Пари на развод (СИ) - Рина Беж

без былого огонька. Но тут сама виновата – да, она старается угодить, но ведь стареет. Это мне всего тридцать три. Я – мужик в самом расцвете сил. А ей же уже тридцать три! Баба, не девочка. И это пи..дец как много по сравнению с моей Полюшкой, которой двадцать четыре всего два дня назад отмечали.

К тому же я деньги зарабатываю, домой их приношу, да и сына не бросаю. Про его поступление в университет через три года думаю.

Нет же, уцепилась, обиделась и мигом надумала разводиться.

Ага щас!

Не выйдет у нее ни-че-го!

Никакого развода не будет, пока Лёхе не стукнет восемнадцать, и акции, которые сейчас оформлены на него, не перейдут ко мне в собственность. Не для того я последние семь лет играю в семью, как вполне примерный семьянин, хотя давно всё опостылело и осточертело.

Задолбалось – одним словом!

Да и вообще, что она хочет от мужика, которого приперли к стенке и заставили жить по указке? Любви до гроба? Смех!

Не бывает такого.

И пох, что изначально я сам подставился. Решил семь лет назад вложиться в один рисковый проект и погорел. Круто погорел, вдобавок еще и на крупные бабки к серьезным людям попал.

Уже тогда думал, кинуть всё к чертовой матери, свалить на север и начать всё с нуля. Все равно новизна от брака пропала. Жена наскучила. Сын не особо держал – мелкий, чего с него брать?

Но тут тесть вмешался. Пообещал вопросы порешать, потонувший бизнес воскресить и помочь финансово, если дурить не стану и от семьи не откажусь. Мол, видит, как дочь его ненаглядная на меня, любимого мужа, смотрит, и не хочет ей боль причинять моими проблемами.

Я, не будь лошком, согласился. Думал, немного времени пройдет, все устаканится, дела снова в гору пойдут, и разбежимся.

И тут облом!

Дела-то в гору пошли. Еще как. Но сначала Олеся, как проглядел – не знаю, взяла и залетела. Дочку Лику родила. А потом и тестяга, словно пронюхал про мои мыслишки коварные, схитрил и оформил свой пятьдесят один процент бизнеса на Лёшку.

Мне, естественно, управление от имени сына доверил, но, паразит коварный, подстраховался – отчуждать акции до момента совершеннолетия Алексея я не имею права. А вот в день его рождения – пожалуйста.

Ох, как же я озверел, поняв, что меня подловили. Назло тогда почти в открытую со Светкой Лапиной, подругой женушки, замутил. Неделю отрывался, коптил ее и в хвост, и в гриву. Правда, потом одумался. Характер – это хорошо, но с деньгами жить легче. Наплел Олеське, что неделю в командировке был. Она поверила.

Тесть не вмешивался.

А дальше понеслось. Расслабляться стал ежемесячно, но скрытно. Только вот Лапину пришлось сменить. Слишком она в себя, курица наивная, поверила. Думала, я ее выберу. Ага, мечтательница!

Зачем оно мне? Если от симпатичных мордах с крутыми формами и голодными глазами, обещающими мне рай на земле, отбоя и так никогда не было. Менял куколок ежемесячно. И всё шло по накатанной.

Лишь когда Игорь Викторович с Ликой погибли, на три месяца паузу взял, потому что Олесю было страшно одну дома оставлять – ломало ее круто. Пожалел супругу. Как-никак, а уже родная. Но, как восстановилась, всё вернулось на круги своя.

Я расслабился окончательно. Тем более, что и надзор тестя пропал.

Но теперь выходит – рано радовался, что всё нормально. Жена узнала о конкурентке и занервничала. Развода захотела.

Дуреха моя наивная.

Нет уж. Я столько лет терпел, теперь ее очередь!

В пару движений стягиваю с шеи галстук-удавку, откидываю куда-то на диван и, взъерошив на затылке короткие волосы, отталкиваюсь от мягкого сидения, чтобы подняться на ноги.

Что ни говори, а дома все равно хорошо.

Умеет Олеся создавать уют. Чисто кругом, ни пылинки, ни соринки. Всё на своих местах, хотя квартира большая. С кухни тянет ароматной выпечкой и яблоками.

Ясен пень, к приезду Лёшки старалась. Тот от мамкиной шарлотки и наваристого борща с ума сходит. Наяривает так, что за ушами трещит. Подрастающий вечно голодный организм.

Впрочем, я и сам люблю, как супруга готовит. Подача, конечно, не такая изысканная как в ресторане, но по вкусу ничем не уступает.

Прохожу в спальню, чтобы скинуть уже надоевший костюм и переодеться, и на секунду застываю.

Чего в Олесе не отнять – это целеустремленности. Если что-то надумала, упрется рогом, но не отступит. Вот и мне… уже вещички собрала.

Смотрю на два чемодана, подпирающие стену, на пустые полки и вешалки в гардеробной и шалею. Скорая у меня женушка, однако. Быстренько выселить решила.

Вот только фиг она угадала!

Никуда я уходить не собираюсь. И чхать хотел, что эта квартира по факту оформлена на нее – очередной папочкин подарок на рождение внучки Лики. Я тут тоже прописан, и как муж имею все права жить.

Недолго думая, раскидываю один из чемоданов на кровати, отыскиваю футболку и спортивный костюм, чтобы переодеться, а остальное добро кое-как распихиваю по полкам.

На второй баул даже не смотрю. Как Олеся собирала, так пусть сама и назад всё развешивает. Я пальцем не прикоснусь. Не царское это дело.

Хмыкаю над удачной шуткой, но через миг становлюсь серьезным.

Идея подстраховаться, когда жена так резво взяла с места в карьер, лишней не будет.

Пока иду на кухню, чтобы приготовить себе кофе, набираю Баринова, отчима моей жены и весьма полезного человека. У того так мало моральных принципов и полное отсутствие комплексов, что он и его ребятки идеально подходят мне для решения кое-каких щекотливых вопросов, с которыми лично возиться не по рангу, да и хлопотно.

– Как отдых, родственничек? Оттянулся на свободе? – подкалывает Евгений после коротких взаимных приветствий.

Слышу гул улицы и то, как глубоко он затягивается, а затем медленно выпускает из легких дым.

– Неплохо. А ты, смотрю, уже в курсе? – отмечаю между делом, раздумывая: стоит ли присоединиться и тоже посмолить в вытяжку или лучше не нарываться на недовольство Олеси.

Она злится, когда я курю в доме. Вечно ворчит, что это можно делать на лоджии, открыв окно. А я вроде как ее слышу, но бывает, что на просьбы забиваю.

Охота ли в холод жопу морозить?

– Ну так мне, как твоей крыше, положено, – усмехается Баринов.

Он – еще тот ушлый жучара. Любит держать руку на пульсе и быть в курсе моих дел. Впрочем, я не в напряге.

Мы уже несколько лет