Заложница - Мери Каммингс

— Ну ладно, подвези… — сказала она неохотно, подумав про себя, что обратно ее привезет Моди — и это будет лишь малой платой за ту свинью, которую дорогая подруга ей сегодня подложила! — Подожди, сейчас только переоденусь.

Она взбежала на чердак, шепнула Рейлану:

— Мне надо будет уехать на пару часов.

Он кивнул, улыбнулся и сжал ее плечо.

Спустилась вниз, прихватив с собой найденное в сундуке старинное фарфоровое блюдо с «охотничьей» сценой: трое охотников над трупом медведя. Объяснила Кипу:

— Хочу Моди показать — может, она захочет через магазин продать? А то для гаражной распродажи такое блюдо как-то… слишком хорошо!

— Да, это настоящий антиквариат! — подтвердил Кип.

Много он понимает в антиквариате!

Когда хлопнула дверь, Рейлан выждал еще пару минут и медленно слез с сундука. Выглянул в окно — полицейской машины у калитки уже не было — и осторожно спустился вниз. Осторожно вовсе не потому, что мог кто-то услышать или заметить — скрипучие ступеньки так угрожающе прогибались под ногами, что, казалось, вот-вот какая-нибудь из них треснет и он кубарем полетит вниз.

Да, в этом доме не стенки в коридоре красить надо! Хорошо бы заменить лестницу, поставить новые двери — эти можно кулаком выбить; и трубы поменять — похоже, их сделали еще при Рузвельте; и в чулане сделать полки, и от ненужной мебели избавиться…

Идти в чулан и снова валяться там не хотелось. Завернув на кухню, Рейлан взял с блюда яблоко и пошел по дому, смакуя на ходу терпкую кисловатую мякоть.

Ночью, в темноте, ему мало что удалось рассмотреть, но на этот раз он обнаружил запасной выход: из маленькой комнатушки в конце коридора, где стояла стиральная машина, дверь вела на задний двор.

В двух спальнях, судя по стерильной чистоте и затхлому воздуху, никто не жил. Третья же, рядом с гостиной, была обжитая, уютная и какая-то… очень женская: бежевый пушистый ковер с голубыми и желтыми цветами, светлые занавески с оборочками и желтое покрывало на кровати, и на подушке — игрушечный кот, серый с зелеными глазами, старый и потертый.

И пахло в ней чем-то женским — то ли духами, то ли еще чем-то, чем может пахнуть только в женской спальне. Только одна деталь не вписывалась в общую картину: большое темно-красное керамическое блюдо, висевшее на стене. На нем были изображены стилизованные кошки — разноцветные, переплетающиеся одна с другой, с зелеными блестящими стеклышками на месте глаз.

Рейлан подошел к кровати, взял в руки игрушечного кота, покрутил в руках и на секунду испугался, когда тот хрипло мяукнул. Усмехнулся: дитё! До сих пор в куклы играет!

И, словно притянутый магнитом, растянулся на постели, уткнувшись лицом в подушку и вдыхая, впитывая в себя этот свежий, нежный и волнующий женский запах. Потом с закрытыми глазами перевернулся на спину…

Он знал, что забравшись тайком в ее спальню и лежа тут, ведет себя как какой-то поганый извращенец — еще в белье ее не хватало начать рыться! — но уж очень было хорошо!

Подвернись ему вместо Грейс какая-нибудь скучающая бабенка, желающая поразнообразить свою сексуальную жизнь и испытать небольшую толику острых ощущений (еще бы — беглый преступник и убийца!), все оказалось бы просто: они бы доставили друг другу взаимное удовольствие, и совесть была бы при этом чиста.

Но Грейс — другое дело. За эти несколько дней Рейлан уже неплохо изучил ее: добрая, милая, приличная и неискушенная — и очень доверчивая. Наверное, он смог бы без труда соблазнить ее… только вот потом, когда он уйдет — не начнет ли она мучиться угрызениями совести, вспоминая, что спала с преступником — или, чего доброго, будет считать себя запятнанной и переживать по этому поводу?

Хорошенькая же получится благодарность за все, что она для него сделала!

Нет, уж лучше не поддаваться искушению и оставить все как есть…

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Блюдо Моди понравилось, даже очень: она готова была сразу дать за него двести долларов или поставить в витрину за триста. Плохо было другое — в ответ на простой вопрос: какого черта было разыгрывать из себя Купидона и подсылать к ней Кипа?! — она снова впала в воинственно-назидательное настроение и, довезя Грейс до дома, увязалась за ней, продолжая свой монолог:

— Подумай сама, тебе уже почти тридцать — а там и до сорока недалеко! И что у тебя есть?! Ни мужа, ни детей… неужели ты и детей не хочешь?!

