Рыцарь Шестопер - Федор Соколовский

Причем момент их трусливого бегства заметили несколько человек из своих, да и сам баннерет Варширок, уже будучи привязанным к столбу, кричал на Шестопера: «Трус! Никчемность!» Значит, ему успели донести. Ну а о том, что было дальше, Райкалин и сам знал или догадывался. Поэтому взмахнул рукой:

— Стоп! А теперь ты, Ольгерд, скажи, что именно мы сделали неправильно?

Блондин выпучил глаза, не признавая абсурдности вопроса, и выпалил:

— Все! Все мы сделали неправильно! Не по-рыцарски! Надо было броситься в бой и погибнуть вместе с товарищами!

Обдумывая свою ответную речь, Василий сделал длинную паузу, заглотав неспешно десяток ложек варева. Потом попытался прошепелявить как можно проникновеннее:

— Есть сиюминутная честь, а есть — высшая! Которую доверяют беречь не каждому, и сокрыта она под страшными тайнами и защищена суровыми клятвами! К примеру, наш король, чтимый вами… — Новая пауза, во время которой в глазах парней заплескалось уважение и даже некий мистический ужас. Но это подтвердило предположение, что король в здешней стране имелся. И на него можно смело сослаться. — Дал мне особое, тайное задание! И для его выполнения позволил мне притворяться трусом, неумелым воином, избегать схваток и дуэлей, даже обманывать в вопросах рыцарской чести, вот.

И продолжил есть, ожидая реакции оруженосцев. Первым не выдержал Ольгерд.

— Но ты никогда не виделся с королем! — воскликнул он с возмущением. — И нам об этом ни словом раньше не обмолвился!

— Тайна…

— И чем докажешь, что ты выполняешь задания короля? — прищурился Петри.

— Своими умениями. И тем, что вас пожалел.

Парни переглянулись, пытаясь понять ход его мыслей.

Ловкость, воинское умение и великое бесстрашие Шестопер доказал. Но при чем здесь жалость? О чем и спросили чуть ли не хором.

Теперь прищурился Василий:

— Чуть позже сами поймете. Но вначале все-таки объясните, как нам… точнее, как мне следовало действовать сегодня утром, учитывая высшие интересы государства? Давай, Ольгерд, давай! Думай и предлагай варианты, а я буду одобрять твои мыслительные потуги, если они двинутся в верном направлении.

Крепыш задумался и выдал первое рассуждение:

— Если следовало сохранить жизнь, то в бой нельзя было вступать, не зная точно численности врага.

— Угу! — И поощрительный кивок.

— И латами не следовало перегружаться, лучше бежать налегке.

Очередной кивок.

— К лошадям, которые в большой конюшне оставались возле дома старосты, тоже мчаться было бы глупо. То есть прятаться в сарае было выгоднее по причине закона о непротивлении. Дальше следовало нам… — Повинуясь жесту Василия, поправился: — Тебе отходить к околице осторожно… Разведать дорогу, просматривать и только потом…

— Не-а! Хотя шел ты по верному пути: разведать! В том числе и послав впереди себя авангард в виде… Кого?

Будущие рыцари поняли. Но овцами на заклание становиться было неприятно, поэтому угрюмо нахмурившийся Петри спросил:

— И почему ты нас не послал?

Прежде чем ответить, Райкалин печально кивнул несколько раз.

— Потому что не смог вами рисковать. Мы ведь стали почти друзьями… Вот я и не принял решительных мер для своего спасения. Одно дело прослыть трусом, другое — остаться без товарищей, а потом винить себя в их гибели. Вот и получается… чудо, что остался жив, чуть не провалив данное мне задание.

Выражение лиц у парней сменилось на покаянное. Но все равно они в глубине души не могли поверить в искренность сказанного. Видимо, не замечали никогда той самой дружбы между собой и рыцарем, виртуозно притворявшимся трусом и бестолочью. Но, с другой стороны, как ее заметишь, если друг специально ведет себя совсем по-иному?

Дальше пошли сомнения иного плана.

— Получается, что ты раскрылся? — нахмурился чернявый.

— С чего бы это? Двух кметов свалить да старцу лоб развалить — проще не бывает. Ну а про этих четверых, — Райкалин мотнул головой в сторону двора, — мы хвастаться не станем.

— И ты будешь дальше терпеть издевательства Коннеша Найта? — скривился с сожалением круглолицый блондин.

— Да ерунда! Я его и не замечаю почти…

— Как?! Он постоянно тебя оскорбляет, обзывает трусом, три раза вызывал тебя на дуэль, и тебе пришлось изыскивать тысячи причин для отказа.

— Хм, как бы тебе объяснить? Конечно, Найт достоин наказания. Но какой смысл в нашем поединке именно сегодня? Никакого! Месть надо совершать обдуманно, со смыслом, в интересах своего главного дела. Вот когда мне будет выгодно убить Коннеша Найта, я это сделаю без малейших сомнений. Кстати, почему у него такое имя и почему вы его так ненавидите?

— Так он же венгр! — в один голос воскликнули пораженные парни. Для них это было очевидным, а вот Василий понял, что чуть не попал впросак.

— Это я и без вас знаю. Но раз он в данный момент воюет в нашем строю и в нем не сомневается командование, значит, и вы обязаны приструнить свое к нему негативное отношение. Или хотя бы тщательно скрывать свою к нему недоброжелательность.

А сам подумал: «Пора переходить к изучению истории этого мира. Иначе спалюсь, и никакие заверения в дружбе или ссылки лживые на великую тайну не помогут. Теперь надо подтолкнуть их к наводящим вопросам…»

Но те и сами не забыли о самой интригующей теме беседы.

— Если мы твои друзья и ты нам настолько доверяешь…

— …то почему не расскажешь о задании короля?

С разбитым лицом ироничной улыбки не получится, но рыцарь попытался это сделать. Тут же скривился от боли и постарался шепелявить более разборчиво:

— Могу рассказать. Но только о первой его половине. И только после проверки ваших… — Заметив, как оруженосцы дернулись и стали кривиться, успокоил их: — Речь не о ваших воинских умениях. Мне важней ваши знания по истории, географии и умение разбираться в политике. Если сдадите экзамен — заслужите мое доверие, узнаете часть тайны и будете уже зряче, целенаправленно работать над ее разгадкой. Договорились?

Оба парня кивнули, а более простодушный на вид Ольгерд еще и удивился:

— Чего там знать-то? Спрашивай!

— Нет, вы свои знания покажете, не на мои вопросы отвечая, а как бы делая полный доклад, обзор, свое видение ситуации в целом. Важно и умение в финале подвести итоги и сделать правильные выводы. Точнее говоря, постараться предвидеть, как именно в ближайшее время поступят правители сопредельных государств и какими политическими изменениями это грозит всему миру.

Эпичность и масштабность предстоящих докладов парней не просто поразила, а ввергла в растерянность. Они даже не знали, с чего начать демонстрацию своих знаний. Но после нескольких наводящих вопросов успокоились и стали, дополняя друг друга, рассказывать о данном мире. А Василию Райкалину только и оставалось, что поглощать свою кашицу да впитывать потоки хлынувшей на него информации.