Дурнушка для мажора, или Уроки соблазнения - Яна Лари
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Фу, замолчи, обманщик! Я не пользуюсь духами и ничем таким не пахну. — Не могу сдержать брезгливости. Папин ровесник, каким бы презентабельным он ни был, и всё то, о чём Артур толкует, в сумме своей вызывает рвотный рефлекс.
— Неправда. Ты пахнешь оттепелью, солнцем… — его обволакивающий шёпот ложится мурашками на мои ключицы…
— Прекрати! — паникую, начав задыхаться в западне чужих фантазий.
— Первой зеленью, туманами, мечтами, надеждой…
— Хватит! — Болтаю в воздухе ногой, пытаясь дотянуться до опоры и сойти на пол. — Я сделаю это! Только заткнись, пожалуйста.
— Сведи его с ума, детка!
Самодовольный хохот за спиной вызывает желание вернуться и дать ему по зубам. Ну до чего же гад! Что в его сумасшедших мозгах вообще происходит?
Кровь в висках заглушает даже музыку, гремящую в клубе.
Закрываю глаза и делаю несколько медленных вдохов. Иду, а лопатками чувствую пристальный взгляд Артура, оставшегося допивать свой смузи и предвкушающего очередное развлечение за мой счёт.
Смотрю я на изумлённого Рябова, заметившего моё приближение, и ума не приложу… С чего начать разговор? Как это преподать?! Зная, что каждое слово может дойти до папы. Что он обо мне подумает?
Опираюсь рукой о край стола, чтобы от волнения не подкосились ноги, и окидываю взглядом стол. Пепельница, телефон, стакан…
— Павел, добрый вечер! — импровизирую на ходу. — А я разглядела знакомое лицо, и вот… Подошла поздороваться.
— Здравствуй, Варя, — Мужчина отыгрывает непринуждённость даже паршивее меня, то и дело ошарашено косясь на моё платье. — Что ж… Мир тесен.
— К счастью, — нервно улыбаюсь. Он вопросительно поднимет брови, и я доверительно добавляю: — Увидела, что вы здесь скучаете один… Можно пригласить вас на танец?
Он с усмешкой кивает на стакан.
— О, я не одинок. У меня сегодня особая компания.
Плохая, честно говоря, компания.
— И всё же?..
— Разве я могу отказать? В моём возрасте такие предложения уже редкость.
Ого, получилось! Вот так просто?!
Вкладываю пальцы в мужскую ладонь и не могу удержаться, чтобы не послать Артуру торжествующую улыбку. Рябов ведёт меня бережно и плавно, я даже перестаю переживать из-за непривычной обуви. Мы просто скользим под медленный мотив в дымном полумраке и мне по-настоящему это нравиться. Боже, какой кайф!
— Знаете, а ведь в последний раз я танцевала ещё на выпускном, — признаюсь в порыве благодарности. — Спасибо.
Я люблю танцевать. Позабытые эмоции кружат голову, я чувствую, как бесконечная буря упрямства и неуверенности внутри меня на время успокаивается.
— Ты ведь явно не дилетант. — Его глаза улыбаются. — Занималась танцами, так?
— В начальных классах, пока мама была жива, — отвечаю после недолгой паузы. — Потом уже продолжила непрофессионально. Для души.
Рябов не развивает тему, вероятно уловив, что я не хочу её обсуждать.
— Не ожидал тебя встретить… в таком месте, — что наверняка следует понимать «и в таком виде». — Ты здесь одна?
— Нет, со мной молодой человек. — Невольно поворачиваю голову в сторону Артура, что не укрывается от внимания моего партнёра. Рябов хмурится. — Что, плохая компания?
Я не успеваю обдумать вопрос. Он просто срывается с языка, опережая разум. Абсолютно бессмысленный, потому что ответ мне известен — хуже некуда.
— Мы как-то пересекались по работе, — задумчиво отвечает мужчина. Я припоминаю, что он тоже, как и семья Вяземских, владеет строительным бизнесом. — Башковитый. Я бы даже сказал, холодного ума малый. Тендер чуть с мясом не выгрыз… Наглый и жёсткий. И скорый брак с дочерью Павленко только укрепит его положение.
Такой тонкий намёк на его почти семейный статус, на случай если я не в курсе. Теперь мне неуютно вдвойне. К легкомысленному внешнему виду прибавилась компрометирующая компания.
Снова смотрю в ледяные глаза Артура, в которых так и плещется триумф. Похоже, он не устанет меня терроризировать, пока все нервы не вымотает. И даже не собирается скрывать, что получает от этого поистине нечеловеческий кайф.
— Можно сказать мы выросли в одной песочнице, — слегка приукрашаю действительность. — А потом Артур съехал от родителей. Вот, решили устроить вечер памяти.
— А вот это правильно. — Рябов заметно расслабляется. Всё-таки безупречная репутация сыграла мне на руку. — Спасибо за танец, Варя. Твой отец вырастил прекрасную дочь.
Я что-то тихо бормочу в ответ и спешу ретироваться.
Слишком насыщенный вечер. Разброс эмоций выбил меня из сил.
— Давай начистоту. Ты ведь не собираешься мне помогать, а просто дуришь голову, — бросаю сквозь зубы, со злостью глядя в замораживающую синеву глаз Артура. — Ты от этого тащишься, да?
Он задумчиво закусывает нижнюю губу, затягивая молчание.
— Ты красивая. Когда злишься, особенно… Я ошибся, всё не так уж плохо. — Артур протягивает зажатую между средним и указательным пальцем визитку. — Держи награду, ты заслужила. Это стилист моей матери. Скажешь от меня. К полудню должны будете управиться. Я за тобой заеду, выгуляем твой новый образ. Будь дома.
— А сразу так было нельзя? — произношу одним выдохом с неверием всматриваясь в бесстрастное лицо.
— У тебя какие-то претензии к моим методам? — От его улыбки веет холодом. — Вот и я думаю, что выбора всё равно нет. На сегодня урок окончен. Нам пора по кроватям.
На улице вовсю хлещет дождь. Мы быстро садимся по своим машинам и трогаемся с парковки. Я еду домой, а Вяземский сворачивает куда-то в сторону элитного жилого комплекса в центре. Ночевать он, видимо, собрался не в своей кровати.
Глава 14
Артур
— Куда ты, Зая? Я думала, что сегодняшний день мы проведём вместе.
Тиана, вместо пустой кровати поутру — это, мать её, сплошное испытание…
— Ты опять забыла моё имя? — бросаю, не оборачиваясь. О лёд в моём голосе можно порезаться, и это пока только предупреждение.
Лишь одной женщине я позволял называть себя как угодно. И она — не моя невеста. То немногое, что мне от нас осталось, почти стёрто временем, но Тиана не оставляет попыток развеять уцелевшее. В такие моменты хочется убивать.
Откинув одеяло в сторону, нагишом подхожу к панорамному окну. Небо хмурится, вот-вот снова пойдёт дождь. Мне тоже пора идти.
Сначала в душ или сразу к себе?
Хочется к себе — там она, а я соскучился. Но плетусь в душ. Запах бурно проведённой ночи въелся в поры, привычно отзываясь неприятным зудом.
Под напором горячей воды отмываю кожу до фантомного скрипа.