Сумерки человечества - Кирилл Тимченко

- Смотрите, - спецназовец ткнул пальцем в несколько квадратиков на карте, тут мы сейчас, - ехали здесь вот по этой трассе и свернули по грунтовке. Можно выехать обратно, и доехать на шоссе, но так будет несколько дольше. Если пересечете поселок, то можно будет проехать полями прямо до полигона. Здесь не отмечена, но дорога есть, прямо вот до этой деревни, а оттуда до полигона за десять минут пешком дойти можно. А уж на месте вас примут, пыль отряхнут и все такое. Ясно?

- Так точно, - сказал я, - вобьем маршрут в GPS-передатчик, в машине стоит такой. Так ведь, Свет?

- Есть, и даже заряжен, - сказала она, не выходя из машины.

- Тогда все, удачи вам, - спецназ попрощался, а потом решили на всякий случай проверить ближайший подлесок, на возможность появления новых зомби. Что самое противное с ними, никогда точно не знаешь, откуда они вылезут. Так что зачищать надо каждый кустик.

Саша сел на место водителя и завел мотор. Под капотом добродушно заурчало и машина потихоньку поехала, обгоняя отряд спецназовцев. Я спокойно сидел на заднем сиденье, забивая магазины новыми патронами.

Света сидела впереди, рядом с Сашей и молчала, никак не вспоминая, что произошло, поэтому я тоже предпочел об этом ей не напоминать.

  Глава 3. Тяжести знаний.

Машина, немного трясясь, довольно быстро шла по дороге, весело разбрызгивая грязь в обе стороны. Саша немного неуверенно крутил руль, еще не до конца сумев избавится от ощущения относительной ценности машины. Дорогой, но не очень проходимый внедорожник, с богато отделанным салоном и фирменной заграничной маркой заставлял всплывать в памяти такое слово, как деньги. Абсолютная относительная ценность, порожденная цивилизацией, до сих пор продолжала висеть в памяти хотя на деле уже никому не нужная. Сейчас такой автомобиль уже имеет гораздо более низкую ценность, чем тот же, всеми автовладельцами оплеванный, но вездеходный и надежный УАЗ, ставший теперь едва ли не культовой машиной новой цивилизации, уже выраставшей на остатках прежней.

Мотор с текущим радиатором быстро стал нагреваться, гремя все громче и все сильнее напоминая по звукам ведро с гайками. Разбитое лобовое стекло больше не могло защищать от случайных брызг, поднятой пыли и контуженных насекомых, решивших покончить жизнь самоубийством, пытаясь взять автомобиль на таран. Поэтому мы все трое уже сидели в респираторах и противопылевых очках, напоминая таких же большеглазых насекомых. Саша ругался, время от времени протирая очки, а Света добро посмеивалась над ним, говоря, что он напоминает водителя ралли. Я же молча сидел сзади, пытаясь оттереть быстро засыхающие собачьи мозги со ствола автомата.

Воняло от них так сильно, что чувствовалось даже сквозь респиратор, К тому же боялся, что если все это так и останется, оружие может начать отказывать, причем, по закону подлости, в самый неподходящий момент.

За окном мелькали деревья, брошенная сельскохозяйственная техника, возделанные поля и какие-то мелкие домики, стоящие на отшибе. Все выглядело запущенным и брошенным. За то короткое время, что военные провели здесь, восстановится еще ничего не успело.

Эвакуированные до сих пор располагались в больших временных лагерях, где их пытались разобрать на работы. С этим, как я уже знал, были большие проблемы. Люди или вообще отказывались работать, веря, что все еще может вернуться на круги своя, а некоторые требовали «работу по специальности», будучи юристами, менеджерами и промоутерами. Зачем военному анклаву, находящемуся почти в автономном существовании нужен, скажем, специалист по мерчендайзенгу, или как там это вообще называется, военные понять не могли, и предлагали, например, работу на полях, совершенно необходимую, так как кушать что-то надо было. Только человек, привыкший больше травить анекдоты, чем работать, да получать еще за это большие деньги, гордо отказывался, говоря, что его специальность едва ли не жизненно важная. Были, конечно, люди, уже понявшие мир перевернутым с ног на голову, и осознавшие невозможность возврата к прежнему, как я, но таких было слишком мало от общего количества для исправления ситуации.

