Беспринципный (ЛП) - Корте Белла Ди

— Кили, — сказала я, откладывая бутерброд. Я сжала ее руку. — Вот что. Одного твоего присутствия здесь, в моей жизни, более чем достаточно. Это стоит больше, чем все золото в мире.

— Ха! — она рассмеялась, но прозвучало это совсем не весело. — Верно, но деньги помогают.

— Ага, — я улыбнулась ей. — Я в этом не сомневаюсь.

— Ты должна позвонить в полицию и донести на Мерва, Мари. Ему это с рук не сойдет. Я могла бы… я могла бы просто грохнуть его за то, что он поднял на тебя руки!

Я встала из-за стола и подошла к раковине. Я достала из шкафа стакан и наполнила его водой из-под крана. Сьерра не смогла бы за это зарезать меня.

— Ты видела себя, Мари? Ты просто обязана это сделать. Ты должна засадить его за решетку.

— Как долго он там пробудет, Ки? Не долго. А когда он выйдет? Мне не нужно, чтобы какое-то животное преследовало меня. Он знает мои привычки. Он выследит меня.

— Я ему не позволю. Я подключу парней.

— Нет! — Я тут же пожалела, что набросилась на нее. — Нет, — я понизила голос. — Я не хочу наседать, но нет.

Кили подошла сзади и обняла меня за плечи.

— Я знаю, сестренка, — сказала она. — Я просто не могу смириться с мыслью, что ему это сойдет с рук. А если хочешь, я поговорю с Каспаром. Он питает ко мне некую слабость. Может быть, мы сможем вернуть тебе работу.

Решив сменить тему, я сделала шаг в сторону, а затем повернулся к ней лицом.

— Я хотела сказать это, когда только приехала сюда, но ты не дала мне шанса. И на этот раз все серьезно, Ки. Что, черт возьми, на тебе надето? И почему?

Мгновение мы смотрели друг на друга, а потом разразились хохотом. На ней был какой-то костюм. Я знала, что это как-то связано с ее наследством. Зеленое бархатное платье с расклешенными рукавами было слишком длинным, доходило почти до пола. Ее волосы были прикрыты каким-то покрывалом, а сверху была надета корона.

Она еще немного посмеялась и вытерла глаза.

— У меня работа в северной части штата Нью-Йорк. Типа шотландцы организуют средневековую ярмарку, и им нужна была старомодная дева, чтобы ходить и приветствовать гостей. Лаклэн чуть не обосрался от страха, когда увидел меня раньше. Он сделал фотографию и разослал ее всем.

Лаклэн был одним из ее братьев. И это на него похоже. Если бы у меня был телефон, я бы, без сомнения, тоже сделала фото. У большинства братьев Кили было отличное чувство юмора, у всех, кроме ее брата Харрисона. Ее семья за глаза называла его ворчливым Индианой Джонсом. Хотя он не выглядел сердитым. У всех ее братьев были темные волосы, светлые глаза и золотистая кожа. Кили была пламенем среди их тьмы. Джослин часто говорила, что в один прекрасный день мальчики Райаны будут красавцами. Она была права.

— Держу пари, твои родители гордятся тобой. — Я вытерла глаза.

— Мама прославляла Господа! Она надеется, что я найду подходящего парня, пока буду там работать. Того, кого, без зазрения совести, смогу привести в дом.

Наш смех стих, когда раздался стук в дверь. Секунду или две спустя Сьерра материализовалась из того места, где она все это время пребывала. Ее платиновые светлые волосы струились по спине идеальными волнами. Ее топ был достаточно длинным, чтобы прикрыть микрошорты. Она выглядела так, словно работала над своей внешностью весь день, хотя на самом деле, вероятно, только что проснулась. На какой работе бы она не работала, она явно делала это по ночам.

Кили приподняла брови, и мы обе замолчали, когда Сьерра открыла входную дверь. С тех пор как она жила с Кили, у нее была целая вереница бойфрендов, но тот, который стучал, продержался дольше всех. Поэтому мы обе удивились, когда он начал ругаться.

Очевидно, она порвала с ним. Секунду спустя, тот все еще требовал ответа:

— «Это тот богатенький ублюдок в клубе?»

