Мой друг Тарантино - Татьяна Полякова

Антон достал телефон и набрал номер. Я была уверена, что он звонит жене Петра, и не ошиблась.

— Марина, это Антон, Петр не появился? — Услышав ответ, он помрачнел и спросил:

— Когда? — Через минуту дал отбой и начал кусать губу, должно быть, сам того не замечая.

— Что случилось? — робко подала я голос, разумеется, ничего хорошего не ожидая.

— Петьку нашли на железной дороге.

— Живого? — пролепетала я. Антон покачал головой. Я подумала и вновь решилась заговорить:

— Антон, а что, если это убийство никак с нами не связано? На железке он начальник охраны, кто знает, какие у них там дела?

— Вот мы и узнаем, — отрезал Антон и поднялся из-за стола. Мне ничего не оставалось, как последовать его примеру.

По моему мнению, явились мы сюда совершенно напрасно, узнать вряд ли что узнаем, а вот рискуем здорово. Я злилась на Антона, но помалкивала, ко всему прочему проклятый шофер не шел из головы, рождая в душе сомнения. Что за шофер и с какого боку он в этом деле?

Впереди показалось двухэтажное здание из красного кирпича, Антон свернул на стоянку и сказал мне:

— Сиди здесь. — После чего вошел в это самое здание, а я осталась в машине.

Несмотря на духоту и яркое солнце, находиться в кабине было приятно, как видно, я все еще не успела отойти от ночного купания. Я вроде бы задремала и не сразу обратила внимание на темный «Чероки». Услышав шум, приоткрыла глаза, машинально отметив, что машина проехала мимо, и только тогда меня точно в бок толкнули: это ж «Чероки». Я попробовала проявить благоразумие: таких джипов в городе предостаточно, ночью, как известно, все кошки серы, и я совсем не уверена, что возле дома Вовки Мансурова и в парке у пристани был именно этот джип, почти черный с зеленоватым оттенком. Номер разглядеть мы не могли, зато сейчас я успела это сделать и на всякий случай записала его на клочке бумаги. После чего принялась вертеться от беспокойства и мысленно подгонять Антона. Очень возможно, что «Чероки» не имеет к нам ни малейшего отношения, но, если честно, в случайные совпадения верить я давно перестала и вскоре начала по-настоящему беспокоиться. Нечто сродни предчувствию посетило меня, а уж если оно возникает, жди неприятностей.

Наконец появился Антон в компании пожилого мужчины, несмотря на жару, облаченного в темный костюм. Антон хмурился, а мужчина выглядел удрученным и даже несчастным. Они поговорили, стоя на ступеньках, затем пожали друг другу руки и разошлись, Антон бегом направился ко мне, а его собеседник вернулся в здание. Судя по выражению лица Антона, новости были скверные.

— Петра нашли два часа назад в одном из товарных вагонов, вагон подали под загрузку и… — Что сказать на это, я не знала, потому заревела на всякий случай, отвернувшись к окну и кусая губы. Мой спутник, минуту назад взиравший на меня как на основного врага, заметно смягчился и добавил со вздохом:

— Его здорово избили, а потом проломили голову.

— Зачем они это сделали? — прошептала я. — Если хотели узнать, где мы находимся, делать это было ни к чему: Вовка и так донес. Мне кажется, его убийство с нами никак не связано, в конце концов…

— Помолчи, — перебил меня Антон и стал торопливо набирать номер телефона, лицо у него при этом было… на счастье, ему ответили, и физиономия приобрела нормальное выражение. Звонил он жене, убедился, что с семейством полный порядок, и вздохнул с облегчением. — Я думаю, было так, — сказал он где-то через минуту. — Мансуров донес о моем появлении в городе и определенном интересе к некоторым людям. Тип со светлыми глазами приехал к Петру и пытался выяснить, откуда такой интерес. Вчера поздно вечером кто-то звонил моей жене и интересовался номером сотового. Петр его знал, а Вовка нет. Отсюда вывод: Петр держал язык за зубами и погиб. Вовке приказали позвонить мне и устроили нам ловушку.

По моему мнению, с логикой у Антона наблюдались проблемы, лично я не видела причины утаивать номер его сотового и при этом стоять насмерть, как Зоя Космодемьянская, не скажу, мол, и все тут. Опять же везти Петра на железку, чтобы вопросы задавать, не очень умно. Зная Гришку, логичнее предположить, что тот учинил бы допрос прямо в доме, здесь семья под боком, и парень не только номер сотового утаивать не станет, но многое чего вспомнит, о чем раньше не знал. А Петра на кой-то черт везут на железку, колотят, а потом проламывают голову. Нет, это не по-нашему. Может, действительно проблемы на работе? Над этим можно ломать голову позднее, а вот «Чероки» меня сильно беспокоит, особенно после известия о гибели Петра.

