Трон великих Предков (СИ) - "Ellerillen"

— Ты хорошо проверил свои подвесочки? — спросил он подступая ко всё ещё бледному принцу. Тот занервничал, но кивнул. — Всё равно доставай!

А дальше дело техники — отбрасывать одну за другой украшенные камешками цацки, пока амулет однозначно не указал на одну, переплетённую красными и синими нитями ажурную штучку с камешками.

— А? — Амарими растерянно покрутил в руках подвеску.

— Я же просил проверить, не подменили ли… — зло проворчал Алан, отбирая у него украшение, и вспарывая нити ножом, чтобы добраться до основания.

— Не подменили! Не могли подменить! — жарко возразил южный принц, насупившись, да так, что кровь прилила к бледным щекам. — Это подарок брата! А оплётку его супруга делала! Такие узлы сложные — их не подделать!

Алан заметил, что Шоуки странно дёрнулся, во все глаза уставившись на цацку. Прищурился, но решил сперва заняться насущным. Оглядел штучку, ковырнул ножом под креплением камешка, надавил, и основа распалась на две плоские половинки, открывая нанесённые на одну из сторон руны.

Амарими издал странный звук, подавившись вдохом. Шоуки нахмурился ещё больше.

— Не подменили, значит… — язвительно хмыкнул будущий Император.

— Я не расставался с этой подвеской с тех пор, как покинул дом! — запротестовал Амарими. — Брат специально подарил мне её перед поездкой! Это оберег, дарующий удачу в долгих путешествиях и защищающий от напастей!

— Значит — подменили уже там. Или изначально всучили с “секретом”.

— Брат не мог такого сделать! — молодой южанин подобрался весь.

— А его супруга? Шоуки, тебе есть что сказать? — ласково уточнил взбешённый Алан.

— Я был её слугой номинально некоторое время. Около двух недель. Только и всего, — напряжённо отозвался карит.

— Номинально? — уточнил Алан подозрительно.

— Он — часть приданного, — буркнул Амарими.

Честно сказать, Алану была не охота сейчас копаться в дурных южных традициях, попахивающих рабовладением. Сложится — он сможет взяться за них в совсем ином статусе несколько позже. Сейчас, надо было что-то делать с последствиями собственных ошибок. Он ещё раз окинул взглядом полянку, и уставился на мохноногих лошадок противника.

— Итак, очередное подтверждение того, что этот заговор простирается на оба континента, — он подошёл к одной из лошадей, и начал расстёгивать подпругу. — И тот южанин, что разукрасил нашего Шоуки, и контрабанда метеоритного железа, и подброшенная аж в руки самого наследника следилка… Шоуки, там где-то колючий кустарник рос, принеси пару веток пошипастее!

— Похоже на то… — проворчал Амарими, погружённый в свои мысли. Но хоть уздечек настороженно всхрапывающих лошадок не отпускал. Алан стащил с выбранной седло и потник, потом тщательно вплёл ремешок со следилкой в гриву, намотал узлов, намертво скрепляя с волосами.

— Будет чем заняться, когда доберёмся до дворца, да?

Амарими кивнул рассеянно. Вид у него был расстроенный и озабоченный. Не удивительно — Алан тоже успел и позлиться на самого себя, и почти впасть в уныние.

Скрылись от неприятеля, ага. Повезло, что высланная на разведку парочка решила напасть, увидев, насколько их троица смурная. От всего отряда они бы не отбились. Сколько бы его там не было.

А ещё — этот самый отряд ошивается где-то совсем неподалёку прямо сейчас.

Наконец Шоуки принёс колючки, и Алан другим оборванным с амулета ремешком ввязал их в хвост лошадки.

— Сними уздечку! — велел он Амарими, и когда тот сделал, что велено, отпустил хвост и отступил от скотинки. Колючие ветки ударили животное по ногам, оно фыркнуло и недовольно дёрнуло хвостом, спустя мгновение взбрыкнуло, мотнуло хвостом ударяя уже свой бок и вскоре выпучив глаза сорвалось с места, унесясь с полянки под встревоженными взглядами других лошадей. Жестоко, но эффективно.

— Отлично, — кивнул своим мыслям Алан. — Теперь быстро разбираемся с трупами и валим отсюда.