— Не знаю…

Хочет ли она детей, Грейс действительно не знала — наверное, хочет, как и все… Но чтобы при виде любого младенца у нее замирало сердце (а именно эти чувства, по ее собственному утверждению, при виде детей испытывала Моди) — такого не было.

Куда больше, чем какие-то гипотетические дети, Грейс сейчас волновала другая, более насущная проблема: Моди явно настроилась на светский визит. Не впустить ее нельзя — обида будет страшная! — а визит этот, которому Грейс в другое время была бы рада, сейчас очень и очень некстати. И дело даже не в бесконечных поучениях по поводу грустной участи одинокой женщины! Пирог и печенье сожрал Кип, так что даже угостить гостью толком будет нечем; Рейлан с утра ничего не ел, одежду найти ему не удалось, оставшиеся щели алебастром она так и не замазала, и ужин не готов…

— Проходи скорей, пока Бобби не выскочил, раздевайся! — со вздохом сказала Грейс, очень надеясь, что Рейлан сидит в чулане и не обнаружится где-нибудь в самый неподходящий момент.

— Да, кстати, не забудь, ты в субботу у нас ужинаешь! — неожиданно вспомнила Моди.

— Почему в субботу — мы же говорили про воскресенье?!

— Потому что в воскресенье Стив — это приятель Фреда, тот самый — не может. Ух ты, мой красавчик любимый! Ну подойди же, дай я тебя хоть потискаю! — К другим котам Моди была равнодушна, но против ангорского великолепия Вайти устоять не могла.

В ответ на это предложение Вайти — существо весьма застенчивое — шарахнулся вверх по лестнице.

— …Он весь день с ребенком проводит, — продолжила Моди, проходя на кухню.

— С каким ребенком?! — машинально поинтересовалась Грейс. Куда больше ее заинтересовали изменения, происшедшие в доме за время ее отсутствия: комод, ранее стоявший в конце коридорчика, теперь почти перегораживал проход к чулану, сам коридорчик был выстлан газетами, а стены его стали гладкими, как яичная скорлупа!

— Ну… у него двое детей…

— У кого — у Вайти?! — очнулась Грейс.

— Да у какого Вайти?! — Моди даже рассердилась. — Мы же о Стиве говорим! У него двое детей!

— Постой, ты же говорила, что он не женат?!

— Он разведен. Три года назад развелся.

— А почему? Кофе будешь? — не дожидаясь ответа, Грейс включила кофеварку.

— Кажется, у него были какие-то проблемы с алкоголем…

— Так он что — алкоголик?!

— Это раньше было. Фред с ним уже второй год вместе работает — и говорит, что он даже пива в рот теперь не берет!

Да, богатый выбор: или Кип с его бейсболом — или бывший алкоголик с детьми и алиментами…

Очевидно, Моди не понравилось затянувшееся молчание Грейс, потому что внезапно она рассвирепела:

— Ну знаешь, милочка, ты и сама подарок не первой свежести, а все перебираешь: и то тебе не то, и это тебе не так! Доперебираешься! Я же тебе не говорю, выходи за него замуж — но повстречайся хоть, поживи, поприсматривайся. Неужели ты не понимаешь, что лучше хоть какой-то более-менее приличный мужик, чем вообще никакого?! А ты, со своей переборчивостью, скоро трахаться разучишься!..

Самым унизительным было то, что голос Моди наверняка доносился и до чулана… и Рейлан все слышал.

— Слушай, может, хватит?! — попыталась Грейс пресечь поток ненужных откровений. — Давай о чем-нибудь другом поговорим!

Но Моди вовремя остановиться была не в силах:

— И вот что я еще скажу — и ты послушай, потому что никто, кроме меня, тебе этого не скажет! Ни один мужик в своем доме всех этих котов не потерпит! Так что избавляться тебе надо от них — и побыстрее! Одного какого-нибудь оставь — вот этого, беленького, красивого — а остальных в хорошие руки там… или в приют отдай.

— Я пока еще у себя дома, — сказала Грейс тихо, хотя ей хотелось заорать во весь голос.

— Что?!

— Я у себя дома, а не у них. И мне решать, что и как у меня в доме будет. А не гожусь я этому Стиву — так ведь и я к нему не набиваюсь! И вообще… в субботу вечером меня Кип в «Погребок» пригласил!

Кажется, Моди поняла, что спланированная ею трогательная встреча «двух одиноких сердец» вот-вот сорвется, и резко сбавила обороты:

— Ну что ты, в самом деле?! Не хочешь — не надо, я просто тебе советую, как лучше! А ко мне ты в субботу обязательно должна придти, иначе неудобно получится: я тебя Стиву так разрекламировала! Ну скажи честно — неужели тебе самой не интересно посмотреть — а может, он тебе понравится?!