Ментовский вояж. Везунчики - Рустам Максимов

Пока Зайченко нервно и сбивчиво рассказывал все подробности полёта, из чрева транспортника выполз вездеход. Да не просто вездеход, а гусеничная сочленённая машина повышенной проходимости. Я видел такой только по телевизору, и хорошо запомнил две вещи: этот монстр отлично плавает, а соляру жрёт чуть ли не по десятку литров на каждый пройденный километр. Ну, что делать, если на нём стоит танковый движок, отличающийся повышенным аппетитом?

– Стоп, Михаил. Тот парень в комбезе – он из твоего экипажа? – перебил я словоизлияния лётчика.

– Нет, он из эмчеэсников, и специально прилетел в Архангельск за вездеходом, – уточнил пилот. – Я с ним перекинулся парой фраз при погрузке, и всё. Он с Колькой Сапрыкиным общался…

– Мишка!!! "Люфтганза" уже в двух минутах! – из фюзеляжа выбежал ещё один член экипажа – радист. – Мне давать добро на посадку?

– Уже иду, Саня, иду, – махнул рукой Зайченко, и повернулся ко мне. – Извини, опер, надо сажать "немца", а то ему тут капут будет. Чёрт, ещё и "Эйр-Франс"… С ним вообще полный абзац.

– Удачи, тебе, Миша, – я лишь кивнул в ответ. А что ещё говорить? Сначала эти простые русские парни спасли самих себя, а теперь пытались вырвать из лап смерти ещё несколько сотен душ. Если смогут приземлить оба борта… Чёрт, а где же мы размещать пассажиров будем?

– Что там, Вова? – спросил меня мой напарник, когда я подошёл к своим. Рядом с парнями стояли двое членов экипажа транспортника, успевшие в двух словах рассказать о своих злоключениях. Здесь же топтался и эмчеэсник в камуфляжном комбезе – водила сочленённого вездехода.

– Там задница, парни, – не стал скрывать я. – Либо наши посадят два буржуинских "борта", либо – нет. Будем надеяться на лучшее.

– Федосеев с участковым подъехали, – неожиданно произнёс Костя Григорьев. – Следом ещё деревенские подтягиваются.

Я оглянулся. Действительно, в полусотне метров от нас притормозила "нива", из которой вылез глава совета посёлка. Следом за ним из УАЗика повылезали Антонов с тремя вооружёнными мужиками. Со стороны Данилово показались ещё несколько машин, в т.ч. автоцистерна на шасси ГАЗа и похожий на "скорую" микроавтобус без мигалки. Оставалось лишь удивляться оперативности Федосеева, столь быстро организовавшего экстренный выезд необходимого транспорта.

– Товарищ Иванников, лётчики живы?! С ними всё в порядке?! – сложив руки рупором, прокричал глава совета.

– Да! Лётчики живы-здоровы! – обернувшись, прокричал я в ответ. – Сейчас будет садиться второй самолёт!

– Иностранный! Немецкой "Люфтганзы"! – добавил крику Еремеев. – Роман Георгиевич, езжайте сюда, не загораживайте полосу для посадки!

– Час от часу не легче, – буркнул стоявший рядом Ковалёв. – Тут не знаешь, как сам дальше жить будешь, так ещё и фашистов принесло на наши головы.

– Не бурчи, Миша, всё будет хорошо, – заверил я своего напарника. – Вовсе не факт, что в самолёте летят одни немцы. Там по нонешным временам всякий народ обретается. Да, и современные немцы нисколько не тянут на фашистов – сдулись ещё в сорок пятом.

– Вижу, летит, – произнёс Руденко. – На "два часа", со стороны мыса.

Все умолкли, повернувшись в указанном направлении. Я увидел маленькую чёрточку, которая приближалась, постепенно увеличиваясь в размерах. Послышался гул моторов. Спустя какое-то время рёв реактивных двигателей затопил всю округу, и в небе над Данилово появился чётырёхмоторный "боинг". Чуть накреняясь, самолёт совершил круговой облёт посёлка и освобождённого от машин отрезка трассы, а затем ушёл в сторону моря.

– Всё, присмотрелись, примерились. Сейчас развернутся, и пойдут на посадку, – второй пилот "горбатого" комментировал нам действия своих иностранных коллег из "Люфтганзы". – Если промажут первый раз, то пойдут на второй заход. Мы два круга сделали, пока присматривались, а сели с первого же захода.

– А как же "француз"? – спросил я. – Для него хватит места, чтобы сесть?

– Не верю я, что "Эйр-Франс" дотянет до берега, – помрачнел лётчик. – У них керосина оставалось чуть-чуть, с гулькин нос…

"Боинг" действительно развернулся над морем, и, плавно снижаясь, выпустил шасси. Секунд десять мы наблюдали за идущим на посадку "немцем", пока из фюзеляжа "ила" пулей не выскочил его командир.

