Кофейное сердце - Мария Чепурина

– А завтра?

– Завтра можно. Завтра выходная.

– Вот и прекрасно, прекрасно! Скажите… м-м… то есть скажи: что ты любишь – театр или кино?

– Кино.

– Ой, я тоже! А жанр?

– Комедии.

– Как здорово! Я тоже их обожаю! Ну, вот мы и придумали, куда завтра пойдём, да дорогая?..

«Дорогая»! Он назвал меня так, словно я была его женой или невестой! Со стороны Дёмы это было слишком самонадеянно… но для меня так приятно! Ещё ни один парень так ко мне не относился!

…И вот теперь мы сидели в кинотеатре совсем как пара. Интересно, как это выглядело со стороны? Наверняка посторонние люди воспринимали нас как влюблённых… думали, что мы давно встречаемся… считали, мы в серьёзных отношениях…

Особенно веские основания, чтобы так думать, появились у них, когда Дёмина рука ушла с моей ладони и отправилась исследовать другие части тела. Сперва нежно погладила по головке. Потом почесала за ушком, как будто я кошка. А затем преместилась на шею и плечи. Начался самый лучший массаж в моей жизни. Честное слово, я так разомлела, что, наверное, уснула бы прямо тут… если бы не страшное волнение, которое держало меня в тонусе, заставляя сидеть прямо и делать вид, будто я понимаю смысл фильма.

…Кстати, в кино мы пришли аж за час до начала сеанса и «лишнее» время решили потратить в кафе. Поначалу было очень неуютно. Я стеснялась сидеть близко к Дёме и смотреть ему в глаза, поэтому всё время вертелась и то и дело пялилась на бар: наблюдала за трудом его работников, рассматривала посуду, кофемашину…

– Изучаешь конкурентов? – заметил Дёма.

– Нет, просто любопытно, как у других…

– Ну и как? Одобряешь?

– У них витрина грязная… Молоко без холодильника стоит… И взбивают его, судя по всему, по десять раз: по крайней мере, я ещё ни разу не видела, чтоб кто-то вымыл питчер. А главное, кофемашина у них не ручная, а автоматическая, со встроенной кофемолкой! Это же скучно! Никакого творчества! – завелась я… и оборвала себя.

Как глупо! Дмитрию наверняка неинтересно слушать всю эту ерунду про мою работу! Болтаю что попало. Неужели у меня уже началась профессиональная деформация?..

Но парню оказалось интересно:

– Надо же, а ты, оказывается, настоящий профессионал! – одобрил он. – А я, кстати, очень люблю, когда люди рассказывают о своей работе. И мне всегда хотелось узнать, как устроен ресторан! Особенно любимая «Корица». Так сказать, что внутри у неё…

Мы чуть-чуть поговорили о кофейне. Потом Дёме принесли заказанный капучино, и он потребовал, чтобы я оценила напиток взглядом специалиста. Я положила на пену чайную ложку: если всё как надо, то она должна держаться. Парень восхитился этим знанием. О том, что приготовить кофе с такой плотной пеной самостоятельно у меня получается отнюдь не всегда, я решила не распространяться.

Потом мы заговорили о Дмитрии. Оказалось, что ему уже девятнадцать лет и он учится на дизайнера интерьеров (выходит, что третьекурсник). Любит музеи, прогулки, романтику. «Современного искусства» не понимает: любит реализм и классицизм. А Сальвадора Дали считает единственным художником XX века, равным по свему мастерству таким гениям академической живописи, как Давид, Энгр, Брюллов и Маковский…

Честно говоря, из названных Дёмой художников мне был знаком лишь один, но и об этом я предпочла промолчать. Мне даже как-то нравилось, что парень говорит о непонятных вещах. Ведь это значило, что он намного умнее меня, а значит, сильнее и круче. Одним словом, такой, каким и положено быть мужчине! А я рядом с ним – настоящая девушка получаюсь…

…Все эти вещи я обдумывала теперь, сидя с Дёмой перед экраном. Понять смысл фильма больше не пыталась. Вместо его кадров перед моими глазами прокручивалась вымышленная плёнка, на которой были запечатлены все моменты нашего с Дёмой общения, начиная с молочного фонтана и заканчивая нынешней секундой. Я мысленно просматривала её снова и снова. Обдумывала, анализировала. И чем дальше, тем больше убеждалась, что Дёма – моя судьба. Самый умный, самый красивый, самый воспитанный… Просто принц!

Поддавшись охватившим меня нежности и симпатии, я перестала стесняться, придвинулась вплотную к Дёминому креслу и положила голову на его плечо. Парень был таким тёплым… Его волосы так вкусно пахли… Он так нежно обнял меня…

А потом, ни говоря ни слова, повернул лицом к себе и поцеловал в губы. Очень ласково. Очень умело. Очень долго. И очень уверенно – так, словно в нашей взаимной любви уже не было ни малейших сомнений.

