Что может быть проще времени - Клиффорд Саймак

– Мне стыдно за вас, – сказал шериф, как будто читая нотацию напроказившим детям. – Придется вас посадить, всех до одного.

– Но это же парапсихи! – раздался возмущенный крик. – Мы не пускаем сюда парапсихов, ты ведь знаешь.

– А теперь послушайте меня, – объявил шериф. – Расходитесь и займитесь каждый своим делом. А ими займусь я.

– Обоими? – спросил кто-то.

– Даже не знаю, – ответил шериф. – Похоже, что леди здесь ни при чем. Думаю, мы отправим ее из города, и этого будет достаточно.

– Вы вместе с этим парнем? – спросил он Гарриет.

– И я останусь с ним!

– Нет, – сказал Блэйн. «Знак молчания – палец, прижатый к губам». Сказал быстро: надеясь, что никто не подслушает, потому что в этом городе даже простому телепату не дали бы пощады. Но предупредить надо.

– Это ваша машина на той стороне? – спросил шериф.

Гарриет вопросительно взглянула на Блэйна.

– Да, моя, – ответила она.

– Тогда послушайте меня, мисс. Идите к своей машине и выбирайтесь из этой заварухи. Ребята вас пропустят.

– Но я не собираюсь…

– Лучше не спорь, Гарриет, – сказал Блэйн.

Гарриет стояла в нерешительности, не зная, что делать.

– Езжай, – повторил Блэйн.

Она медленно сошла с тротуара, затем обернулась.

– До встречи, – сказала она Блэйну.

Она с презрением оглядела шерифа.  - Казак! – бросила она.

Шериф не возражал. Слово это было ему незнакомо.

– Давайте, леди, езжайте, – сказал он, и в голосе его звучала чуть ли не доброта.

Толпа яростно загудела, но все же расступилась, чтобы пропустить ее. Дойдя до машины, она повернулась и помахала Блэйну рукой. Затем села за руль, включила зажигание. Заревев двигателем, автомобиль рванулся сквозь толпу. Ничего не видя от пыли, поднятой выхлопом сопел, спотыкаясь друг о друга, люди с воплями бросились в разные стороны, спеша освободить дорогу.

С невозмутимым спокойствием шериф наблюдал, как машина помчалась вниз по улице.

– Ты видел, шериф? – в ярости заорал один из пострадавших. – Почему ты ее не арестуешь?

– Это вам по заслугам, – сообщил шериф. – Сами все заварили. Только собрался провести день спокойно, как вы заставляете меня волноваться.

Незаметно было, что он волнуется.

Возбужденно споря и протестуя, толпа двинулась к тротуару.

Как будто отгоняя цыплят, шериф замахал руками:

– Давайте, давайте отсюда. Порезвились, и хватит. А мне теперь пора работать. Пойду посажу этого парня за решетку.

Он повернулся к Блэйну:

– Идем со мной.

Они пошли вместе вниз по улице к зданию суда.

– Ты что, не знал, куда едешь? – спросил шериф. – Этот город – сущий ад для парапсихов.

– Откуда я мог знать? – ответил Блэйн. – Объявления не было.

– Его сдуло года два назад, – пояснил шериф. – И ни у кого не хватило ума повесить обратно. Или сделать новое. Старое совсем обветшало. Буквы едва можно разобрать. Песчаные бури обивают краску.

– Что ты собираешься со мной делать?

– Думаю, ничего особенного, – ответил шериф. – Подержу немного, пока народ не поостынет. Для твоего же блага. А станет безопасней, выпущу.

Он минуту помолчал, обдумывая сложившуюся ситуацию.

– Нет, сейчас отпустить не могу, – объявил он. – Ребята пока еще начеку.

Подошли к зданию суда и поднялись по лестнице. Шериф отворил дверь.

– Вперед, – сказал он.

Они вошли в кабинет, и шериф закрыл дверь.

