Чувственный рай - Мэгги Кокс

Несколько извилистых, причудливо укрытых тенью дорожек вели в роскошный сад, наполненный пением птиц. В воздухе витали обворожительные ароматы, среди которых Джина различила жасмин, апельсиновый цвет и гелиотроп. Повсюду ей встречались необыкновенные фонтаны и величественные каменные статуи.

Она заметила сидящую на скамье женщину, закутанную в черное.

— Кто вы? — спросила женщина, сначала на своем языке, а потом, когда Джина не ответила, на английском.

— Мне очень жаль, если я вас потревожила. Я — Джина Коллинз, работаю над каталогом дворцовых древностей по приглашению его величества. — Она закусила губу, почувствовав себя виноватой.

— Брат не говорил мне, что собирается составить такой каталог.

— Простите… Ваш брат?

— Я — Фарида, шейх Кабуядира — мой брат. Хотя в последнее время он все больше и больше кажется мне незнакомцем.

Эти слова сопровождались тяжелым вздохом. Стоя неподвижно, Джина ожидала, что ее отошлют прочь и велят больше не вторгаться в эту часть сада. Но Фарида неожиданно улыбнулась ей:

— Мне приятно встретить такую же молодую, как я, женщину, к тому же из Англии. Мы с Захиром оба учились там в университете. Вы не знали этого?

Потрясенная, Джина покачала головой:

— Нет. Где?

— Мы оба окончили Оксфорд, он — Пемброк-колледж, изучал политику и экономику, а я — английский и современные языки в Леди-Маргарет-Холл.

— Вы оба, наверное, очень умны. Боюсь, мои баллы были недостаточно хороши, чтобы попасть в Оксфорд.

— У Захира ум острый, словно рапира. Я немного уступаю ему, но в конце концов у меня получилось.

— Вам нравилось в Оксфорде?

— О, это потрясающий город! Он полон старинных зданий, там все дышит историей и всем, что я люблю, особенно книгами. Я всегда была книжным червем в семье. В любое время дня меня можно было найти с головой ушедшую в чтение. Но все изменилось, когда я встретила Ажара… — Голос Фариды затих, выражение лица омрачилось, и она снова погрузилась в свои мысли.

Сердце Джины сжалось от сострадания. Она вспомнила слова Захира о том, что Ажар погиб в автокатастрофе.

Подчиняясь порыву, Джина присела на скамью рядом с ней.

— Ажар был вашим мужем? — тихо спросила она.

Фарида грустно кивнула:

— Он был любовью всей моей жизни. Я не нахожу себе места с тех пор, как его не стало. Не знаю, как и чем мне теперь жить. Мне кажется, что я больше ничего не могу дать никому из близких, даже брату, которого я всегда обожала. Все бессмысленно.

— Когда мой отец потерял маму, он чувствовал себя так же. Он справлялся с горем, запершись в доме и с головой уйдя в работу. Я не знала, как сильно он ее любил. Их брак всегда казался мне союзом, заключенным из практических соображений. Но я ошибалась.

— Я думаю, что любовь — это все. Ни одни отношения, ни один брак без нее долго не продержатся.

— Истинная любовь не может умереть. Где бы ни был сейчас ваш возлюбленный Ажар, он смотрит на вас и хочет для вас самого лучшего.

Неожиданно для Джины Фарида накрыла ее руку своей:

— Спасибо, Джина. Можно мне так называть вас? Вы сказали мне нечто очень важное. Это сделает мой сон сегодня немного спокойнее. Как долго вы пробудете в Кабуядире?

Она слегка покраснела. Рядом с ухом зажужжало насекомое, Джина прогнала его.

— Я точно не знаю. Это будет зависеть от того, с какой скоростью пойдет работа. Кстати, я приехала с коллегой, доктором Риверсом.

— Я надеюсь, работа будет долгой, — улыбнулась Фарида. — Потому что мне кажется, у меня появилась новая подруга.

— Спасибо, Фарида! Это взаимно.

Громкий настойчивый стук в дверь пробудил Джину от беспокойного сна. Она не раздевалась, потому что Захир велел ей быть готовой к разговору.

Отбросив шелковое покрывало, она поторопилась к двери.

— Доктор Коллинз, его величество желает видеть вас немедленно! — Лоб Джамаля под темно-красной феской покрылся потом, словно он проделал бегом весь путь от Захира до ее комнаты.

У Джины закружилась голова, и ей пришлось опереться на дверной косяк, чтобы не упасть.

— Что случилось? Он ранен?

— Идемте, — нетерпеливо звал Джамаль. — Не задавайте вопросов, пожалуйста, идемте.

Не задерживаясь, даже чтобы надеть симпатичные, украшенные блестками шлепанцы, которые остались возле кровати, Джина закрыла дверь и босиком последовала за настойчивым слугой Захира.

Глава 5

Джина едва окинула взглядом огромную спальню, куда ее проводили. Ее внимание приковал мужчина крепкого телосложения, лежащий на кровати королевского размера. Его темные волосы разметались по пышным подушкам, широкая грудь наполовину скрывалась под тугой белой повязкой. Человек в очках с аккуратной черной бородкой, по-видимому придворный врач, хлопотал возле него. Джина ахнула, увидев, как красное пятно расплывается по другой аккуратно наложенной повязке, обхватывающей мускулистый бицепс.

— Доктор Коллинз, боюсь, вы застали меня не в самом выигрышном положении. Подойдите ближе, я не укушу вас. Сейчас у меня вряд ли хватит сил на это!

«Как он может шутить в такой момент?» — подумала Джина, поспешно подходя к кровати.

— Ты ранен. Что произошло?

— Один глупый главарь повстанцев решил прославиться, убив правителя Кабуядира, — вот что произошло! К счастью, его шальная пуля всего лишь скользнула по моим руке и ребрам. Не нужно так волноваться. Доктор заверил меня, что я буду жить.

И снова эта шутливая манера. Джина не могла его понять. Неужели он действительно так легко воспринял тот факт, что его чуть не убили?

— Это не смешно. Неужели у тебя нет телохранителя, кого-нибудь, кто присматривал бы за тобой, когда ты занят подобными делами? — Голос Джины дрожал от испуга и тревоги.

— Мой телохранитель получил пулю в ногу и теперь лежит в больнице, — печально произнес Захир, в его взгляде на миг появились сожаление и гнев.

Внезапно Джине захотелось остаться с ним наедине. Они молча наблюдали, как доктор укладывает свои инструменты в объемистый кожаный саквояж. Он коротко переговорил с Захиром на своем языке. Шейх, кивая, выслушал его. Затем, почтительно поклонившись, врач попятился к выходу. Джамаль открыл ему дверь.

Встретившись глазами со слугой, Захир сказал по-английски:

— Можешь оставить нас. Теперь я чувствую себя хорошо. Вскоре я последую мудрому совету доктора и лягу спать. Позаботься, чтобы вести о происшествии не достигли ушей моей сестры раньше, чем я сам смогу ей об этом рассказать.

— Слушаюсь, ваше величество.

Дверь тихо закрылась, и они остались вдвоем.