Мимо нас, за окном, проплыл обгорелый рейсовый автобус с выбитыми стеклами и многочисленными пулевыми отверстиями. Тел видно не было, только кровь на дороге осталась засохшими пятнами. Следы зачистки военных, уничтожавших всех зомби на охраняемой территории. Ограниченный анклав еще можно было спасти, но даже это может занять долгие недели, как уже показывала практика наших столкновений с мертвецами на, казалось бы, безопасной территории. Один только вид этого автобуса наводил на грустные размышления, а ведь наверняка таких следов еще много. Летучие отряды, вооруженные легким стрелковым оружием действовали значительно быстрее, чем группы, предназначение для уничтожения всех следов присутствия зомби и восстановления нормальной жизни. Я почему-то задумался о других городах нашей страны. Такая мысль, считай, впервые пришла в голову, да и до телевизора не так уж часто добираться приходилось. Мысли в голову лезли только самые мрачные, рисуя кровавые картины пирующих зомби и отдельных выживших, прячущихся по окраинам и в запертых квартирах. Чтобы отвлечься, я решил поприставать к переднему сидению.

- Ну, как у вас тут дела, - просунув голову между двух кресел, как бы не взначай поинтересовался я.

- Неплохо, - сказал Саша с кислым видом, глядя больше на показатели приборов, чем на дорогу, - мы, считай, уже полпути проехали. Еще немного, и приедем. Только хотелось бы быстрее, больно быстро бензин уходит, наверное, где-то все же протекает.

- Не взорвемся? – поинтересовался я, напуганный такой новостью.

- Вряд ли, особенно если ничего включать не будем, хрен знает, куда бензин просочился, - Саша неуверенно пожал плечами, надеясь на лучшее, – доедем, а пешком я все равно не пойду, тут несколько километров тащиться.

- Да ладно, можно было бы и прогуляться, - сказал я, - если бы новости не срочными были. Пешком их нести – они десять раз ненужными станут.

Совершенно неожиданно где-то под машиной раздался резкий хлопок, и нас ведь подкинуло, вместе с машиной и, как показалось на секунду, всем окружающим миром. Все в голове перевернулось и куда-то делось, выбитое болью и грохотом катящегося куска металла, в котором мы все находились.

Меня сбросило со своего сидения и ударило в крышу машины, когда она соскочила с дороги и перевернулась в кювете. Меня спасло только то, что дальше она не покатилась, иначе просто размазало бы по стенкам салона, переломав кости. Впереди сидящие Света и Саша особо не пострадали, закрепленные ремнями безопасности. Их одели, потому что машину ощутимо трясло на дороге, а вовсе не из-за опасности быть остановленными постовыми. И вот сейчас они спасли им жизнь. Машина лежала на боку, все еще вращая двумя оказавшимися сверху колесами. Оставшиеся стекла выбило при падении, усыпав пол обломками, а так же изрезав всех нас неглубокими царапинами, зудящими и местами кровоточащими. Подо мной оказалась грязная земля, с остатками рваной травы и пахнущая гнилью и бензином.

Понимая, что надо быстрее выбираться, я попытался встать, но ударился головой о сидение. Чтобы там ни было на дороге, оно вполне могло повредить бензобак. А это надо было в последнюю очередь.

После удара у меня в голове был полный туман, в котором я только одно отчетливо чувствовал – противную, ноющую боль  в отбитой спине и голове, которой очень удачно приложился в светильник. Его разбил сразу, но голову вроде и не поцарапал, спас берет, в толстой ткани которого осколки лампочки и завязли.

Первым придя в себя, я сразу взялся за оружие, старая понять, что же сейчас произошло. Не походило на то, что под колеса попался камень или большой сук, свалившийся с дерева. Насколько я понимаю, они не взрываю, когда попадают под машину. Значит, кто-то специально установил растяжку.

На дороге…

Каждая мысль отдавалась болью в избитом мозге. Хотелось только свалиться и закрыть глаза. Вытянув руку, чтобы потереть особенно болящую макушку головы, а пальцами нащупал мокрые волосы. Значит, до крови я голову все же разбил. От прикосновения рана снова начала кровоточить, и некоторые капли соскальзывали на лоб. Желательно было перевязать все это дело, но можно и подождать некоторое время. Подняв взгляд, я посмотрел на своих друзей. Саша без движения болтался на ремнях, как-то странно изогнувшись. Света слабо шевелилась, одновременно пытаясь выбраться из ремней и остановить текущую из разбитого носа кровь. Они оба сильно ударились о приборную доску в момент удара, но Саше, видно, досталось сильнее.

- Свет, - спросил я слабым голосом, чувствуя невольную дрожь в руках, – с тобой все в порядке? Ничего не сломала?

- Миш? – она обернулась, и я увидел, что щеку у нее распороло осколком, и оттуда капала кровь, - Ты живой? Господи, как же я испугалась…