На следующий день я прилетела на работу как на крыльях. О том, насколько я счастлива, и рассказывать никому не пришлось: всё читалось лице.

– Ты наследство, что ли, получила? – спросил Костя.

– Лотерею выиграла! – решил Алексей.

– А я, – сказала Аня, улыбнувшись, – кажется, догадываюсь, в чём дело! Видишь, Женя, дело не в салфетках!

– Что за салфетки? – спросили ребята.

– А вам это знать не положено! Это личное!

Только тогда, когда мы остались наедине (я обедала в подсобке, а она пришла за новым пакетом кофе), Аня поинтересовалась, правильно ли поняла, что у меня есть успехи на личном фронте.

– Да! Теперь у меня есть парень! И знаешь, он такой классный!

– Понятное дело, что классный, – сказала коллега.

– Ты так говоришь, будто видела!

– Мне хватает и того, что я тебя вижу. Ты, Женя, похорошела. И повзрослела. За эти два дня расцвела прямо.

– Правда? – я смущённо улыбнулась.

Тут в подсобку вошла Роза – старшая смены.

– Что тут за тусовка? – буркнула она в своей обычной грубой манере. – Хватит прохлаждаться, там внизу народу куча! Быстро, одна за кассу, вторая к кофемашине!

Мне пришлось закончить перекус и отправляться в бар готовить напитки. Впрочем, не скажу, что я была огорчена этим. Неожиданно обретённая любовь одарила меня таким всеобъемлющим счастьем, что ни одна мелочь, ни одна проблема, ни одна трудность не были способны испортить мне настроение. Несколько оставшихся часов я проработала с улыбкой на лице и с мыслью о Дёме.

А к вечеру поняла, что впервые с начала своей карьеры не испортила за день ни одного капучино.

Спустя ещё два дня мы с Дашкой снова встретились на любимой скамеечке. С одной стороны, это место как будто бы вновь возвращало нас в школьные годы. С другой, мы впервые общались как взрослые девушки – о парнях. И при том не о просто каких-то, а о своих!

– Я так рада за тебя! – болтала Дашка. – Видишь, это даже к лучшему, что ты не поступила! Может, в вузе вы бы не познакомились! А тут – и карьера, и деньги, и парень… Так ты говоришь, он на третьем курсе?

– Да. Знаешь кого-нибудь с третьего?

– Нет… – призналась Даша с неудовольствием.

Ну, конечно! Откуда ей знать! А я знаю! Я круче! Мой парень взрослее, умнее!

– А как его звать-то хоть?

– Дмитрий.

– Покажешь?

– Конечно! Как только возможность появится! Он у меня симпатяжка! И очень изысканный. Вежливый. Светский. Культурный…

– У нас в архитектурном все такие! – важно сказала Даша. – Вечно все по выставкам тусят, по галереям, по арт-центрам всяким разным… От современного искусства фанатеют…

– Нет, этого Дмитрий не любит. Он классику любит. Брюллов там… то-сё…

– Редкий кадр! А мой Никифор с классики плюётся! Ему только инсталляции да перформансы интересны…

– Инсталляции? В компьютере?

– Да нет! – Дашка махнула рукой. – Это всякая современная ерунда. Не картины, не скульптуры, а не пойми что! Одним словом, не бери в голову! Расскажи лучше, куда вы с ним ходили!

– В кино, на комедию. Представляешь, он любит кино, как и я!

– Повезло тебе. Никифора в кино не загонишь. Он говорит, засыпает от фильмов! Театр, мол, ничего ещё, а фильмы – скукотища.

«Ну, Дашка, нашла с кем тусить! Он же просто зануда! Не то что мой Дёма!» – подумала я. Но, конечно же, вслух не сказала.

– Послушай, – оборвала мои мысли Даша. – Ты вот что скажи. У вас как всё, серьёзно?

– Не знаю… Ведь мы только начали…

– Это неважно. Вот ты смотришь на других?

– Ну так… не очень…

– Значит, любишь?

– Получается, люблю…

– А может, просто нравится? Увлечение?

– Нет, всё-таки люблю, – сказала я. – Ну, влюблена. А ты в Никифора?

– А я, – вздохнула Дашка, – обожаю его просто. Я жить без него не могу, представляешь! Дышать не могу! Если бросит… наверно, умру.

– Ой, ну, Даш, ну ты что! – я разволновалась. – С чего ему бросать-то? Он видит, какая ты классная! Все это видят…

– Не знаю… Возможно, и видит… Но, знаешь, он всё время на других девчонок смотрит!