будет…

Зелень пчелиных крыльев, красный цвет полированного карбункула, паутина серебряного огня, свечение и дым. Все это ушло из его глаз.

Теперь только одно солнце лизало горизонт. Песок стал малиновым. Озеро пылало. А рядом с озером, под облаками, полосующими небо, был… город.

Там все двигалось, поворачивалось, одна форма сливалась с другой, охватывалась свечением, соединялась с другими формами, темнела…

Джон пытался рассмотреть, что делается у озера, но не смог.

— Лорд Пламени.

— Там, — спросил Джон. — Внутри?

— Нет, это только город. Здания.

— Что это за место? — спросил Джон. — Где я?

— Ты на окраине разрушенного города на планете, далекой от твоей. Двенадцать миллионов лет назад эта планета была домом для цивилизации, построившей этот город. Теперь эта цивилизация мертва. Но город был сконструирован таким образом, что мог отстраиваться сам.

— А ты сказал, что Лорд Пламени не живет там?

— Нет. Никто не пользовался этим городом, так что мы сейчас живем там.

— Вы… почему ты не скажешь мне, кто вы?

— Каждый раз, когда мы говорим с тобой, мы сообщаем тебе чуть больше. Твой мозг должен постепенно привыкать к нам. Ты живешь в скованном ограниченном мире, и если мы сразу бы ворвались в твое сознание, ты захотел бы отогнать нас, как больную фантазию. Мы приходим к тебе, уходим, и ты начинаешь забывать о нас, и приходим снова. У нас три агента в вашем мире, ты и еще двое. Теперь, когда ты вошел в контакт с одним из них, ты имеешь некоторую поддержку в своем мире, и мы должны сказать тебе больше.

Джон смотрел на сказочное творение по ту сторону дюн, а с ним говорили.

— Мы странники из другой вселенной. У нас нет дома, он был разрушен войной на таком уровне, которого ты не можешь постичь. Теперь мы спокойно живем в вашей вселенной, живем только в покинутых городах, разбросанных по вашим планетам. Мы можем пересекать расстояния между звездами, галактиками, пренебрегая временем. Обычно мы не сталкиваемся с живыми существами, только наблюдаем. Но недавно — недавно по нашим понятиям, потому что наше настоящее время больше — в этот отрезок в континуум пришла другая жизненная сила. Она развивалась так же, как и мы. Как и мы, она может восприниматься жизненными формами на различных планетах, это требует много больше труда и энергии, чем для путешествия с одного конца вселенной до другого, потому что мы должны изменять наше видение, в котором ни время, ни пространство не имеет значения, до миниатюрной границы жизненных форм, не видящих предмета за стеной, и у которых опыт одного индивидуума может вызвать эмоции и идеи, неизвестные мозгу и сердцу другого.