Святой Димитрий (сборник) - Литагент «Благозвонница»

В 70-е годы включился великий князь Димитрий Иоаннович в борьбу с Золотой Ордой. Это движение, вдохновляемое Русскою Церковью, широко развивалось среди русского народа… Узнав о приготовлениях Мамая к очередному походу, великий князь Димитрий Иоаннович начал собирать силы для отпора: он понимал, что Русской земле угрожает повторение страшных ударов предыдущих набегов. Наступил решающий момент его жизни; все предшествующее было лишь подготовкой сентября 1380 года. Великий князь был готов к осуществлению промыслительно возложенной на него задачи. Тридцать лет его окружало влияние великих святых его времени. В этой благотворной атмосфере его дух приобрел крепость и свободу. Он привык действовать в уповании на единого Бога – и теперь, имея Бога своим помощником, он оказался в силах выступить против Орды. Под влиянием Церкви в его душе сформировалась и укрепилась идея единой Русской земли. Противостояние татарам мыслилось ему не одинокой борьбой Московского княжества, но союза всех русских уделов, стремящихся освободить родную землю и защитить веру Православную.

В 1376 году состоялся поход на Волжскую Болгарию. Русские осадили болгар и, несмотря на наличие у города пушек – невиданного по тому времени оружия, вынудили его к сдаче. Это был значительный успех Москвы, ее первая наступательная победа в борьбе с татарами.

В 1378 году Мамай послал на Русь большое войско, во главе которого стоял воевода Бегич; в июле татары вторглись в рязанские земли. Поход этот имел целью не только ограбление Рязанского княжества, но, судя по размерам обозов, Бегич не исключал возможности дойти и до самой Москвы. Навстречу врагу выступил Димитрий Иоаннович, полки которого разбили татар.

Выигранная битва на реке Воже была генеральной репетицией сражения на Куликовом поле. Приближался грозный 1380 год. Напрасно великий князь Димитрий Иоаннович пытался умилостивить хана дарами и покорностью: Мамай и слышать не хотел о пощаде. Как ни тяжело было великому князю после недавних войн с литовцами и другими беспокойными соседями снова готовиться к войне, а делать было нечего: татарские полчища надвигались, подобно грозовой туче, к пределам тогдашней России.

Готовясь выступить в поход, собирая силы для решающего сражения с полчищами Мамая, великий князь Димитрий Иоаннович счел первым долгом посетить обитель Живоначальной Троицы, чтобы там поклониться Единому Богу, в Троице славимому, и принять напутственное благословение от преподобного игумена Сергия. Он пригласил с собой брата Владимира Андреевича, всех бывших тогда в Москве православных князей и воевод русских. С отборной дружиной воинской после дня Успения он выехал из Москвы. На другой день прибыли в Троицкую обитель. Воздав здесь свое смиренное поклонение Господу Сил, великий князь сказал святому игумену: «Ты уже знаешь, отче, какое великое горе сокрушает меня, да и не меня одного, а всех православных: ордынский князь Мамай двинул всю орду безбожных татар. И вот они идут на мою отчизну, на Русскую землю, разорять святые церкви и губить христианский народ… Помолись же, отче, чтобы Бог избавил нас от этой беды!»

Князь Димитрий поведал преподобному Сергию о своих сомнениях ввиду малочисленности своих дружин в сравнении с войском Мамаевым. Святой Сергий не только благословил его на предстоящий великий подвиг, но и предсказал за трапезой конечное запустение и погубление Мамаю, а Димитрию – помощь Небесных сил, милость и славу.

Святой старец успокоил великого князя надеждой на Бога: «Господь Бог тебе помощник; еще не приспело время тебе самому носить венец этой победы с вечным сном; но многим, без числа многим сотрудникам твоим плетутся венцы мученические с вечной памятью». И, осеняя преклонившегося перед ним великого князя святым крестом, богоносный Сергий воодушевленно произнес: «Иди, господине, небоязненно, Господь поможет тебе на безбожных врагов!» А затем, понизив голос, сказал тихо одному великому князю: «Победиши враги твоя»… С сердечным умилением внимал великий князь пророческому слову святого игумена: он прослезился от душевного волнения и стал просить себе у преподобного особого дара в благословение своему воинству и как бы в залог обещанной ему милости Божией. Вещие слова преподобного наполнили радостью и надеждой сердце великого князя.