— Тут вот еще что, — продолжил Антон, постукивая пальцем по рулю и таращась в окно. — В бригаде Петра есть парень с хриплым голосом, так и прозвали Хрипатый, он операцию на горле перенес. Думаю, стоит за ним немного присмотреть.

— Ты рассказал, что он за Петром заезжал?

— Рассказал, молчать об этом не было смысла. Маринка все равно бы в милиции рассказала.

Я кивнула, подумав, что вряд ли нам придется тратить время на этого типа, Петр убит, и Хрипатый скорее всего тоже. Но с умными мыслями я наперед не лезла, раз есть командир. Однако командир все еще пялился в окно, а время у нас на вес золота, оттого я и подала голос.

— А где найти этого Хрипатого, ты выяснил?

— Конечно. Сейчас он должен быть в мастерских, его смена. Это в той стороне. Прогуляюсь ножками, а ты…

— Подожди, — перебила я. — В той стороне десять минут назад скрылся «Чероки», номер я записала.

Антон посмотрел на меня, а затем завел машину и рванул с места точно ошпаренный.

Возле мастерских мы затормозили через две минуты. Антон вошел в здание, а я прилегла на сиденье, не стоит светиться, когда тут убийство на убийстве, роль жертвы меня никогда не прельщала.

На этот раз Антон отсутствовал несколько минут, выскочил из мастерской и побежал в ту сторону, где высился подъемный кран, а я вздохнула: выходит, предчувствие меня не обмануло — «Чероки» наш, и опоздали мы совсем чуть-чуть. В том, что все-таки опоздали, я была уверена.

Буквально через мгновение после того, как Антон скрылся за углом, оттуда послышались крики, туда бросились люди, а вскоре зазвучала сирена… Я увидела машину «Скорой помощи» и чертыхнулась. Особо расторопным парнем Антона не назовешь… ладно, я тоже хороша… Что у нас получается: Петра выманили из дома при помощи Хрипатого, допросили, а потом проломили голову. От него тип с блеклыми глазами отправился к Мансурову… или тот сам ему позвонил после нашего посещения. Он приехал, поговорил с Вовкой и решил, что мы ему мешаем, оттого и приказал Вовке назначить нам встречу… а может, просто выследил его. Вовка погиб, а мы едва не загремели в милицию. Остался один Хрипатый, и «Чероки» неизбежно появился здесь. Все просто здорово для детектива, но для Гришки малость путано. Кого Мансуров мог узнать? Что за шофер такой? А что, если все происшедшие события действительно не имеют ко мне отношения? Некие дяди обделывают свои делишки, а нас хотели подставить по очень банальной причине: желали помочь милиции в поисках убийц. Вот вам труп, вот преступники, а мы просто рядом гуляли… Если так оно и есть, мы попусту тратим время. Тип с блеклыми глазами мне мало интересен, мне нужен Таболин…

Народ вокруг продолжал волноваться, со всех сторон сбегались люди в рабочей одежде, «Скорая» довольно быстро уехала, а я вышла из машины, беспокойно оглядываясь. С моей точки зрения, Антону уже давно пора вернуться.

Мы столкнулись с ним на углу, он схватил меня за локоть и потащил к машине.

— Это он? — спросила я, имея в виду Хрипатого.

— Он. Попал под локомотив. Несчастный случай, такое иногда на железке случается. — Голос его звучал зло. Досада Антона была мне вполне понятна — поторопись мы немного и… впрочем, очень возможно, что под локомотив в этом случае угодили бы сразу трое. — Сейчас я тебя отвезу в одно место, — продолжал говорить Антон, подходя к машине, — а сам вернусь сюда.

— Зачем? — запаниковала я.

— Хочу разобраться.

С моей точки зрения, разбираться здесь было нечего, три трупа и масса неприятностей в перспективе… Впрочем, стремление отыскать убийцу друга было мне по-человечески понятно. Но я все больше склонялась к мысли, что убийство это связано с делами на железной дороге, и тратить свое время и время Антона (раз уж мы оказались в одной команде) не собиралась, оттого решилась ему напомнить:

— У нас есть номер «Чероки», я записала. Мы могли бы узнать…

— Машина наверняка в розыске.

— Но попробовать стоит…

Он задумался на мгновение, а потом кивнул.

Пока мы выбирались на проспект, Антон понемногу успокоился, по крайней мере, перестал стискивать зубы и скрипеть ими так, что скрежет разносился за версту. Я в это время сидела тихо и старалась слиться с обивкой сиденья. Мы миновали проспект, немного попетляли по улочкам и свернули к городскому пляжу, что вызвало у меня легкое недоумение.