– А знаешь, – сказал Блэйн, – я не верю, что есть основания меня задерживать. Что, если я возьму и попробую просто выйти отсюда?

– Ничего не произойдет. Сразу, по крайней мере. Останавливать тебя я, конечно, не буду, хотя, может, и поспорю немного. Но из города ты не выйдешь. Не пройдет и пяти минут, как сцапают.

– Но я мог уехать на машине.

Шериф покачал головой:

– Я знаю этих людей, сынок. Я с ними вырос. Сам один из них. И знаю, как далеко могу с ними зайти и когда пора остановиться. Я мог отправить леди, но не обоих. Приходилось когда-нибудь видеть толпу в действии?

Блэйн отрицательно покачал головой:

– Это не самое приятное зрелище.

– А как же Сара? Она ведь тоже парапсих.

– Это другое дело, приятель. Она из хорошего рода. Сейчас плохие времена, но ее семейство живет здесь больше сотни лет. Город с ней просто смирился.

– И потом, удобно иметь собственного наводчика.

Шериф добродушно хмыкнул.

– От нашей Сары, – с провинциальной гордостью сообщил он, – мало что может укрыться. И дел у нее хватает: ей приходится следить за всеми, кто заезжает к нам в городок.

– И много вам попадается парапсихов?

– Средне, – ответил шериф. – Время от времени. Да, пожалуй, средне.

Шериф указал на письменный стол.

– Пойди выверни свои карманы. Так положено по закону. Я тебе напишу расписку.

Блэйн начал рыться в карманах. Бумажник, колода карт, платок, связка ключей, спички и, наконец, револьвер.

Он осторожно вынул его и положил вместе с остальными вещами.

– Он у тебя все время был с собой? – поинтересовался шериф.

Блэйн кивнул.

– И ты ни разу не потянулся за ним?

– Я был слишком напуган, чтоб за ним тянуться. Это было пострашнее, чем путешествие к звездам…

Он понял, что проговорился.

– Почему ты не сказал мне, что ты из «Фишхука»?

– А какая разница? – Блэйн пожал плечами.

Шериф слегка присвистнул сквозь зубы.

Взяв револьвер, он переломил ствол.

Медным блеском засверкали головки гильз.

Шериф открыл ящик стола и бросил туда оружие.

– Теперь, – с видимым облегчением произнес он, – у меня есть законный повод задержать тебя.

Он взял спичечный коробок и передал Блэйну.

– Если нужны сигареты, я принесу, – предложил шериф.

– Не стоит, – отказался Блэйн. – Иногда я ношу их с собой, но обычно не курю. Они у меня кончаются раньше, чем сам собираюсь закурить.

Шериф снял с гвоздя кольцо с ключами.

– Пошли, – сказал он.

Блэйн вышел за ним в коридор, который тянулся вдоль ряда темных камер.

Шериф открыл крайнюю, возле самого входа.

– Тебе на одного, – сказал он. – Последнего выпустил вчера вечером. Черномазый перешел границу и угодил за решетку. Вообразил, что он не хуже белых.

Блэйн вошел в камеру, шериф захлопнул дверь и запер на ключ.

– Если что-нибудь понадобится, – сказал шериф, демонстрируя искреннее гостеприимство, – кричи меня. Я тебе это достану.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Он встал с узкой койки, прикрытой грязным одеялом, и подошел к окну.Улица была залита солнцем, на бульваре покачивались чахлые деревья. У тротуара рядом с убогими, жалкого вида конторами стояли полуразвалившиеся машины, некоторые настолько древние, что были оборудованы колесами, вращаемыми двигателем внутреннего сгорания. Сидящие на ступеньках магазинов мужчины жевали табак и сплевывали на асфальт, образуя липкие янтарные лужицы, похожие на старые пятна крови. Казалось, они просто бездельничают, лениво пожевывая и переговариваясь друг с другом, и не обращают внимания ни на здание суда, ни на что-либо другое.