В то время в обители Живоначальной Троицы в числе братии, подвизавшейся под руководством Сергия против врагов невидимых, были два инока-боярина: Александр Пересвет, бывший боярин брянский, и Андрей Ослябя, бывший боярин любецкий. Их мужество, храбрость и искусство воинское были еще у всех в свежей памяти: до принятия монашества оба они славились как доблестные воины, храбрые богатыри и люди очень опытные в военном деле. Вот этих-то иноков-богатырей и просил себе в свои полки великий князь у преподобного Сергия: он надеялся, что эти люди, посвятившие себя всецело Богу, своим мужеством могут служить примером для его воинства и тем самым сослужат ему великую службу. И преподобный Сергий не задумался исполнить просьбу великого князя, на вере основанную. Он тотчас же повелел Пересвету и Ослябе взамен лат и шлемов возложить на себя схимы, украшенные изображением креста Христова: «Вот вам, дети мои, оружие нетленное», – говорил при сем преподобный. Благословив крестом и окропив еще раз освященной водой великого князя, своих иноков-витязей и всю дружину княжескую, преподобный Сергий сказал великому князю: «Господь Бог да будет твой помощник и заступник: Он победит и низложит супостатов твоих и прославит тебя!» Тронутый до глубины души пророческими речами старца, великий князь отвечал ему: «Если Господь и Пресвятая Матерь Его пошлет мне помощь противу врага, то я построю монастырь во имя Пресвятой Богородицы».

Между тем быстро пронеслась по лицу Русской земли молва о том, что великий князь ходил к Троице и получил благословение и ободрение на брань с Мамаем от великого старца, Радонежского пустынника. Светлый луч надежды блеснул в сердцах русских людей, а те, которые готовы были стать против великого князя Московского заодно с Мамаем, поколебались. Таков был старый князь Рязанский Олег. Он уже готовился соединиться с Мамаем, чтобы поживиться на счет князя Московского, со стороны коего не ожидал большого сопротивления такому сильному врагу. Но, получив известие, что московские силы уже переправились через Оку, что инок-подвижник по имени Сергий благословил московское воинство идти против Мамая, князь Олег очень встревожился. Так высоко ставили благословение преподобного Сергия даже сами враги князя Димитрия. Благословение святого старца в их глазах считалось уже достаточным ручательством победы великого князя Московского. И Олег отложил всякую мысль идти на помощь татарам против московских полков.

Как раз перед выступлением великого князя против татар произошло Божественное знамение – чудесное событие: во Владимире-на-Клязьме были открыты мощи благоверного князя Александра Невского, прадеда Димитрия Иоанновича. Инок-пономарь той церкви, где находилась гробница князя, ночью спавший на паперти, внезапно увидел, что свечи, стоящие перед иконами, сами собой загорелись и к гробу подошли два старца, вышедшие из алтаря (может быть, святые митрополиты Петр и Алексий), и, подойдя к раке, они сказали: «Восстании, Александре, ускори на помочь правнуку своему, великому князю Димитрию, одолеваему сущу от иноплеменников». И тотчас же, как живой, восстал из гроба преславный князь Александр, после чего все трое стали невидимы. Это чудесное явление послужило к открытию и прославлению мощей святого Александра Невского. Наутро гроб был выкопан и обнаружены нетленные мощи благоверного князя.

Еще одно Божественное знамение получил святой Димитрий – стоявшему на страже в ночь перед сражением воину явились святые Борис и Глеб. В вышине показалось густое облако, и двое светлых юношей с зажженными свечами и мечами в руках обратились к татарским воеводам: «Кто послал вас губить наше Отечество, данное нам Богом?» – и стали рубить врагов, так что ни один не остался цел.

20 августа, в прекрасное ясное утро, московская рать выступила в поход. Димитрий сначала горячо молился в соборном Успенском храме, со слезами припадая к раке святого Петра и усердно прося его помощи, а потом перешел в Архангельский собор, где поклонился гробам родителя и деда. Затем он простился с нежно любимой супругой своей и детьми. Удерживая слезы, он поцеловал княгиню Евдокию Димитриевну, сказал ей на прощанье: «Бог нам заступник» и, сев на коня, выехал к выступавшему войску, которое благословляло и кропило святой водой духовенство, вышедшее его проводить из кремлевских соборов. Полки представляли величественное зрелище. Их доспехи и оружие ярко блистали на утреннем солнце. Кольчатые железные брони или стальные панцири из блях, шлемы с остроконечными верхушками, продолговатые щиты, окрашенные в красный цвет, тугие луки и колчаны со стрелами, острые копья, частью кривые булатные сабли, частью прямые, составляли вооружение и снаряжение русских воинов. Из их среды особенно выделялся сам Димитрий Иоаннович. Это был высокий, плотный человек, с темной окладистой бородой и большими умными глазами, в полном расцвете своих сил: ему было едва тридцать лет от роду. Далеко был виден и его огромный алого цвета великокняжеский стяг с ликом Нерукотворного Спаса. Святой Сергий в своей грамоте вместе с пастырским благословением наказывал Димитрию: «Без всякого сомнения, государь, иди против них и, не предаваясь страху, твердо надейся, что помогут тебе Господь и Пресвятая Богородица».