Она захлопнула дверь перед его носом. Когда Сьерра вошла в кухню, высокий тон его голоса все еще продолжал доноситься приглушенно из-за двери.

Заметив меня, Сьерра смерила меня убийственным взглядом. Ее брови были намного темнее волос, что делало взгляд ее карих глаз более напряженным. Злым. У нее были злые глаза, которые идеально подходили ее злобному характеру.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Куда-то собралась? — спросила она Кили, глядя на лежащий на столе бутерброд, который та сделала мне.

— На работу, — сказала Кили. — Я вернусь поздно.

— А ты, Мари? — Сьерра дернула подбородком в мою сторону.

Я ненавидела то, как она произносила мое имя. Вместо «Мар-и», как произносило мое имя большинство людей, она сказала «Мэри». Кроме того, что она сделала неправильный акцент, в результате получилось Мерри. На самом деле ей было все равно, куда я иду, она просто не доверяла мне, если я оставалась одна в квартире. Может быть, она думала, что я что-нибудь украду, раз съела одно из ее яиц.

— Я…

— Мари проводит сегодня день со мной, — оборвала меня Кили. — Я отвезу ее на ярмарку после того, как она съест сэндвич, который я для нее приготовила, и примет душ.

— Я тоже вернусь поздно, — сказала Сьерра.

— На работу? — спросила Кили.

— Ты же знаешь, как это бывает. Увидеть тех и сделать то и сё, — она усмехнулась. — Не беспокойся об Армино. Скоро ему надоест торчать под дверью. Если ему захочется выпить. Так что я буду очень признательна, если никто из вас ему не откроет.

Кили кивнула.

— Не беспокойся. Я не открою, и Мари тоже.

Сьерра бросила последний, более долгий взгляд на бутерброд на столе и медленно вышла из кухни. Я могла бы сказать, что она хотела пересчитать свои ломтики сыра, прежде чем сделать это, но вместо этого она захлопнула дверь в свою комнату через несколько секунд.

***

Харрисон заехал за нами. Кили не сказала мне, что он приедет. Не то чтобы я обычно возражала, но он всегда был чересчур милым со мной. Я ценила саму мысль об этом, но я ненавидела отказывать ему, когда он всегда пытался делать мне подарки. Харрисон учился на юридическом факультете, но из-за экономики и других факторов оказался в той же ситуации, что и Кили: едва держался на плаву.

По дороге к машине Кили сказала мне, что он недавно получил хорошую работу, и дела у него налаживаются. Старинный спортивный автомобиль, на котором он ездил, был очевидным свидетельством этого утверждения.

Он был довольно милым на протяжении всей поездки, но я все время ловила его пристальный взгляд на моем лице. Челюсти Харрисона были напряжены, а руки крепче сжимали руль. Кили, должно быть, заранее предупредила его, чтобы он не придавал этому большого значения.

Как только мы приехали на ярмарку, и я отказалась позволить ему купить мне еду и вещи, он засунул руки в карманы джинсов, отказываясь даже смотреть на меня. После того, как Кили спросила меня, не хочу ли я помочь с кабинкой, в которой не хватает одного человека, он ушел, даже не сказав, что увидится с нами позже.

Работа на ярмарке обеспечила меня парой дополнительных банкнот, плюс еда была включена. Единственным недостатком было то, что мне пришлось надеть какой-то средневековый наряд. Когда Харрисон наконец вернулся и увидел меня, он ухмыльнулся. Харрисон сфотографировал меня, чтобы отправить своим братьям, я была в этом уверена. Они бы посмеялись надо мной.

На обратном пути в машине царила тишина. Я была благодарна за это. Мои нервы были на пределе. День принес временное облегчение от всех моих проблем, но чем ближе мы подъезжали к городу, тем больший страх нависал над моей головой. Я никогда не была одной из тех, кто постоянно думает: «Что же мне теперь делать?» Я просто делала это, несмотря на то, что большинство представляющихся мне возможностей были как листья на ветру.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

На этот раз, однако, жизнь, казалось, жестоко обломала меня. У меня не было денег, кроме жалкой пары долларов в сумке, и никакой еды, кроме буханки хлеба. Работы у меня не было. Никаких перспектив. Не было дома, и, возможно, сумасшедший парень, у которого из виска торчал осколок керамического цветочного горшка, уже идет по моему следу.