Я принесу вам... - Кощеев

из Тени много — Завеса истончается, им становится всё легче проникать в наш мир. Их больше, завеса тоньше. Больше, тоньше, больше, тоньше, пока ситуация не обернётся полноценной армией этих тварей и дырой в Тень. Замечательная перспектива для доброго идиота, который пожалел трусливого волшебника, став палачом десятков и сотен невинных людей.

— Мда… — протянул один из солдат, с опаской посматривая на меня.

— Вот именно, — удовлетворённо хмыкаю. Меня это нытьё о Усмирении ещё в Круге достало. Эмоции они теряют. Если бы узнали про сервиторизацию, наверняка всем Кругом бы начали гадить под себя от ужаса. А ведь это не самая худшая участь для псайкеров у меня… «дома». — Именно поэтому маги живут плотной группой и подальше от городов, да ещё и в компании рыцарей Храма. Случись что, другие чародеи или Храмовники прикончат тварь, а если не получится и весь Круг будет… потерян, то его легко уничтожат. Для этого тоже есть верное средство. Право Уничтожения называется.

— Я слышал, — вновь заговорил рейнджер Рик после недолгого молчания, — что у хасиндских шаманов…

— Замолчи, — грубо прервал его речь сэр Трад.

— Да, лучше не надо. Я про это дерьмо шаманское тоже слышал, — хмыкаю, покосившись на вжавшего голову в плечи простолюдина. — Враньё всё, что тебе говорили. Два года назад я участвовал в уничтожении целого племени хасиндов к западу отсюда. Своих товарищей по голожопой жизни дикарского племени убил одержимый шаман. Трупы одержимый поднял, подселив в них демонов, и пошел «шалить» по окрестностям. Так что, эту «гармонию с духами» нельзя назвать идеальным решением.

— Впереди кто-то идёт, — насторожился рейнджер, всматриваясь вперёд.

— Порождений не чувствую, — проинформировал нас Серый Страж, сжимая рукоять меча.

Ну и хорошо. От взора орла хасинды скрылись, зайдя под кроны небольшой рощи, и как раз сейчас, по моим прикидкам, должны были показаться.

Глава 5

Дни в Остагаре проходили с пользой. Я участвовал во всех вылазках Стражей, в каких мог. Хорошие парни и девушки. Целеустремлённые, твёрдые в убеждениях, верные своим клятвам. Уважаю. Даже с одной из них закрутил небольшой роман, сбрасывая напряжение после вылазок в её палатке, благо, биомантия позволяла не заделать случайно милашке спиногрыза.*

С Храмовниками тоже было всё хорошо, даже замечательно. По крайней мере у меня. Ребята в доспехах, регулярно сопровождающие меня на вылазках, были удовлетворены нашим общением и тем, что я сосредоточен на уничтожении тварей, а их братья из цитадели Кинлох рассказали о моих взглядах в отношении ордена Храма. Так что, любви между нами не было, но установились ровные, здоровые, деловые отношения.

А вот остальные маги… Ооо… Я недавно в первый раз услышал, как Винн матерится. Собственно, трое либертарианцев счастливо собачились как с Церковниками, так и с Храмовниками. А вот остальные четверо оставшихся представителей Круга, что тоже сидели в лагере на постоянной основе, уже были готовы собственноручно прикопать лысого и его друзей по Братству под ближайшим раскидистым деревом.

Думаю, у Ульдреда был полуидиотский план набрать к себе в братство «свободолюбцев» ещё нескольких чародеев: двое, я и ещё один чародей, не состояли ни в одном объединении, Винн была лоялисткой, присутствовал один нейтрал и один изоляционист. Разношерстная компашка. Вполне возможно, что у лысого бы и получилось настроить большую часть магов против храмовников и церковников своими пакостями. Лозунги-то у него громкие, от них страдали все чародеи, включая самого Ульдреда (который делал это громко и напоказ), а общие лишения — объединяют. Только вот, кроме занудно-правильной Винн тут был ещё и я, которому откровенно не нравилась движуха, создаваемая старшим чародеем: вносить разлад в ряды соратников перед сражением с общим врагом — очень, очень тупая затея. Так что, в связи с тем, что среди нас не было комиссара, я старался как-то сгладить углы.

В большинстве случаев — получалось. Особенно после третьего выхода с Серыми Стражами, когда одним из моих сопровождающих вызвался быть аж целый рыцарь-капитан. Толковый мужик и опытный вояка. Мы с ним очень быстро нашли общий язык на почве ненависти к демонам и порождениям скверны. Очень уж он был похож характером на нашего майора, с которым я выжрал не одну бутылку амасека, и которого далеко не раз лечил от похмелья.

Уже на третьей группе Порождений рыцарь начал ворчать, что со мной ему не остаётся никакого веселья, и вообще, грязь сапогами месить — скучно и не воодушевляет, так что четвёртую группу тварей мы, к неудовольствию Серого Стража, встретили в рукопашную. Рыцарь-капитан даже шлем после зарубы снял, уважительно поцокав на мой цельнометаллический посох, измазанный мозгами из разбитых голов.

— Здоров ты, чародей, своей палкой махать, — хмыкнул мужчина, почесав безобразный шрам, тянущийся через всё лицо. Улыбка из-за него у храмовника получилась кривая и слегка устрашающая.

— Разбить башку иногда проще посохом, чем магией, — отзеркалил я кривой оскал.

Собственно, после этого и заобщались. В процессе разговора мужик поинтересовался, почему маги, сидящие в Остагарском лагере, чудят, то да сё… Короче, он, в случае чего, предложил обращаться, а я не стал кочевряжиться, тем более рыцарь-капитан был одним из свитских Преподобной. Заскучал сидя в лагере — развеяться решил и на меня глянуть.

Вот после этого я и начал по мере сил решать проблемы с Храмом, а сами рыцари начали разделять скандалистов Ульдреда и остальных чародеев. Да и я со своими поговорил, выбив, в процессе, одному из прихлебателей лысого пяток зубов. Тот, с чего-то, решил, что открыто орать на меня, брызгая слюной — хорошая идея, а я с ним не согласился. Ну а после того, как этот выпердыш свободы, оставив тему «церковной подстилки», вякнул что-то про мою матушку — не сдержался.

Винн, конечно, потом мне все мозги изнасиловала… Но оно того стоило. Ещё бы самому Ульдреду вломить, но тот как будто чувствовал угрозу своим зубкам — зырил на меня злобно, но молча.

Короче, мне было даже в каком-то смысле весело. Огорчало только то, что на последних вылазках мы со Стражами перестали встречать живых людей, бегущих из земель Коркари. Последние, кого вывели, были какие-то придурошные учёные мужи, изучающие хасиндов и их культуру. При том, что по лесам эти гении мысли шлялись всего с одним