Мои планы на тебя - Йара Тёмная

На что тот просто пожимает плечами.

– Если вас нет в списке, Пантера, значит вопрос ещё не решён.

– Как это понимать?

– Как хотите, – пожимает тот плечами внось. – Вы всё ещё адептка академии. Покидать её без спецразрешения запрещено, – и он подхватил все свои бумажки и направился прочь.

Я не понимала, что происходит, а потому, чеканя каждый шаг, отправилась к ректору, который сидел в кругу профессоров и что-то обсуждал.

– Простите, – нагло прервала беседу, перетягивая всё внимание на себя. – Моего имени не было в списке распределений. Могу я узнать причину?

Ректор посмотрел на меня сверху вниз, несмотря на то что сидел, но всё же соизволил ответить.

– Пантера, за вас заплатили. Формально вы уже не являетесь адептом академии, но также не являетесь щитовиком на окладе. Сейчас решается вопрос вашего содержания.

– Что это значит? – откровенно не понимала я. – Какого содержания?

Мужчина вздохнул и закусил губу. В этом жесте я отметила явное нежелание говорить правду, однако была готова добиться её любыми способами. Он прекрасно видел мой настрой.

– Вся сложность заключается в том, что вас выкупают не совсем, как щитовика, Пантера.

– А как кого? – удивлённо усмехнулась в ответ.

Снова зачесалась шея и я не отказала себе в удовольствии её потереть.

– Скорее, как женщину.

Усмешка с моих губ исчезла. Я смотрела в лицо ректора и не верила собственным ушам.

– Что?

Мужчина не отвёл взгляда, и в нём была хорошо различима жалость, которая отравляла ситуацию, делая её и без того хуже.

– Ввиду некоторых причин, мы не могли отказать в таком выкупе вас из академии. Запрос поступил сегодня ранним утром, видимо покупатель встретил вас на балу.

Внутри всё оборвалось. Я даже не представляла себе, что щитовика можно выкупить не как телохранителя, а как… кусок мяса, что ли.

Ректор ничего больше не сказал. Прошел мимо, хлопнул по плечу и удалился прочь, кивком головы распустив присутствующий совет профессоров. А я стояла всё так же оглушенная этой новостью. В моём внутреннем мире не укладывалось, что такое возможно. Получается учёба столько лет в академии была зря? Для чего всё это? Почему так… жестоко? Брось, Панта, ты давно должна была привыкнуть к жестокости. То вообще основная часть твоей жизни.

Я вернулась в свою комнату и просто сидела в ней, глядя в окно. Знала, что на одном из полигонов сейчас что-то вроде прощания, но идти туда не видела смысла. Профессора будут толкать пафосные речи о долге светлых и непростой профессии тёмных. А я не щитовик. Я теперь женщина!

Слёз не было. Казалось, они высыхали ещё на подступе к глазам. Я не понимала, как оказалась заложницей этой ситуацией.

Может попробовать бежать, как только прибуду?

Усмехнулась этой мысли представив, что Блад будет среди тех, кого пустят по моему следу. И он найдёт. Найдёт и убьёт. Непременно. Ведь, приказ из императорского дворца, не тот приказ, который можно игнорировать.

Снова зачесалась шея. Пальцы нащупали странную припухлость. Неужели насекомые покусали? Этого мне только не хватало. Небось, у Блада клопов подцепила постельных. Проклятье!

В комнату без стука вошел профессор. Посмотрел на меня пустым взглядом и уведомил:

– Пантера, через полчаса вы должны быть собраны и ожидать на портальной площадке. Вопрос по вам решён, вы отправляетесь к покупателю.

Я кивнула, показывая своё повиновение, а после ухода мужчины принялась собираться. Все комплекты одежды, включая парадное платье, сложила в рюкзак, осмотрелась и мысленно попрощалась с собственным домом, который был для меня, и храмом, и местом заточения.

Путь до портальной комнаты растягивала, как могла. Тащилась просто, как солканайская черепаха, что за день преодолевает расстояние едва ли в двести шагов. Но тем не менее отсчитывала отведённые полчаса и вошла минута в минуту.

Профессор уже ждал, но я замерла в дверях не в силах пошевелится. Блад стоял у стены и внимательным взглядом смотрел на меня. Там снова не было и тени насмешки.

– Зачем ты здесь? – спрашиваю, едва ли сама расслышав свой голос.

В горле саднил ком.

Ответил не сразу. Отлепился от стены, но не подошел.

– Не хочешь меня видеть?

Его лицо, как и прежде скрывала полумаска, но я прекрасно помню, каковы на вид и вкус его губы. Вспомнив его поцелуи, внизу живота осела какая-то едкая тяжесть.

Зажмурилась на мгновение, пытаясь совладать со своими чувствами, но страх и тревога осели и стали раскачиваться, выводя меня из равновесия.

– Не хочу! – ответила довольно грубо и дёрнув подбородком, посмотрела на удивлённого профессора. До него оставалось буквально пятнадцать шагов.

Пятнадцать проклятых шагов, чтобы разорвать эту душераздирающую связь с тёмным раз и навсегда!

И я шагаю, отсчитывая каждый ударами собственного сердца. Блад не окликает и не пытается нагнать. Я чувствую его равнодушный взгляд на себе и понимаю, что никогда больше не увижу.

Никогда!

Так стоит ли так мучить себя?

На двенадцатом шаге останавливаюсь и выдыхаю. Рюкзак падает на пол, а я, чувствуя сосущую пустоту в груди, разворачиваюсь, подхожу к убийце с равнодушным лицом и, схватив его за ворот мундира, стаскиваю с нас маски, притягиваю к себе и целую. Целую в последний раз, чувствуя, как по щекам катятся горячие слёзы. Чувствуя, как соль обволакивает горечь. Чувствуя, как мне отвечают тёплые губы.

Где-то на заднем плане удивлённо восклицает профессор, но мне плевать! Я вижу того, кого всем своим сердцем желаю, в последний раз. Пусть эта минута и этот отчаянный поцелуй будут тем, что я о нём запомню!

Когда дыхания уже не хватает, я отрываюсь от него и вижу эту убийственную насмешку. Никаких других эмоций, только насмешку.

Не подаю вида, что меня это задевает. Отдаю его полумаску и надеваю свою.

– Это ты так попрощалась, Пантерёныш?

Не ответила. Развернулась и молча пошла к профессору, подхватив по пути свою сумку.

– Готова? – улыбается тот.

Кивнула, всеми силами концентрируясь на рисунке артефакта. Мужчина его активирует, и прежде, чем исчезнуть, я чувствую, как на мою талию ложатся сильные руки, а чужая щека прижимается затылку.

Яркое сияние сменяется солнечным светом и буйствующей природной зеленью. Я по-прежнему в его объятиях и спиной чувствую, как он сотрясается от тихого смеха.

– Что?..

– Кто тебя теперь отпустит, Пантерлиана Тагларийская?

Я не понимаю, что происходит и замираю не в силах поверить в происходящее. Он назвал моё полное имя, но совершенно незнакомую мне фамилию.

– Что всё это значит?

Разворачиваюсь в его руках ровно в тот момент, когда он снимает с лица свою полумаску, не боясь, что кто-то может