Достойный 2. Воющий лес - Алекс Вик

и лучшей студенткой курса не стала. Принц Лансель пригласил всех, кого считал достойным, а у Эмили был фиолетовый, эпический дух. Обычно рядом с ней всегда крутилась подруга, Варвара, никого не подпускающая к ней ближе, чем на пару шагов. Но на вечеринку Эмили пришла одна, и Курт решил не упустить этот шанс.

Великолепная фигура в облегающем алом платье, гордо расправленные плечи, красивая шея, длинные волосы, четко очерченные брови над янтарными глазами с густыми черными ресницами, нос, губы – всё в Эмили притягивало его внимание. И не только его. Не проходило ни дня, когда аристократки с боевого факультета не косились на нее с завистью и не сплетничали. Она одна из немногих девушек, которых Курт обходил стороной.

Он подошел к столику и нарочно взял стакан с пуншем, к которому тянулась Эмили, на миг опередив ее. Их руки соприкоснулись.

– Прошу прощения, – манерно произнес Курт и вручил девушке напиток. Она улыбнулась. – Не желаешь потанцевать?

Эмили отказалась. Тогда Курт сделал пару изощренных комплиментов, от которых растаяла бы любая, и предложил посмотреть на изумительно красивое ночное небо с романтично ярким месяцем. Они вышли на веранду с колоннами. Рука Курта легла на плечо Эмили, нежно спустилась вниз по гладкой коже и оказалась в ее ладони. Не прекращая говорить, он смотрел в ее глаза, очаровавшие его. На девушку, похоже, его действия не производили нужного впечатления. Она сделала глоток из стакана и с некой отстраненностью стала смотреть на звезды.

– Я верю, что всё не случайно, – проговорил Курт, – быть может, это судьба?

Моей душе отныне нет покоя.

Навек вскружила голову мою.

И сердце, разум беспокоя,

Твердит одно лишь: «Я люблю».

Прочитав стих, он обхватил Эмили за талию и прижал к себе. Как правило, перед стихами не могла устоять ни одна девушка, и через пару секунд Курт мог добиться поцелуя. Но что-то пошло не так. Не успев склониться к ее губам, он резко выпрямился и отпрянул, весь облитый пуншем.

Он протер глаза, развел локти в стороны, чтобы мокрая одежда поменьше соприкасалась с телом, и ошеломленно посмотрел на нее. Эмили отряхнула платье от нескольких попавших на него капель:

– Я предупреждала, не переходи границы! – сказала она, отнесла пустой стакан на столик и скрылась.

– Что смотрите?! – сердито прикрикнул Курт таращившимся студенткам.

Раскол окрасил небо в красный в самый разгар веселья. Половина студентов выбежала посмотреть на это, другая половина решила остаться под крышей и спрятаться. Эмили направлялась к дорожке, ведущей к женскому корпусу, как вдруг кто-то крепко схватил ее за руку.

Она обернулась и застыла от ужаса. Это был Курт с горящими красными глазами.

– Как ты посмела, дрянь! – процедил он сквозь зубы не своим голосом. Лицо Курта искривилось страшной гримасой.

– Курт, пусти! – Эмили вырывалась, но Курт поймал ее вторую руку и вцепился мертвой хваткой.

Кругом поднялся крик, с каждой секундой всё больше студентов смотрели на них, но подходить никто не решался. Среди них оказался Лансель и без колебаний приказал Зариану:

– Зови на помощь, быстро!

Курт ругался самыми грязными словами, совсем неподобающими аристократу. Эмили, пытаясь высвободиться, применила духовную энергию, ее руки облачились в яркую фиолетовую ауру. Курт взревел и рухнул на колени. В его ладонях горело фиолетовое пламя, он неистово ими размахивал и пытался потушить об землю.

Эмили сделала несколько шагов назад, и в этот момент рядом появилась стража академии. Двое коренастых мужчин взяли ее за плечи, еще двое подошли к Курту. Фиолетовая аура девушки погасла.

***

Курт посмотрел вокруг и понизил голос:

– Она спасла меня. Как видишь, раскол коснулся меня напрямую. – Он показал на свои глаза. – Я тоже ее искал, хотел извиниться. Но в академии ее нигде нет.

– Извиниться? – переспросил Акциос.

– Ну да. На вечеринке я перегнул палку, наговорил лишнего, – начал оправдываться Курт. – Я стал искаженным, это было ужасно. Я вел себя как последний подлец, а самое страшное – я помню всё. Я всё понимал и хорошо соображал, но не мог вести себя иначе. Эмили помогла мне, я думаю, что это она сделала меня погасшим. Потом нас обоих забрали стражники. Меня отпустили, как только закончился раскол, а куда они увели ее и что с ней сделали, я не знаю.

– Разве на территории академии можно стать расколотым? – с сомнением спросил Акциос. Он вспомнил, как мучились люди с красными глазами, которых привозили сюда заклинатели духов.

– Еще как можно, и я тому пример, – с горечью ответил Курт. – Только вот что, я попрошу не болтать об этом. Договорились?

– Хорошо, Курт, даю слово, – пообещал он.

– И если вдруг встретишь Эмили… Ладно, неважно. Я пойду.

Курт сунул руки в карманы и зашагал дальше по аллее.

«Ну вот, – подумал Акциос. – Рик этой новости не обрадуется. Значит, ее забрали стражники. Как и меня».

Он стал перебирать варианты, куда стража могла увести Эмили. В скайлендскую тюрьму? Точно нет. Во-первых, за что? Во-вторых, даже если б ее там заперли, не могли же ее продержать всё лето? Очевидно же, она ни в чем не виновата, не она набросилась на Курта. Хотя, если слушать аристократку Люкс Эйсвуд… Других вариантов он не смог придумать. Неужели Эмили и правда ушла из академии?

Остаток дня Акциос решил посвятить сбору вещей. До отправления оставалось немногим больше недели, лучше собраться заранее, чем в последний день. Он вывалил на кровать вещи из шкафа и озадаченно оглядел получившуюся кучу. И как, спрашивается, запихнуть это всё в один мешок?! Кожух, плащи, сапоги, рубашки, перчатки, белье, наруч отца… Мешки студентам предоставили объемные, но придется постараться и проявить терпение, чтобы сложить всё нужным образом.

Рик зашел в комнату перед ужином. Настроение у него было приподнятым, глаза светились, а щеки горели румянцем.

– Вот ты где, почему есть не идешь? О, тебе помочь?

– Пожалуй, – выдохнул Акциос, придавливая к кровати сложенный кожух, чтобы сделать его компактнее.

Ребята засунули всю необходимую одежду в мешок.

– Кстати, Акциос, постоянно забываю тебе показать. – Рик стукнул себя ладонью по лбу.

– Что показать?

– Мне же отец реликвию подарил, вот. – Он расстегнул рубашку и распахнул ее, оголив грудь.

На золотой цепочке висел кулон в виде восьмиконечной звезды. Исходящие от сверкающего граненого алмаза длинные тонкие лучи чередовались с