Синдзи-кун и его попытка прожить обычную жизнь - Виталий Абанов

с покрасневшей Аей-тян, он не представлял. Пребывая в своих мыслях и отсеивая фантазии Синдзи-куна, я толкнул дверь магазинчика Тамагавы. Динь-динь – прозвенел колокольчик, прикрепленный над дверью.

– О! Какой мужчина… – начала было из-за прилавка Иноэ, но осеклась, увидев входящую за мной Аю-тян.

– Добрый день, посетитель-сан! – официально поклонилась Иноэ. – Магазин Тамагавы считает честью обслужить вас!

– Меня зовут Сато Ая-тян и я одноклассница Ямасита-куна, – выпалила Ая-тян и склонилась в поклоне. – Пожалуйста, позаботьтесь обо мне!

– …Гхм… – я только глазами похлопал. Все-таки не хватает мне понимания всей этой японской культуры социальных интеракций. Я тут все равно как деревянный хожу. Во-первых, потому, что Синдзи-кун со всей своей информацией у меня в подсознании то ли дрыхнет, то ли развлекается на свой манер, вылезая только тогда, когда происходящее его уж сильно волнует. А во-вторых, и сам Синдзи не был таким уж, как там говорят по-английски? Social butterfly? Ну не был он душой общества, что поделать. Был таким букой, гиком и нердом, ботаником, если по-нашенски. Вот только термин «ботаник» применим к человеку не только потому, что он рохля, мямля, неудачник, да еще и дохляк. «Ботаник» – это если человек еще и увлекается чем-то. Пусть марки собирает или там в историю Вархаммер 40 000 фанатеет, характеристики всех штурмовых винтовок мира знает наизусть, или еще что. А вот Синдзи у нас был фанатом махоу-манги и аниме. То есть балдел от всех этих суперменов и супервуменов. Знал имена и особенности техник, какие-то мелкие подробности, значимые только для фанатов (при звуках флейты теряет волю), составлял досье и даже обменивался информацией с компашкой таких же странных людей. Вот, кстати, надо бы появиться в этом клубе нердов, иначе начнут тут слухи ходить, мол, Гермиона очень сильно изменилась за лето… а с другой стороны, все равно начнут и не плевать ли. Плевать. Мало ли как у пацана в пубертатном возрасте голову может переклинить. Бывает.

– Ярэ, ярэ… – протянула Иноэ-сан сразу же изменившимся голосом. Вот до чего же прилипчивы штампы и стереотипы – голос Иноэ-сан стал похож на патоку, тягучий и сладкий, однако никто не стал бы обманываться сладостью, в которой таится скрытая насмешка и превосходство – именно таким голосом и разговаривают все эти прекрасные дамы в возрасте, оглядывая краснеющего юношу, который пытается что-то блеять в свое оправдание.

– Смотри-ка, а ты повзрослел, Ямасита-кун. – Вот и началось. Я вздохнул и закатил глаза в ожидании неизбежного.

– Тебя уже провожает домой девушка… ах, эта юность и ее прекрасные порывы. – Иноэ-сан сделала попытку игриво подмигнуть. – В наше-то время девушки не провожали молодых людей. В наше время молодые люди провожали домой своих девушек. Что же должно было произойти, чтобы столь юный и прекрасный цветок стал провожать домой этого распутного молодого человека?

– К сожалению, обстоятельства сложились так, что эта достойная девушка оказалась в трудной жизненной ситуации. – Покачал головой я, в свою очередь подхватывая игру в стереотипы. – И сейчас вынуждена отрабатывать свои долги таким неприглядным путем.

Ая-тян за моей спиной аж задохнулась от злости, но под бдительным оком Иноэ-сан поперхнулась и покраснела, топнула ножкой и бегом убралась из магазинчика Тамагавы – только дверь хлопнула и колокольчик звякнул.

– И вот надо было тебе дразнить свою одноклассницу, Синдзи-кун, – укоризненно покачала головой Иноэ.

Надо же, подумал я, а мы теперь с Иноэ-сан на «ты», получается, раз я уже не Ямасита-кун, а по имени. Тут с этим серьезно, это как у нас с «вы» и «Иван Петрович» перейти на «ты» и «Ваня».

– Не берите в голову, Иноэ-сан, – пожал плечами я, – ей только на пользу будет.

– Ярэ-ярэ, а ты стал совсем взрослый, Синдзи-ку-у-ун, – протянула Иноэ, – и уже сердцеед. Бедная девочка, нашла себе такого не по годам циничного и черствого кавалера.

– Да нет у нас с ней ничего, – начал отрицать я, понимая, что уже проиграл эту битву. Никто ж мне не поверит. А даже если и поверит – все равно Иноэ-сан будет надо мной стебаться до скончания времен. И ладно, бог с ней, в конце концов Иноэ-сан – одна из немногих людей во всем этом новом для меня мире, с которой Синдзи-кун хоть иногда перекидывался несколькими словами. Можно сказать, близкий друг. Она да Нанасэ-нээсан – вот и весь круг общения. Потому – пусть веселится, а от меня не убудет. Не в том я возрасте, чтобы краснеть от невинных шуточек в стиле «когда вы уже наконец поженитесь» или «а вы уже целовались?». И вообще, я-то могу и встречную атаку провести – так сказать, в матримониальном стиле.

– Я думаю, мне нравятся женщины постарше, женщины, уже умудренные опытом и понимающие толк в отношениях. Женщины, которые могут многому научить молодого и неопытного человека… если вы понимаете, о чем я, Иноэ-сан… – протянул я, пытаясь изобразить бровями игривое «если ты понимаешь, о чем я». Иноэ-сан прыснула. Иноэ-сан захохотала. Иноэ-сан заржала в голосину, согнувшись и схватившись за живот. Некоторое время я наблюдал, как она хохочет, и гадал, нужна ли тут профессиональная помощь, или Иноэ-сан все-таки сможет оклематься самостоятельно.

– Уф… – сказала она, отдышавшись и помахав рукой перед покрасневшим лицом, – ну и повеселил ты меня сегодня.

– А вот это, между прочим, было обидно, – сказал я, ставя перед ней пакет с покупками. – Я рассчитывал на несколько иную реакцию.

– Ой, не смеши меня снова, Синдзи-кун. – Иноэ-сан несколькими быстрыми и выверенными движениями пробила мои покупки. – С тебя полторы тысячи йен.

– Да, конечно.

Деньги перешли из рук в руки, и Иноэ-сан протянула мне пакет.

– Спасибо вам, Иноэ-сан, – поклонился я.

– Погоди. Вот тебе еще, в подарок. Будет чем свою подружку угостить. – В пакет была дополнительно положена парочка бутылочек с каким-то напитком.

– Она не…

– Да, она не твоя подружка, я знаю, иди уже… Казанова… – и Иноэ-сан помахала мне рукой.

Я поклонился еще раз, взял пакет и вышел из магазинчика Тамагавы. Ая-тян ждала меня неподалеку, делая вид, что не смотрит в мою сторону и вообще меня для нее не существует. Тем не менее она пристроилась рядом, когда я проходил мимо.

– Это что еще за старуха? – спросила, когда мы уже завернули за угол.

– Где? – я сделал вид, что удивился, и начал озираться по сторонам. – Не вижу никого.

– Идиот! – Ая-тян сделала попытку ударить меня в плечо, но я легко ушел в сторону. – Я спрашиваю про эту старушенцию в магазине!

– А, вот ты о чем… – я посмотрел на Аю и вздохнул: – Ну, видимо, нам придется расставить все точки над «i».

Действительно.