– Мужики!!! "Француз" передал, что топливо в ноль, но он видит берег, и попытается дотянуть планированием! – подбегая, во всю глотку заорал Зайченко. – Если повезёт – он сядет на воду у берега! Если нет… У вас лодки есть?!

Видимо, во взглядах почти двух десятков человек сквозило что-то такое, отчего лётчик мгновенно сник. Моментально понял, что мы ничем не сможем помочь погибающим в море людям, даже если очень захотим это сделать. У нас действительно не было лодок. Никаких, даже резиновых. Надо было пошуровать в закромах Еремеева, да кто же знал… Стоп, а если?

– Чего стоим, парни? – нарушил я всеобщее молчание. – У нас есть плавсредство амфибийного типа, которое годно для спасения на воде. А здесь останутся лётчики, ополченцы, и гражданские добровольцы.

– А если он разобьётся? – спросил Руслан, указав рукой в сторону садящегося "боинга".

– А если он разобьётся, то мы ничем ему не поможем, Рус, – ответил я. – У нас нет ни пены для тушения такого пожара, ни бригады медиков для оказания помощи пострадавшим. Судьба "немца" в руках его же пилотов. Всё, поехали. Джипы оставим здесь, они через обрыв не пройдут… Тебя как зовут-то, "танкист"?

– Марк, – нервно затягиваясь сигаретой, отозвался водитель вездехода. – До сих пор не верю, что мы в другом мире… Хотя сам же видел море из иллюминатора…

– Видел? Ну, скоро ещё и прогуляешься по здешней ривьере, – произнёс я. – Давай, Марк, садись за руль, и вези нас на пляж. Может, и получиться спасти кого-нибудь из "французов".

Мы погрузились в вездеход – походу узнали, что он называется ДТ-10П "Витязь" – и двинулись на нём в сторону моря. По моим прикидкам, от этого конца трассы до моря нам надо было проехать около километра, и большая часть маршрута пролегала по "нашей", по российской земле.

Как приземлился самолёт "Люфтганзы" мы толком и не видели. Лишь позднее узнали из рассказов ополченцев, что "боинг" с трудом удержался на импровизированной ВВП, едва не выскочив в чисто поле. Причиной этого стало разрушение резины на одном из шасси самолёта, или, как, там это колесо называется. В общем, "боинг" всё-таки припарковался в сотне метров от нашего "ила", и его пассажиры чуть ли не хором благодарили бога и мастерство германских пилотов. А затем им и вовсе открылась сногосшибательная новость – вылетев из Гамбурга, они прилетели в другой мир.

Тем временем мы быстро проехали несколько сотен метров родных полян и зарослей кустарника, объехали берёзовую рощицу, и пересекли границу между двумя ландшафтами. Впереди простиралась примерно стометровая полоса чужого леса, обширный пляж, за которым синело ласковое и тёплое море. Почти сразу же нам пришлось спешиться, чтобы заняться поисками пути для нашего "витязя" – чужие деревья росли столь плотно одно к другому, что невозможно было проехать напрямую. И хотя эти поиски отняли у нас совсем немного времени, мы упустили сам момент появления в небе французского "аэробуса". У самолёта уже закончилось топливо, заглохли двигатели, и он тихо планировал в сторону спасительного берега.

– Мля! Смотрите! Лайнер падает! – Владислав первым заметил появление "француза". – Мужики, что делать?

– Да, ничего, – с чувством сплюнул Саша Барулин. – Мы тут – всего лишь статисты, ничем не способные ни помочь, ни помешать. Будем смотреть, и всё.

И мы смотрели, позабыв и про урчащий за нашими спинами вездеход, и про всё остальное. Ибо не каждый день представляется шанс увидеть аварийную посадку на воду современного пассажирского лайнера. И не каждый день удаётся стать свидетелем настоящего чуда, совершённого пилотами этого лайнера. Действие происходило несколько в стороне от нас, и мы не опасались за свою безопасность.

Подняв тучи брызг, здоровенная махина коснулась водной поверхности, а затем понеслась к берегу, гоня перед собой небольшое цунами. Самолёт напоминал взбесившуюся подводную лодку, вдруг решившую выброситься на берег. И он выбросился на берег, со скрежетом обшивки, с хрустом набора корпуса. Словно кит, "аэробус" выскочил на береговую отмель примерно в полукилометре от нас, и замер, слегка приподняв нос.

– Кхм… Костя, Толик, идите, ищите проход для "витязя", – прочистив горло, скомандовал я. – А мы идём к самолёту…

Когда мы оказались у "аэробуса", его уже вовсю покидали первые спасшиеся. Одни просто выбирались через аварийные люки на крылья самолёта, а затем прыгали в воду, и вплавь добирались до берега. Другие съезжали вниз по надувным трапам, сразу же оказываясь в водной стихии, и также плыли к пляжу. По белоснежному песку бродили несколько человек, первыми преодолевшие вплавь около двух десятков метров до мелководья.