***

К людям они выбрались спустя неделю с хвостиком, настолько потрёпанные, грязные и злые, что детвора, возящаяся с какими-то посадками на небольшом поле, с криками разбежалась, частью спрятавшись в кусты, частью — рванув к воротам просторного частокола, за которым пряталось довольно крупное поселение. Пятнышко дёрнулся было следом в охотничьем азарте, но Шоуки жёстко схватил его за стальные детали узды и удержал. И не хватало натравливать эту тварь на людей! Да и саму тварь, если так подумать, поберечь следовало — Пятнышко умудрился потерять подкову на задней правой и последние два дня немного прихрамывал. Шоуки из-за этого ехал преимущественно на втором, заводном коне.

А может, деревенскую мелкоту как раз кони и напугали, кажущиеся совсем огромными на фоне плетущейся следом низенькой мохнатой лошадки. Её забрали с собой с расчётом продать, как и седло её товарки и кое-какие вещи противников, прихваченные в спешке.

— Пойдёт, — Алан окинул с пригорка виднеющиеся над частоколом крыши. — Во-он высокий дом с башенкой видите? Ратуша. Значит это поселение доросло до звания города.

— М… Купальни… — размечтался Амарими, прикрыв глаза.

— Банька! — с усмешкой осёк его Алан. — Наверняка и рынок собственный есть. Вряд ли большой, но нам пойдёт.

— И кузнец, — кивнул Шоуки, всерьёз обеспокоенный состоянием своего злобного ездового чудовища. Как-то он к нему… привык, что ли? Да и если вспомнить, что проблемы с ногой у него уже были после той злополучной охоты…

Стража на воротах присутствовала, даже не абы кто, а вполне себе крепкие мужики в сносном стёганом снаряжении.

— Кто такие? — ленно вопросил один из них, да преградил троице путь, закинув демонстративно на плечо старенькую, но ухоженную алебарду.

Алан натянул поводья, от чего его конь вскинул голову и недовольно захрапел, перебирая копытами. Смерил мужиков долгим мрачным взглядом. Накладной волосяной хвост он потерял давно, собственные волосы отросли ровно настолько, чтобы торчать во все стороны в страшном беспорядке и постоянно лезть в глаза, затемняющей кожу мазью тоже пренебрёг, и вкупе с заскорузлой и штопанной вкривь-вкось одеждой на южанина не походил совершенно. Южане, впрочем, прибывающие примерно в таком же состоянии, тоже сами на себя походили слабо.

— Мужики, мы две чёртовых недели блудили по вашему Всеотцом проклятому Зеленокряжью, и если вы, сейчас не пропустите нас к горячей баньке, сытной жратве и мягким постелькам, то я за себя не отвечаю!

Алан выразительно поиграл слепяще-синим огоньком в пальцах. Мужики переглянулись, не слишком впечатлённые демонстрацией, и тот что вышел вперёд поднял ладонь в примерительном жесте.

— Только пошлину оплатите, порядок такой, и проезжайте.

— Сколько? — Алан выпрямился в седле, да демонстративно вытащил из-за пазухи свой кошель.

— Серебряк за всех, — прикинул мужик. — Чтобы не задерживать вас пересчётами.

— И себя не обидеть, да?! — нехорошо прищурился Алан.

— Не намного, — пожал плечами мужик. — Да и совет хороший дам.

— Хм? — Алан помедлил, извлёк серебрушку, и перекинул мужику. — Валяй.

Тот ловко поймал монетку, и тут же совершенно неуловимым движением упрятал куда-то под рукав. Шоуки аж впечатлился.

— В “Козе и капусте” не останавливайтесь. Хозяин сварлив, чужаков не любит, под всяческим предлогом либо обдерёт как липку, либо замучаетесь скандалить. Езжайте мимо, прямо до ратушной площади. Оттуда налево, мимо стройки, да подле рынка увидите старый каретный двор. Там конечно, шумно, но с комнатами не обидят, за лошадьми присмотр хороший да баньку новую в том году справили.

— Благодарствую! — Алан кивнул, и двинул коня между расступившимися мужиками.

Стены, так-то, оказались выше, чем казалось издали. И толще — частокол стоял в два ряда, внутренний пониже, а между ними набита была, должно быть, земля, или камни с землёй и глиной. Ну и ещё вал почти по пояс. Добротная стена, в общем. И хоть внутри не ощущалось такой прям дикой городской стеснённости, но загородки с огородиками были крошечные, а к центру вовсе исчезли, и двухэтажных домов всё больше становилось…