Мальчики – налево, девочки – направо - Люся Лютикова

Когда вечером мы стали укладываться, возникла еще одна проблема: где взять второе спальное место? Дело в том, что лежанка, которую я гордо именую «диван», на самом деле таковым не является. Это скорее кушетка, причем довольно узкая, чтобы не занимать драгоценное место в одиннадцатиметровой комнатенке. Раскладушку я не держу, есть только лишний матрас. Поэтому я постелила Лизавете прямо на полу, на микроскопическом пятачке возле кровати.

– Ничего, в тесноте, да не в обиде, – приговаривала Лиза, ворочаясь на жесткой подстилке в тщетных попытках устроиться поудобней.

Все это напомнило мне детство: пионерский лагерь, ночью девочки из разных палат собираются в одной, чтобы рассказывать друг другу страшилки, обсуждать самых красивых мальчиков отряда, а также пионервожатого – прыщавого первокурсника пединститута, с рахитичной грудью и огромными очками, который кажется нам, двенадцатилетним, Богом, потому что умеет играть на гитаре.

Только тогда мы были приличными девочками и не курили.

– Не лучше ли обзавестись хорошими привычками? – с легким раздражением заметила я, отгоняя от себя дым. – Например, перейти на здоровый образ жизни, каждый день ходить в спортзал, есть вареные овощи…

– Хорошие привычки продлевают жизнь, зато плохие делают ее приятной, – заявила Лиза и с наслаждением затянулась.

– Это точно, – ответила я, шурша фольгой от шоколада.

Учитывая обстоятельства, сон ко мне пришел на удивление быстро.

С утра я поехала на Петровку. Руслан Супроткин, такой же красивый, как всегда, встретил меня на проходной.

– Что случилось?

– У одной моей подруги проблемы, я хотела с тобой посоветоваться.

– Ладно, только быстрей, у меня куча работы.

Мы прошли в тесный кабинет, заставленный старой мебелью.

– Кофе будешь? – спросил капитан.

– Давай, – просто ответила я, но потом вспомнила совет из книжек – «каждая фраза должна быть приправлена лестью» – и добавила: – С удовольствием, ты ведь так хорошо его готовишь.

Супроткин удивился безмерно.

– Ты ничего не путаешь? У меня самый обычный кофе, растворимый, из банки.

– Даже такой ты умудряешься заварить отменно, – проворковала я.

Руслан почему-то вздрогнул, а потом решил от греха подальше сменить тему:

– Так что у тебя за проблема?

– Проблема у моей подруги. Ее мужа убили, ее саму уже вызывали к вам на Петровку, допрашивали, и она поняла, что ее считают убийцей. Но она не убивала, клянусь!

Руслан смерил меня долгим взглядом.

– Странные у тебя какие-то подруги. Есть хоть одна, которую не арестовывали по подозрению в убийстве? Ведь совсем недавно в камере предварительного заключения парилась Аида Макеева…[2] Тебе не приходило в голову дружить с нормальными, тихими девушками?

– Все мои подруги – нормальные, тихие девушки, – обозлилась я. – Просто твоя милиция почему-то держит их за преступниц. Ведь Аидка-то в конце концов оказалась невиновна!

– И все равно это очень подозрительно, – заявил капитан, протягивая мне чашку с дымящейся жидкостью. – Как фамилия этой очередной невинной жертвы правосудия?

– Васнецова.

Его рука дрогнула, и кофе чуть не пролился мне на колени.

– Как?!

– Елизавета Васнецова, а что? – наивно захлопала я ресницами.

Но Руслан тоже оказался не лыком шит. В нем явно погиб великий актер.

– Ничего, просто фамилия показалась знакомой. Нет, не знаю такую. – И глаза у него были честные-пречестные. – Так что произошло с ее мужем?

Я коротко пересказала. Капитан молча кивал и делал вид, будто впервые слышит эту историю.

– Вот и получается, что Лиза не могла убить, – закончила я рассказ. – Может, ты попытаешься узнать, насколько тяжкие против нее улики? Действительно ли ее могут посадить в тюрьму?

Какое-то время Руслан раздумывал. Наверное, в нем боролись дружба с профессиональным долгом. Наконец он принял решение.

– Дело веду не я, – особо подчеркнул Супроткин, – поэтому ничего обещать не могу. Подожди минуту, я посмотрю, что можно сделать.

Капитан вышел из кабинета, а через минуту вернулся обратно. От него явственно пахло табаком, значит, он просто выкурил в коридоре сигарету.

– Вот что я могу тебе сообщить, – сразу взял он быка за рога. – Твоя подруга – единственная на сегодняшний момент подозреваемая в убийстве. Алиби у нее нет, более того – ее видели на месте преступления.

– Ты имеешь в виду консьержку? Так я же говорю: Лиза не входила в квартиру!

– Это только слова. А в квартире есть отпечатки ее пальцев, в том числе и на внутренней ручке двери.

