История Лорда: Лед и Пламя - мортифактор

и я был уверен, что они посеяны здесь не только для резкого контраста с окружающим пространством, но и как некая защитная линия. В этом сочетании запустения и ухоженности, в этой тайной палитре, хранится и величие, и ужас природы, которая зовет меня в мир древних заклятий и неведомых открытий.

Пропорциональная ясность первого этажа здания контрастирует с изысканной асимметрией второго и мансардного этажей. Резные вимперги и фиалы, словно устремленные к небесам, наделяют архитектуру вертикальной динамикой. Остроконечные стрельчатые арки, которые выступают не только в качестве архитектурного украшения, но и надежных навесов над окнами, гармонично вписываются в композицию. Множество балкончиков и скромных террас второго этажа придают коттеджу чувство легкости и уюта, словно воздушные невидимые нити соединяют его с окружающим миром. Эти элементы, сложенные как музыкальные ноты в симфонии, создают неподражаемую атмосферу, где каждый штрих раскрывает красоту и глубину мастерства своего создателя.

В самом сердце мэноре для неподготовленных гостей царила ещё более угнетающая атмосфера. Безликая, серая мебель, словно тяжёлые облака, наполняла пространство призрачным флёром загробного мира. Статуи рыцарей и химер, застывшие в «бою», казались готовы ожить. Стоит лишь вам пройти мимо, внезапно обернуться и обрушиться своим гневом, забыв о конфликте между собой. Это восхитительное зрелище неуклонно вгоняло гостей в уныние, депрессию и постоянную нервозность.

Именно под тяжестью психологического бремени, которое давило на всех, кроме меня, мы с Дорой решили обрести уютный коттедж. Оставив позади невыносимую атмосферу моего родового мэнора. Дора не могла долго терпеть удушающее окружение, которое окутывало это место, тогда как для меня оно стало истинным оазисом спокойствия и умиротворения. Здесь никто не тревожил, никто не мешал, а чувство защищённости окутывало меня, словно тёплое одеяло, изгоняя все тревоги и беспокойства. Звучит парадоксально, но в этом волшебном мире, возможно, заключена тайна, черпающая свою силу из крови, текущей от Певереллов. Это место наполняло умиротворённостью, позволяя мне погрузиться в размышления и мечты, уходя прочь от всех тревог. Каждый уголок мэнора излучал спокойствие, как если бы сама природа шептала мне: "Здесь ты в безопасности".

Не обращая внимания на статуи, как и в прежние визиты, быстро достигаю рабочего кабинета. В этом помещении, как и во всем доме, царит военная строгость: широкий стол, удобное кресло-качалка, а над дверью — картина, изображающая девушку с размытыми черт лица. в льдисто-голубом платье, на фоне размытых ландшафтов. Лишь иссиня-черные волосы, низвергающиеся волной почти до пояса. И лишь огненный вихрь того же глубокого цвета охвативший фигуру девушки: выделяются с поразительной ясностью.

Замораживая атмосферу вокруг. На противоположной стороне от входа располагается спальня хозяина и по совместительству Лорда этого дома, оформленная с такой же строгой простотой: широкая двуспальная кровать, перед ней мягкий ковер, тумбочки по краям и зеркало в полный рост. Всё здесь предается атмосфере сдержанной элегантности, словно каждая деталь хранит в себе свиток переживаний, которые никогда не решаются быть произнесенными.

* * *

На рабочем столе стоял омут памяти. Дрожащей рукой я выливаю воспоминания Доры в этот непостоянный водоворот. Наконец-то, наступил час раскрытия тайн; резко и без оглядки погружаюсь в мир воспоминаний.

Омут памяти разворачивает передо мной картину: гостиную коттеджа, где живая и невредимая Дора удобно устроилась в кресле, чашка её любимого чая в руках. Девушка бережно просматривала чьё-то письмо. Неподвижно замираю рядом с ней, я пытаюсь запечатлеть её черты столь же ясными, как утренний свет, но воздерживаюсь от прикосновения — это может сильно повлиять на моё прогрессирующее безумие, а разум мой должен оставаться неотъемлемо чистым.

Отбросив неожиданно пергамент, Дора взглянула в окно, и её облик мгновенно преобразился: глаза сузились, а в руках появилась волшебная палочка, вынырнув из набедренного чехла. Каждое движение пронизано готовностью: теперь она, словно хищник, сканирует окрестности, внимая каждому шороху, и, при необходимости, готовится опрокинуть столик, как инструмент первичной защиты.

Проследив за её взглядом, я замечаю, как один из бутонов цветов, посаженных перед домом, иссох. Как же быстро всё меняется — с момента моего ухода прошло всего лишь пятнадцать минут и тогда с цветами всё было нормально. Вдруг в камине разгорелось зелёное пламя, и из него вышла Гермиона. Настороженно, всё ещё готовая швырнуть непрошенную гостью обратно в камин, Дора, не убирала волшебной палочки. Грейнджер же подняла руки в жесте примирения, показывая, что безоружна.

— Гермиона? Что ты здесь делаешь? — спросила Дора, не скрывая удивления.

— Мы договаривались, что я навещу тебя, Блэк, — на её лице заиграла легкая улыбка, когда она склонила голову вбок. Дора кивнула, но её палочка по-прежнему оставалась наготове. — Как радушно ты встречаешь свою подругу, Блэк.

В её словах проскальзывала лёгкая ирония, и напряжение в воздухе стало ощутимым. Но в этом напряжении чувствовалось и что-то недосказанное. Чувствую нутром оперативника.

— Когда ты узнала, что я и Гарри вместе, что мы делали в этот момент? — Как будто не услышав последние слова своей подруги, бывший офицер мракоборческого отдела ДМП продолжала прицеливаться в нашу подругу.

Меня охватило тревожное предчувствие. Лонгботтом сказал, что к Доре пришли после моего ухода. Но за те короткие пятнадцать минут, что я отсутствовал, в доме появилась лишь Гермиона. Закусив до крови губу, предчувствуя страшную правду о том, кто мог убить Дору, я решился подняться на второй этаж. Однако какая-то невидимая сила остановила меня; я застыл в неподвижности, не в силах сдвинуться. Единственным активным элементом моего тела оставалась голова, наполненная мыслями, которые не давали покоя. С каждой секундой чувство неотвратимой беды становилось лишь сильнее, как волна, накатывающая на берег, и я понимал, что вскоре мне придется столкнуться с неизбежным.

— Вы танцевали румбу. Кстати, ты так и не научила меня этому танцу, хоть и обещала в тот же день. — Недовольно встряхнув копной своих каштановых волос, незваная гостья расслабилась, когда Дора опустила палочку и напряжённо улыбнулась. — Ты чего вся как на иголках? Что-то случилось с Гарри?

— Да так, всё нормально, не бери в голову, — произнесла Дора, ещё раз нервно взглянув в окно, на клумбу. — Может, чаю?

— Не откажусь. — Когда Блэк отвернулась, Грейнджер, вытащив палочку, направила её в спину хозяйки коттеджа. Рванувшись, чтобы спасти Дору, я наткнулся на ту самую силу, что сжимала меня в тиски. В спину моей невесты вонзилось отключающее проклятие. Вокруг меня на миг воцарилась тьма, и затем я оказался в той же гостиной, где свободного места оставалось совсем немного.

Здесь были все дети Молли и Артура Уизли, кроме Рона, а также мисс Грейнджер, старающаяся привести в чувство абсолютно голую Дору. Неверяще смотрю на