– Так это же она утром приходила, у них вышел небольшой скандал…

– Вот именно. Владелица квартиры Мария Жмыхова показала, что утром того дня, когда был убит Вячеслав Васнецов, приходила его бывшая жена. Она требовала, чтобы супруг выписался из их общей квартиры в Митине. Вячеслав спокойно объяснил ей, что не имеет возможности это сделать, поскольку у него нет другого жилья. Тогда Елизавета затеяла драку – Мария показала нам следы побоев, которые та ей нанесла. Но справиться с двоими людьми Васнецовой не удалось, и она ушла, осыпая бывшего благоверного проклятиями. Очевидно, Елизавета поняла, что договориться с мужем не удастся и что дешевле от него избавиться. Как говорится, нет человека – нет проблемы. Тем же вечером она вернулась в квартиру и убила Вячеслава. Все просто и понятно.

Вот так-то, ему все просто и понятно! А мне вот ничего не понятно!

– Но как, как слабая женщина могла справиться с сильным мужчиной?

– При желании столкнуть взрослого мужика с балкона может даже подросток. А тут – женщина, которой ненависть придала коварства и силы.

Но я не могла в это поверить.

– А может, Слава сам упал? Ну, выпил, оступился, потерял равновесие…

– Ага, а потом его бессмертная душа поднялась на восемнадцатый этаж и открыла входную дверь. Наверное, беспокоилась, чтобы милиция при взломе не попортила обивку из натуральной телячьей кожи, – ехидно протянул Супроткин. – Нет, Люсь, никаких сомнений в виновности твоей подруги нет. Ордер на ее арест уже готов, осталось только подписать у прокурора.

Да, именно это Лиза и предчувствовала. Засмотревшись в глаза Руслана, я чуть было не произнесла эти слова вслух, но успела прикусить язык.

– Только, чур, без передачи! – спохватился следователь. – Я тебе ничего не говорил.

– Ну конечно, – бодро сказала я.

Тем более что все равно уже поздно: птичка выпорхнула из клетки.

– И что же теперь Лизе делать?

– Я советую как можно быстрей найти хорошего адвоката. Судьями у нас работают, как правило, женщины, сердобольных можно разжалобить. Мол, убитый был негодяй, развратник, бросил жену с ребенком без средств к существованию, а сам шиковал с молоденькой, ну и так далее. Условный срок твоей подруге, конечно, не дадут, но лет пять, может быть, удастся добиться. Но это при самом лучшем раскладе.

Я пришла в ужас. Пять лет?! Просидеть столько времени в тюрьме только за то, что оказалась в ненужное время в ненужном месте? Нет, этого допустить нельзя! Я срочно должна…

Но закончить мысль мне не удалось. В кабинет Руслана ворвалась – кто бы вы думали? – да, та самая Наташа из пресс-центра, чье хорошенькое личико мне сейчас меньше всего хотелось бы видеть. Причем ворвалась без стука, как автоматически отметила я. Вот, еще одна щепотка соли на мое израненное сердце.

На меня – ноль внимания, фунт презрения, сразу же бросилась к Мужчине Моей Мечты. С улыбкой во все тридцать два зуба, с горящими, как у кошки, которая подстерегает воробья, глазами, она принялась обсуждать с ним… смену тренера российской сборной по футболу! Потом она плавно перешла к последним футбольным матчам, транслировавшимся по телевизору. Посыпались незнакомые мне слова: «выйти в Кубок УЕФА через Кубок Интертото», «создавал голевые моменты», «пробил рядом со штангой», «сохранить позиции в турнирной таблице», «игровое и территориальное преимущество»…

Я не знала, о ком они говорят, но со всей отчетливостью понимала: сейчас и игровое, и территориальное преимущество на стороне Наташи. Больно было смотреть на Руслана, которого обводят вокруг пальца, словно деревенского дурачка. Он, наивный, оживился, распушил хвост, запел, как тетерев на току. А дело все в том, что девица грамотно использует прием обольщения, который называется «закон клубники со сливками».

Вот вы, например, любите клубнику со сливками? Я тоже люблю. Но если вы попытаетесь приманить клубникой со сливками собаку, вам это не удастся. И рыбки на нее тоже не клюнут. Собаке нужна мясная косточка, а рыбам – червяки. Отсюда мораль: если хотите покорить мужчину, не говорите с ним о «клубнике со сливками», которую любите вы. Говорите о «косточках» или «червяках», которые интересны ему.

Я абсолютно уверена: Наташе плевать на все футбольные команды мира, вместе взятые. Но она знает, что Супроткин увлекается этим видом спорта, поэтому потрудилась выучить несколько терминов, чтобы произвести впечатление знатока. А я, что сделала я? Я с ужасом вспомнила, как в присутствии капитана неоднократно пренебрежительно отзывалась о спорте вообще и о футболе в частности. Это же надо было быть такой идиоткой! О, горе мне!